Кто-то все сдавал в ознобе и тумане из-за ангины, а кто-то писал сразу два сочинения – за себя и за одноклассницу. Кого-то за списыванием поймал директор, а кто-то переписывал все на чистовик три раза. Кто-то сдавал экстерном, потому что его выгнали из школы, а кто-то писал по несуществующей книге несуществующего автора. Мы попросили наших читателей рассказать о том, как они писали выпускные сочинения. Огромное спасибо всем, кто поделился с нами своими историями.
В шестнадцать лет я уже учился на втором курсе математического факультета в универе, и экзамены на аттестат были мне до одного места. Но мама очень переживала, что у меня не будет школьного аттестата, и я ходил сдавал (а дело было в Израиле, 1991 год, это важно). И вот выпускное сочинение по литературе, а у меня сессия, я и так ночей не сплю. Прихожу, смотрю в список тем — я ни одной книги не читал. Вдруг вижу «Анну Каренину»! Я и ее не читал, но что я о ней знаю? У нее был сын, с которым ей не давали видеться, потому что она ушла от мужа к любимому, и в результате она бросилась под поезд. И в результате я сажусь и на своем хромом иврите катаю три страницы на тему «Анна Каренина» как один из первых феминистских романов в русской литературе» и про ужасы женской судьбы в старом обществе. И получаю в результате 98 из 100. Мама была счастлива, а мне все еще стыдно. (Игорь Горман)
У меня была тема «Творчество малых народов Севера», интересно, как живется составителю того ЕГЭ. (Анна Поташник)
Ха! 1989-й, писал выпускное сочинение по «Поднятой целине», которую не читал. 4/5. (Антон Усятинский)
Писала сочинение по «Матери» Горького в 1990 году с коварным расчетом: когда мы ее проходили, было ужасно лень делать домашку письменно, так что вся книга была в полезных пометках. На сочинение отводилось шесть часов, причем в первые два нельзя было пользоваться книгой. Первые два часа я тупо маялась, вторые два часа судорожно перечитывала и выискивала нужное среди писанины на полях, а уж последние два пришлось писать — быстро, без плана, в режиме потока. Получила 5/5, а в Сормово выбралась только через тридцать лет. (Елена Копелевич)
Мы писали тренировочное сочинение в 10-м, еще два тренировочных в 11-м, потом собственно сочинение на оценку, ну и ЕГЭ по русскому. Хоть убейте, не смогу вспомнить ни одну тему, но примеры для каждой находились в «Капитанской дочке». Внезапный такой универсальный текст оказался. (Полина Стерлигова)
Я учился в подготовительном лицее при РГГУ, увлекался тогда религиозной философией, и булгаковский Шариков представился мне не столько гомункулом, сколько Антихристом, которого сотворил не Сатана, а сами люди. Мне даже как-то удалось этот тезис обосновать, но увлекшись своей идеей, я был невнимателен к орфографии, в итоге получил 4/3, не поступил в РГГУ (а выпускное сочинение было одновременно вступительным), и жизнь моя пошла совсем по иной дорожке. (Модест Осипов)
Не могу вспомнить тему, по которой писала выпускное сочинение. Помню только, что ввернула там эпизод про мнимую несправедливость. К моей подружке на самом экзамене подошла учительница из комиссии, подруга ее родителей, и проверила все до одной ошибки. Подруга получила 5/5, я 5/4. Мне было не обидно, потому что до этого я выиграла Олимпиаду по литературе. Подружка же обвинила меня в том, что мне завышали оценки в школе. В один день я исчезла из ее жизни и перестала отвечать на сообщения и звонки, после того как таких вот мелочей накопилось с мешок. (Irina Buzina)
Писал сочинение на тему «Исторические персонажи в русской литературе». Тогда (1991 год) только начала выходить трилогия Мережковского «Христос и Антихрист», вышло два тома, а третий только объявили, но я, естественно, знал, о чем он, и радостно накатал про всю трилогию. Мои сочинения в школе всегда котировались «выше ожидаемого», а тут поздравляли и хотели даже в какой-то журнал отправить в качестве «читательской рецензии» (был тогда такой жанр), еле отбился. (J-Andrey Manoukhin)
Подробности не помню, но в 10-11 классе каждое сочинение предварял эпиграфом из текстов группы «Ария». (Петр Гаврилин)
Я ненавидел написание сочинений всей душой и не умел этого делать. Очень повезло, что именно на тот год пришелся очередной эксперимент с экзаменами, и темы сочинений (огромный список) опубликовали заранее. Так что я грустно ходил к репетитору, и мы вымучили штук 10 вариантов, которые я искусно научился приспосабливать ко всем темам списка. В итоге писал что-то по «На дне», и под конец того длинного дня ощущал себя даже ниже дна. Но сработало, да. Был счастлив, что отстрелялся навсегда, но судьба-злодейка подкинула пару лет назад необходимость сдать ЕГЭ по русскому. И вот я снова грустно шел к репетитору, а она учила меня улавливать основные тренды этого гребаного эссе. Тоже сработало. Надеюсь, что уж теперь-то уже точно отстрелялся! (Yar Tenr)
Выпускалась в 2000 году, юбилей Победы. Ждали одну из тем о войне, конечно. Готовилась по «А зори здесь тихие» писать. А тему про войну и не дали. Но дали про любовь к родине. И еще несколько тем, где мне было совсем без вариантов. Ну и вот. На 90% мое сочинение состояло из заготовок по «А зори…», а в конце абзац о том, что и в мирное время, бла-бла-бла. Охрана природы, экология, все такое. За содержание таки получила свою пятерку. Шпаргалка (для успокоения) была в обуви. И ведь все знала, но все равно достала. А когда убирала обратно, глаза поднимаю — между партами идет директор школы и с вежливым интересом наблюдает этот процесс. Сначала, конечно, перепугалась. Но нет, он невозмутимо прошел мимо меня. (Sofiya S. Anisimova)
Тему не помню, писала о лагерной прозе. Зато до сих пор помню пристегнутый эпиграф из Р. Желязны. (Наталья Анискова)
Не помню тему сочинения. Написала, узнала через сколько-то там дней, что пятерка. Но помню, пришла после сочинения домой, мама спрашивает — а какую тему ты выбрала? Отвечаю, а она мне — ой, сложная, ты, наверное, не справилась. (Ira Zavyalova)
1981 год. Писал по Маяковскому. Который был и остался мой любимый поэт. Так что трудностей не было. (Борис Богданов)
Это сочинение. правда, не было выпускным, но запомнилось! Тоже было какое-то важное, кажется, итоговое в году, причем году в 1989 примерно. Тогда еще даже коллекций рефератов не было, не то что интернета с гуглом. Отцу где-то попалась рукописная подборка сочинений по всем темам, он снял копию у себя на работе и отдал ее мне. Сам я в школе уроки русского языка и литературы не любил, особыми достижениями не блистал и даже один раз заработал двойку в полугодии по русскому. Так что коллекция сочинений пришлась очень кстати. Сочинения нужно было писать в классе, выбрав одну из списка тем. Всем классом сидели-пыхтели — кто-то вдохновлялся и сочинял, остальные успешно списывали откуда придется. Написали, сдали работы, вышли после уроков обменяться впечатлениями. Рассказывали друг другу, кто какую тему выбрал, кто откуда списывал. И тут выяснилось, что точно такая же коллекция сочинений была не только у меня, одну и ту же тему списывали с одной и той же работы несколько человек! Народ здорово перетрусил! Человека три или четыре потом ухитрились пробраться в класс и вытащить свои работы из стопки сочинений, а я и еще двое таких же лоботрясов особо не заморачивались и оставили все как есть. В результате никаких сложностей не возникло — все мы трое получили за сочинение совершенно одинаковые трояки, чем были вполне довольны. (Valery Gv)
1999 год, «Великие сыны России». Меня ничего не волновало — для меня это был Набоков. Нежнейшая учительница литературы страшно переживала, что зарубят, но нет — 5/4 (Анна Стамбровская)
Писала по «Реквиему» Ахматовой. Тема была «Оправдывает ли цель средства», а произведение можно было выбрать. Я писала, что нет, не оправдывает, и на крови и страданиях невинных людей нельзя построить счастливое государство. Как я надеялась тогда, что в России весь тот ужас не повторится, что она станет свободной, честной и действительно счастливой страной. Эх… (Яна Середнева)
В 11 классе мама спохватилась, что сынка «горит на производстве»: заканчивает общеобразовательную школу, заканчивает музыкальную школу, бегает с утра до ночи по курсам и репетиторам, готовится к вступительным экзаменам сразу в два университета (для подстраховки). Очень кстати, если так можно сказать, пришлись мои адские головные боли, которыми я мучался всю среднюю и старшую школу. Повышенное внутричерепное давление, она же внутричерепная гипертензия. С таким диагнозом давали дополнительный выходной от школы, но тогда мама была со мной строга: ходил как миленький. А тут она вспомнила про диагноз, потащила к неврологу, который и написал освобождение от выпускных экзаменов. Но для оценки все равно пришлось (в спокойном режиме) писать сочинение. Тему помню: «Красота живая и мертвая. Элен Безухова и Наташа Ростова». Роман читал, тему знал и понимал, подготовился дома под присмотром и руководством маменьки. Поэтому с планом в голове, текстом «Войны и мира» 1950-х годов издания и с божьей помощью™ сочинение написал. По литературе наша «веселенькая стерва» (так назвал ее папа одноклассницы, привет, Maria Zimina!) все-таки поставила мне пятерку в аттестат, а по русскому так и поставила четыре, потому что я к ней на курсы подготовительные не ходил. Мама сама в прошлом учитель русского и литературы, она-то и натаскала меня на диктанты по сборнику текстов для поступающих в ВУЗы. Я на медаль не шел, поэтому третья четверка после математики и физики в аттестате мне была не важна.
В университеты, кстати, в итоге, поступил. В оба. Был волнительный момент, когда пришлось писать заявление на отчисление из первого университета, в то время как во втором еще не был известен результат последнего экзамена. Но мои оценки превысили на три или четыре пункта проходной балл. Сказалась двухлетняя подготовка. Закончил университет ВНЕЗАПНО с красным дипломом. По специальности не работал ни дня. (Sergey Malakhov)
О, это был выпускной экзамен (багрут) по литературе, у меня за двадцать минут до него разболелась голова, я пошла к другу за таблеткой, вырубилась моментально и проспала начало экзамена на час. Я в жизни так быстро от руки не писала, как на том экзамене, при том, что голова совершенно не работала. Еще посреди экзамена зашел классный руководитель принести мне кофе (осознал серьезность ситуации), а ближе к концу — учитель литературы, очень серьезный религиозный дядечка, который, приблизившись ко мне, прошептал: «Я тебя придушу при случае» (за опоздание, видимо), и в этот момент меня пробило на поржать. И ничего, 99/100 в итоге. (Яна Никульчева)
Выпускной класс пришелся на 1988 год, как раз начало эйфории Перестройки. Читать я любил, а официозные темы — нет. Поэтому писал сочинение я на вольную тему, одновременно по «Петру Первому», «Кроликам и Удавам» и чему то еще, актуальному в тот год. Получил за сочинение 5/3 (неграмотность у меня врожденная). Неофициально моим родителям сказали, что тройку мне натянули за содержание. А директриса, которая была коммунистом старой закалки, не менее неофициально, но с сожалением сказала, что в те времена меня бы увезли прямо с экзамена. (Александр Музланов)
Мне на выпускном попался Сосюра. На самом деле весьма неплохой поэт, но то, что было в школьной программе, ужасно, и я его не читала вообще. Даже приблизительно. С трудом вспомнила две или три строки. Зато как раз перед экзаменами для протирки оптической оси перечитала «Мастера и Маргариту». Поэтому накатала сочинение про символизм, образ мастера, внутреннюю свободу и трусость, и Бог знает что еще, вдохновенное, полное восторженной воды и абсолютно бессмысленное. И эпиграфом посадила три строчки, которые помнила. Получила 5. Дала слово, что прочту хоть что-то из Сосюры. Не прочла. На вступительном экзамене мне опять попалась лирика Владимира Николаевича. (Соня Карамелькина)
Накануне экзаменов схватила чудовищную ангину, все сдавала в ознобе и тумане, с полной головой горячего киселя и мокрой спиной. Основной удар пришелся на сочинение, я писала про лирику Лермонтова и страшно его жалела, маленького, никем не любимого — кажется, даже всплакнула в процессе. В результате на устном экзамене по литературе меня ждала вся комиссия, включая чиновников из районо и гороно, университетских преподавателей и приглашенных из других школ учителей, человек пятнадцать в общей сложности. Всем хотелось посмотреть на девочку, которой жалко Лермонтова. (Екатерина Ракитина)
Одной из тем была так называемая «свободная», что-то о природе родной страны, я с размаху ударила в жанре «Йа Пришвин» сравнительным описанием Крыма, Хакасии и сосняков Обского водохранилища, получила свою 5/4 за где-то не там вкляченную запятую и была свободна! Дело было тогда, когда Крым был по правде наш, а не как сейчас. (Ася Михеева)
Выпускное писал по Пушкину, цитировал Окуджаву и Вересаева. Получил три, ибо в 1983-м такая оригинальность не поощрялась. А во вступительном поставил эпиграфом «В борьбе обретешь ты счастье свое». Подумал, что указать источником, выбрал Рамаяну. Четыре. (Константин Орлов)
Выпускное сочинение писала о поэзии Александра Блока, особенно сконцентрировавшись на «Незнакомке». Тогда я мечтала дышать «духами и туманами», поэтому выбор был очевиден. Писала, как близок мне образ этой женщины, как всей своей девичьей душой я хочу походить на нее. После экзамена в школу вызвали маму, отругали за то, что «ее дочь мечтает стать проституткой», и велели обратить внимание на мои низменные интересы. Как бы в подоле не принесла. Но «пятерку» все равно поставили. Правда, при поступлении в московский университет и переезде в общагу мама мне не один раз напомнила про мою «мечту». (Маша Охова)
1984. Выбрал тему не про «Малую землю», «Великую Победу», «Как я провел лето» (такая одна оставалась — про композицию «Онегина») и написал. На пятерку. Зато на экзамене по физике был позорно пойман при вынимании шпаргалки из кармана, изнутри пришитого к школьному пиджаку. Получил три из милости. (Олег Лекманов)
Выпускное я писала на свободную тему. Был 1989 год и можно было, не опасаясь последствий, писать о чем угодно. Я взяла «Один день Ивана Денисовича» и что-то так расчувствовалась, что даже закапала слезами тетрадку. Однако основной удар пришелся на вступительное сочинение в университете, где свободная тема была какая-то кривая, советская литература оказалась Шолоховым (через мой труп) и оставался героизм народа в «Войне и мире». Я написала о капитане Тушине, а потом мне по секрету сказали, что комиссия рыдала над моим сочинением. Получила, разумеется, чистую пятерку. (Нелли Шульман)
Предвыпускное сочинение у меня было довольно спорное и ершистое для 1991 года, по Достоевскому. А для выпускного я выбрала самую мейнстримную из предложенных тем: чувства добрые, по лирике Пушкина. Чтоб без конфликтов и без вранья. Не знаю, как бы сейчас читался мой «шедевр». Я «шла на медаль», и это сочинение как-то специально потом в роно перепроверяли. Но медаль все равно серебряная из-за четверки по физкультуре. Моя учительница литературы расстроилась. (Елена Ананькина)
Выпускное сочинение я писал в школе с литературно-языковым уклоном. Надеюсь, не очень заметно. И у нас была очень крутая учительница литературы, лауреат там какой-то даже премии или что-то, и она меня, кажется, очень любила, в частности, как сына друга юности. Все должно было быть хорошо, но от большой, наверно, веры в меня она дала мне на анализ Бродского, про на Васильевский остров умирать. И после несколько более внятного для анализа Фета я несколько растерялся и даже как-то обиделся, и не написал ничего вообще. Дело замяли. (Vanya Zhuk)
Я знала, что мое слабое место — это запятые. Реально, лепила их где ни попадя. Поэтому и выпускное сочинение, и вступительное в медицинский я написала без единой запятой. Типа лаконично. (Мария Егоренкова)
1988 год. Сочинения писать любила. Комсомол — нет. Выбрала на выпускном свободную тему. Рассказала честно, почему в свое время решила не вступать в комсомол. Не поняла, почему мне сразу не сообщили о результатах. Какое-то шушуканье, возмущенная возня за спиной… Спустя год познакомилась с комсомольским лидером (хороший парень из нашей же школы, жаль, умер рано), и выяснилось, что мое сочинение разбирали в гороно и вроде хотели меня из школы со справкой выпереть. Но у нас учителя были отличные, видать, кто-то вступился. Да бабушка была жива, орденоносец, не знаю, что повлияло. Так что никаких справок, обычный аттестат. Ни на что не повлиявший. (Илона Румянцева)
Репетитор, который готовил нас к поступлению, сказал: мы много работали весь год, а сейчас начнем работать в десять раз больше. Поэтому делайте, что хотите, но получайте освобождение от выпускных экзаменов. Мне не нужно, чтобы вы в это важное время начали мне рассказывать, что у вас экзамен по математике и вам надо готовиться! Не тратьте время на всякую фигню! Я была потрясена: а что, так можно?! Пришла, радостно рассказала маме. Мама: «ЧТООООО?! Не знаю, как все, а ты будешь сдавать выпускные, как нормальные люди!» А потом она попыталась своим подружкам рассказать, что наш препод вообще съехал с катушек и требует дикого. И выяснилось, что все-все ее подруги уже достали своим детям освобождение от экзаменов и считают, что школьный аттестат не стоит вот этой нервной фигни. Так что они ее дружно застыдили. У меня в анамнезе было очень серьезное сотрясение мозга, тяжелые мигрени и все такое — невролог даже безо всяких взяток сказала, что это хорошая идея для меня — получить освобождение. Так что выпускных экзаменов я не сдавала. Но у меня есть смешная история (даже две) про вступительные сочинения. (Алина Фаркаш)
От выпускного сочинения осталась одна формулировка, выданная нам по результатам: «Районо еще не перестроилось!» (Elena Mikhailik)
Я вообще не помню ни выпускного сочинения, ни вступительного, даже удивительно, просто черная дыра в памяти на этом месте. Но как-то сдала, вроде бы на четверку. (Daria Rosen)
Одно из любимейших моих сочинений — по «Мастеру и Маргарите». 1999 год, Молдова, лицей, можно вообще все. Я пишу «Три мира в романе», беру три эпиграфа, потому что не могу разорваться между белым плащом с кровавым подбоем и вечером на Патриарших. В отличие от обычных сочинений, в которых я лепила ровно то, что требовала учительница, и получала свои 9, тут я вложила душу. И аналогии, и «квартирный вопрос их только испортил», и про то, что Москва и Ершалаим суть одно и сливаются они в третьем мире бесконечности, когда с реальности срываются все маски… Уххх. Учительница его потом уносила и хвасталась коллегам. И десятка у меня была за него твердая. До сих пор приятно вспомнить. (Саша Смоляк)
Темы всех этих выпускных-вступительных сочинений 1983 года начисто стерлись из памяти, хотя по обоим я получила пятерки. Фрейдистская репрессия и вытеснение из памяти — наше все. С любыми идеологическими проявлениями отечества мой организм боролся именно так. (Julia Trubikhina)
Выпускное сочинение в школе я писала по «Мы» Замятина — как позже выяснилось, единственная из 25 районных школ. В течение первого часа по очереди ко мне подходили учительница русского и классная и шипели в ухо: «Смени тему, смени тему немедленно!» Не сменила, получила 5/4 (балл сняла та самая русичка из вредности, за авторский знак вроде тире). Как потом маме сказали в роно по секрету, у меня было одно из лучших сочинений за тот год. (Полина Шипкова)
О! Мне есть что рассказать, правда, про вступительное сочинение, а не выпускное. В далеком 1992 я поступала в МГУ на экономический факультет, зверский конкурс, одна из трех тем по литературе была по обожаемому мною роману Булгакова: «Добро и зло в романе «Мастер и Маргарита»». Я вдохновенно накатала развернутый текст, полный цитат, которые помнила наизусть. И… получила 3 балла. Прорвавшись через многочасовую очередь на апелляцию, увидела свое сочинение — без ошибок, но с рецензией, которую запомнила на всю жизнь: «Недостаточно раскрыта тема зла!»
— Деточка, первый раз поступаете? — спросил меня экзаменатор. — Идите с богом, тут вам бесполезно рыпаться, придете через год.
Ну пришла, чо уж. (Татьяна Скворцова)
Выпускное сочинение писала по «Братьям Карамазовым». Роман не входит в школьную программу, и учительница испуганно спрашивала меня, читала ли я его. Я в тот год обожала Достоевского, и получился самый вдохновенный в моей жизни текст. Мне за него поставили 5+. И на выпускном вечере меня уговаривали поступать в Литинститут. (Ольга Вайншток)
Я не помню тему выпускного сочинения, но помню, что я, единственная из выпуска, получила за него 5/5. А годовую оценку и оценку в аттестат мне поставили 4 (за четверти было 4545). До сих пор злюсь немного. (Екатерина Судакова)
В моем случае РОНО перестроилось, а вот моя учительница русского и литературы — нет. А.Блок — «Двенадцать». Я там пыталась доказать, что Блок глумится над революцией и почему она не может быть святой. В результате моя учительница мне сообщила: «На твое счастье, в РОНО тебе 5 поставили, у меня бы ты больше 3 не получила». (Анастасия Миловзорова)
Я писала сочинение по «Черному монаху» Чехова, в то время все очень увлекались эзотерикой, и я завернула что-то на основе медитационного опыта и прочих озарений. В сочинениях всегда выезжала на эмоциях, получалось очень много текста. (Полина Кралина)
На выпускном экзамене разволновалась и впала в ступор: какую тему выбрать? В итоге решила писать тему «Книга, которая меня поразила» — про «Трех товарищей» Ремарка. Я тогда бредила этой книгой — причем именно алкогольной декадентской атмосферой баров, ночных ресторанов, клубов, жаждала настоящей любви и влиятельных поклонников, мечтала о скачках и автомобильных гонках, продажах машин богатым фабрикантам, вечерних блестящих платьях главной героини… потерю любимой и друга главного героя воспринимала как свою личную утрату… из-за своего перфекционизма понимала, что не смогу это достойно описать, и получилось нечто, на мой взгляд, мизерабельное. В итоге получила четверку и сильную неудовлетворенность собой как автором- публицистом. (Кармела Соловьева)
Из трех предложенных Минобром тем выбрала «Проблема добра и зла в романе Булгакова «Мастер и Маргарита», почти спровоцировав обморок своей учительницы русского и литературы. Она была уверена, что невозможно школьнице (пусть и почти выпускнице) на отлично написать сочинение по этой теме. А ведь я шла на золотую медаль, и мой провал стал бы катастрофой как минимум для нее, а то и для всей школы. Но ничего. Медаль на месте. А оставшиеся две темы вообще не помню — настолько блеклые и скучные они были. Ни о чем не жалею. (Nadia Starodoubtseva)
1992. Выпускное — «Россия, народ и революция в творчестве Блока». Вступительное — «Что мне наиболее близко в творчестве Маяковского». (Мария Гельфонд)
Выпускное сочинение было по Есенину, так как написать плохое сочинение по нему в принципе невозможно. Не поступив уже после в желаемый вуз, я пошел с ребятами заодно в мореходку. Есенина я снова писать не мог просто физически (а он был) и выбрал тему про авторов-исполнителей. Предполагались Высоцкий, Окуджава, Визбор и другие товарищи, но я накатал целый разбор всех этапов творчества автора и исполнителя Виктора Робертовича Цоя и (благодаря ему тоже) поступил. (Alexander Shirobokov)
1992 год. Писала по творчеству любимого Есенина. И устно по литературе сдавала не билеты, а работу по Есенину. Дословно не помню, но типа «Тема живого в творчестве Есенина», 25 стихотворений учила наизусть, про собак и рыжего месяца жеребенка. (Ельчина Юлия)
Выпускное я писала одна по свободной теме “Сравнительная характеристика знаков в романе Булгакова “Мастер и Маргарита” и “Фаусте” Гете”. Тогда только начинала влюбляться в эзотерику. И, конечно, упоминала не напечатанную версию «Великий Канцлер». И устную литературу сдавала без подготовки, мы просто читали стихи, а мне не надо было их учить. Я их любила, особенно серебро. (Екатерина Петраченко)
Я выучил наизусть штук 10 сочинений с запятыми и из них уже компоновал вступительное и выпускное. (Oleg Sadovski)
Выпускное сочинение я писала по «Мастеру и Маргарите». Нам настоятельно рекомендовали темы по Булгакову не выбирать, потому что по ним якобы принципиально пятерок не ставят, придираясь к любой мелочи. Ну а я тоже пошла на принцип — и получила свою пятерку. (Anna Perro Pankratova)
Я в школе не писала выпускные экзамены, была освобождена по состоянию здоровья. (Карина Гускова)
Меня выгнали из школы, и я сдавал экстерном. Примерные темы сочинений были известны за пару дней, так что я приперся в старую школу к учительнице русского языка и попросил мне помочь написать единственное в жизни сочинение по канону школьных сочинений. Гордиться тут нечем, но это мое единственное школьное сочинение советского образца, а не эссе в свободной форме за время школьной учебы. (Ди Хомак)
Школьное сочинение в РФ даже не помню. Кажется, там давно все это несерьезно. Помню выпускное в Израиле, в ульпане. Оно было настолько удачным, что я его еще раз использовала — на вступительных в Универ. Точнее, на мехину — на подготовительный курс. Писала про Иерусалим, одушевив город. Я и его-то уже не помню. Единственные слова, оставшиеся в памяти: мой Иерусалим молится в синагогах, кричит на шуке… Преподы были так впечатлены, что предложили мне сразу перейти на уровень иврита сложнее того, на который я сдала распределительный экзамен. Но я зассала и осталась при своем. (Полина Бунина)
Выпускное сочинение в мае 1988 года я писал про Пушкина. Чему, глядя из дня сегодняшнего, удивляться совершенно не приходится. А еще меня, как я сейчас понимаю, откровенно заваливали. Например, скинули балл за неправильное написание слова «скрупулезный». Сомневаюсь, что кто-нибудь еще из моих одноклассничков вообще знал само это слово, не говоря уж о том, чтобы знать, как оно пишется. Вообще сейчас я понимаю, что мое «сочинение» смотрелось в моей более чем средней школе как павлин на собачьей выставке. Потому что писал не «по…», а именно «про…». (Михаил Визель)
1983. Я писала сочинение по пьесе Михаила Шатрова «Так победим!». Смутно помню, о чем писала и о чем сама пьеса (ну, кроме того, что там Ленин). Получила 5/5. А вот подруга взялась писать по «Малой земле», эпиграфом поставила цитату из Брежнева, естественно. И получила 5/4, потому что пропустила в той цитате какую-то «авторскую запятую». Очень негодовала. (Татьяна Бушенко)
Я горжусь и очень жалею, что не смог его утащить. Писал на свободную тему в 1989 — «Моя любимая книга». Называлось это что-то типа «Громящие бесы Достоевского — молчащие бесы Тимура Кибирова», написано под впечатлением от прочтения «Лесной школы» в «Атмоде» весной того же года, а «Бесов» прочел в 9 классе, я уже точно знал, что медаль мне не грозит. Учительница литературы у нас была замечательная, получил 5 за содержание и 4 за грамматику. (Максим Павлов)
Сочинения я всегда писала легко и вдохновенно, часто не только себе, но еще и паре подружек заодно: на любую тему ведь можно рассуждать и мыслью по древу растекаться. А вот экзамены по алгебре и геометрии до сих пор снятся, и это не фигура речи — вот правда снятся, и ужас, что сейчас сдавать, а я не знаю ни черта, так же остро во сне, как и тогда на экзаменах. (Victoria Markova)
Мои сочинения до сих пор хранит моя школьная учительница литературы среди лучших, но я совершенно не помню тему итогового сочинения, это слишком давно было, в 1989 аж. (Надежда Золотых)
Я писала сочинение по «Войне и миру». Пришла и написала, ничего особенного. Знаю, что потом мое сочинение пару лет сдавали медалисты на выпускных, получали те же 5/5. (Мария Чаплыгина)
Кажется, я писала сочинение по «Часу быка». Больше ничего не помню. Тренировочное писала по «Вечному зову». 1996 год. (Eugénia Shtukert)
Если честно, вообще не помню тему выпускного сочинения. Это был 1982 год. Помню, что класса с 7-го научилась отлично пользоваться вступительными статьями и примечаниями в конце. Я, конечно, читала всю программу, но писать-то надо было то, что ждали учителя. Поэтому, как настоящий будущий редактор, начала и в школе, и потом в институте компилировать чужие тексты. Очень помогало по жизни это умение. Как оно называется, узнала только в институте на журфаке. Компилировала так, что и сейчас бы отслеживающие программы не подловили. Настоящие сочинения писала до 7-го класса, получала очень несправедливые оценки за свое мнение, и вот… Стыдно, конечно. (Tatiana Naida)
В Израиле, в двенадцатом классе, седьмой месяц беременности (так бывает); я второй год в Израиле. Тема сочинения: «Молодежь — куда?» Я закрыла глаза и написала на иврите то, что писала до этого в советских школах про «его создавать молодым». Получила 100. Без олимовских скидок, тогда не полагалось. (Miriam BenSander)
Ахаха! У меня выпускное сочинение было на свободную тему вроде «художественного описания чего-то там», и я свалила в одну кучу классиков-лесовичков вроде Пришвина, добавила Роберта Бернса (живописная Шотландия, плуг, убитая плугом мышь, срезанный плугом цветок, полевая романтика, в общем), и как-то пристегнула к этому прочтенные выжимки у Ихара Сайкаку. Дичь и эклектика, как книжный шкаф в родительском доме. (Алла Арифулина)
Было про Маяковского, легкотня. Больше всего запомнилось, что обычные тетрадные листочки были проштампованы сверху. (Лев Оборин)
Сочинение я писала о Великой Отечественной войне. Почти что свободная тема. Я вполне справилась и рассчитывала на полную пятерку, но допустила ошибку — в словосочетании «советский народ» написала слово «советский» с большой буквы. За букву мне сняли балл, и получила я в результате 5/4, 4 — за русский язык. Это могло бы мне стоить медали, поскольку у меня уже был выбран лимит четверок, но мне разрешили пересдать физкультуру. Пересдавать надо было по-честному, и пока я не пробежала кросс на нужный результат, пятерку мне не ставили. В момент очередного забега за меня пришла болеть наша завуч. Она била учебной гранатой по столбу и скандировала мою фамилию. Это было настолько феерично, что я даже уложилась в норматив, потом получила медаль и навсегда запомнила, что советский народ должен быть с маленькой буквы. (Katerina Kovaleva)
1974 год: выпускное — «Почему Добролюбов назвал Катерину лучом света в темном царстве?» (эта тема показалась мне самой смешной), вступительное — «Чем близок Лермонтов современной молодежи?» (без комментариев). (Аркадий Гринштейн)
Я писала два сочинения — для себя и друга, и еще успела подруге ошибки проверить. О чем — уже не вспомню. Я всегда писала «на свободную тему», если таковая была, это у меня лилось легко и быстро. Кстати, когда училась в Америке, тоже легко писала. Но уже не так быстро — задумывалась над грамматикой. (Alla Zemlyansky)
1984 год, тема «Подвиг советского народа в годы Великой Отечественной войны», считай, свободная. Писала по роману «Щит и меч». Встретила завуч, она сказала, что весь педсовет офигел от моей наглости. Поставить честно отметки не могли, иначе было бы 5/кооооол (так и произнесла), поэтому 4/3. (Алена Крутинская)
У меня было на выбор три темы: две касались каких-то книг, которых я даже не открывал, а третья — «Анализ произведения современной литературы». Я накатал несколько страниц про «Омон Ра» Пелевина, получил «отлично»; много лет спустя обнаружил, что теперешним школьникам повторить такой трюк будет непросто: даже такая вегетарианская повесть нынче 18+. (Егор Михайлов)
У нас в старших классах была прекрасная учительница литературы, с которой мы занимались разнообразным творчеством, эссе и прочими «изящными штучками», и до сочинений как-то не очень дошли. И перед выпускным нам очень ясно намекнули, что, мол, несите свои любимые книги, а мы не сообразили — и в итоге, когда одной из тем оказалась свободная по материалу любимого современного писателя, вызванному кем-то из дежурящих родителей звонком папе пришлось мчаться и тащить мне из дома трехтомник Довлатова. Шутил потом — хорошо, что не Толстой, пришлось бы брать тачку для 90-томника. (Anna Smulyanskaya)
Ха! Я писала по «Поднятой целине» (тему точно не помню). Роман не читала, но разборы на уроках литературы запомнила. Написала хорошо. (Людмила Гийерм)
Школа воспринимала двух мальчиков как «шедших на медаль». После того, как всех распустили, этих двоих оставили — они сидели в пустом классе и переписывали свои сочинения аккуратным почерком, без поправок. По-моему, даже ошибки/пунктуацию им не исправляли, — просто учителям было зачем-то важно, чтобы рукописный текст выглядел «чистенько» (медали в итоге оба получили). (Yuri Syuganov)
К счастью, у нас был выбор: сочинение или изложение, и если во втором я была гениальна, то в первом талантлива, как в присказке. Все мои сочинения занимали от силы одну страницу и были вечно не про то, в то время как изложения совпадали с оригиналом на 95%, так что выбор был очевиден. (Katherine Boytsova)
Выпускное сочинение в 1990 году не писала — была освобождена от выпускных экзаменов после мощного сотрясения мозга, но писала на журфак МГУ вступительное — 40-е и 60-е годы в «Отцах и детях». После филологического класса 67-й школы это были семечки. Труднее было творческое сочинение, где я выступила почти как Родион из «Москва слезам не верит», рассуждая о том, как скоро все ТВ заменят компьютеры. (Наталия Ким)
Писала выпускное сочинение с великим отвращением. В тот момент казалось, что все темы глупые, учителя ничего не понимают, и я должна хоть как-то выразить протест. Написала какую-то чушь, получила свою тройку и гордо удалилась. (Марина Тихонова)
У нас ангелы-учителя узнали, что одной из тем, возможно, будет разбор произведения второй половины ХХ века. И нас поднатаскали на всякий случай. И — ура, так и есть. Все потенциальные медалисты дружно пишут про «Ров» Вознесенского. Но мало того — учителя еще и уболтали проверяющих из РОНО пойти полакомиться приготовленными для нас ништяками, а сами перепроверили наши черновики нашими же синими ручками. Рай. Медаль была нужна — с ней достаточно было сдать на отлично два вступительных экзамена вместо пяти и поступить. А на выпускном капустнике я пою песню на мотив Шизгары:
— Тети из РОНО явились
И за счет наш поживились,
Пирожки они едят
И за нами не следят…
Слышу — чот не ржут учителя. Смотрю — а одна из «теть» в первом ряду сидит. По стенке я потом ходила в родную школу, любимую учительницу поздравлять. Все учителя меня норовили остановить и высказать, что они думают о моем чувстве юмора. А медаль мне радости не принесла — все равно пришлось все сдавать. (Neanna Neruss)
Проснулся часов в 5 утра от телефонного звонка. Говоривший представился следователем железнодорожного отдела милиции и уточнил, не сын ли я такого-то. Спросил, точно ли он ехал на поезде по такому-то направлению вместе со своим отцом. Я подтвердил, тот ничего больше не объяснил и повесил трубку. Про что писал сочинение — даже не помню, помню, что выложился на все 100, но ожидаемо получил 4/5, потому что 5/5 давали только медалисткам. Пришел домой, рассказали, что папа умер в поезде, везя домой дедушку, своего отца. У проводницы не было с собой нитроглицерина. (Гюнтер Даймон)
Выпускное сочинение нужно было писать на черновик и на чистовик (их подсчитывали). Я написала идеальный, без помарочки черновик и очень злилась, что придется еще раз все то же самое переписывать набело. Наскоро перекатала своим скверным почерком и убежала домой: у нас в тот день должны были менять батареи, это было важнее всяких там сочинений. (Julia Poleschuk)
В 1996 году темой выпускного сочинения в стране была «Чорнобильська мадонна». Оно у меня было написано, но очень не хотелось, чтоб именно оно выпало, тема очень тяжелая, и с аварии прошло всего 10 лет. (Ирина Пилипенко)
О выпускном сочинении нет воспоминаний никаких вообще, но помню вступительное. Оно было по украинской литературе, и писать надо было, конечно, тоже по-украински. Тем дали много (чуть не десять), и там была поэма Франко «Моисей», которая мне неожиданно понравилась, и я ее хорошо помнил и что-то такое написал. Смешно было — поскольку писать по-украински мы толком не умели, требование было сделать меньше 18 грамматических ошибок (технический вуз, естественно). (Mikhail Kruk)
Выпускное сочинение мне писать почему-то не пришлось. Был устный экзамен по русской литературе (который я сдавала с большим удовольствием). А из Москвы я уехала ровно до этого самого «выпускного сочинения», мысль о котором меня порядком «подталкивала» уехать до окончания школы. Эти сочинения школьные для меня была «тяжелая тема». Не любила страшно. По поводу того, было ли стыдно за сочинение, — да, было такое! Правда, не выпускное, а до того. Сейчас уж много лет прошло, иных уж нет, а те далече. Так вот, я несколько раз подавала «честно списанные» сочинения. Первый раз — в качестве эксперимента (сейчас бы это назвали троллингом). Про «Грозу», Катерину и «свет в туннеле» (в темном царстве). Я сначала пыталась сочинять сама про ее «ужасную семейку», но… не пошло. Тогда я решилась просто тупо скатать сочинение «неизвестного автора» (у меня дома нашлись тетрадки старые, каких-то давних школьников… почему они у нас оказались — это отдельная тема. Но не суть. И вот я тогда достала этот «резерв» и стала читать чужие сочинения (не очень свежие!), пытаясь выбрать нечто для своей темы о нужном произведении. Все было ну… очень хммм… посредственно. В результате я откопала наименьшую пошлятину из имеющихся, очень простенькую, коротенькую, но так, чтоб уж особой пафосной глупости не было. И выпив (чаю), переписала эту херню в свою тетрадь, так как надо было подать на завтра. Вдохновения было уже не дождаться. Я понимала, что загвоздка была с планом сочинения. Так как план — это ж главное (хотя плановая экономика уже трещала по швам, а про «авторские права» еще было неизвестно). Текст был настолько скудным, что плана наскреблось всего на три пункта (а нужно было развернутый с подпунктами!). Ну… что смогла. С планом у мистера Фикса было никак. Мне тогда было очень стыдно за текст. В смысле, даже не за то, что я его стырила, а за то, что я «тырю» вот такое и подаю этот бред под своим именем. Но в срок я брезгливо кинула свою тетрадь с творческой писаниной на стол учительнице, не глядя ей в глаза. И стала ждать «разоблачения». Подвох был в том, что примерно в то же время я получила какое-то «почетное» место на районе (ровно за писанину по литературе), поэтому потенциальному читателю было доподлинно известно, как я пишу «на самом деле». Я такая думала, она меня прям вызовет и скажет: «Не верю!» По Станиславскому. А пока я прятала глаза, учительница улыбалась. Время шло. Она читала. И вот настал час икс. И, согласно народной традиции, она стала оглашать оценки в классе. Я такая думаю, ну вот, никогда Штирлиц не был так близок к провалу. Хотелось провалиться под парту. И вот она называет мою фамилию и озвучивает: «Четыре/четыре». Потом делает многозначительную паузу и выдает вердикт: «Надо серьезнее работать над планом!» Станиславский закашлялся и офигел. «Что это было?» После такого «оглушительного» успеха следующее сочинение о том, «кому на Руси жить хорошо», я списала более продуманно и уверенно получила «твердую пятерку с минусом», не моргая. Операция прошла виртуозно, потому как план был хорошо проработан. Списывать в классе с фотокопии — это совсем не то, что дома с чаем. Волнительно. После чего я честно уехала в Израиль, так и не написав свое «выпускное сочинение». В общем, от стыда до гордости — один шаг. (Masha Yelagin)
Писала. Разнесла Толстого в пух и прах. Получила пятерку. (Anastasia Smolina)
Я горжусь. Когда пришел, там было пара тем по классике. Всякие «катерины», «грозы» и «образы народа в войне 12-го года». Я эту скучищу не читал: под партой на уроке литературы у меня обязательно была какая нибудь книжка, которую мне дали «до-завтра-на-нее-очередь». Поэтому всю русскую классику я сдал, ориентируясь исключительно на то, как звучали фамилии главных героев, и на краем уха уловленный и запомненный в режиме многозадачности восторженный голос учителя и мямли отличников. Трезво оценив то, что меня на сочинении точно запалят учителя и проверяющие из районо, я всеми силами наглости бросился на четвертую, творческую: «Целина» Л.И.Брежнева». Расчет был простой — кто замахнется на советского классика и посмеет впендюрить мне ниже «хорошо»? Пару минут я пытался вспомнить хоть что-то из шедшей тогда по телеку экранизации и балета, но, как назло, перед глазами мелькали только бессюжетно пашущие под Шнитке трактора, не имевшие никакого отношения к драматургии, а под музыку, в отличие от Битлов, нельзя было даже пальцами прищелкнуть: «Сумбур вместо музыки!» И вдруг, по словам Ляписа Трубецкого, меня накрыл «потный вал вдохновения». Я застрочил по черновику как автомат. Я выдумал все, особенно мне удалась история с получившим смертельные ожоги трактористом, который при помощи дискового плуга опахивал горящий в казахской степи урожай спелых, клонящихся к земле колосьев. Я горжусь сценой, когда его, в ожогах второй степени, несут на руках товарищи, вокруг дымится спасенное поле, навстречу бежит в легком платье его девушка, желтый платок срывается с ее плеч, ветер несет его на фоне грозовых туч, так и не проливших спасительного дождя в почерневшее, как от горя, поле. Тракторист еще не видит любимую, но замечает летящий вдаль платок и просит: «Ребята… ребята… Положите меня в рожь, я устал! И вы пока отдохнете!» Комсомольская бригада со слезами на глазах укладывает его в поле, под голову подсовывают свернутый ватник, и он умирает, не дождавшись бежавшей к нему девушки. И еще пару трагически циничных сцен с ловко затесавшимся комическим героем, орудующим кашеваром на полевом стане. Его я нагло передрал с деда Щукаря из другой «целины». Только заменил Нагульного на молодого Брежнева, а суп «с вустрицами» на компот из помидоров. Когда ближе к концу по спортзалу заходили учителя, предлагающие «сверить цитаты с первоисточником», я уже настолько был в теме, что просто отмахнулся от попытки хоть как то покуситься на мое авторство. И, как вишенку на торт, вляпал эпиграф: «Люди растили хлеб, а хлеб растил людей!» — и скромно указал автора: «Л.И. Брежнев». (Александр Ивлев)
Выпускное писала о Шаламове и Гроссмане — и о причинах ненависти и расчеловечивания: до сих пор люблю обоих и сейчас бы вряд ли написала б лучше, чем тогда. И тема волнует не меньше, ибо актуальности, увы, не потеряла. (Katia Margolis)
Тему сочинения я не помню, но за содержание получил пятерку. А вот за грамотность — четыре, чему был страшно удивлен. Пошел выяснять. «Сергей, — сказала мне учительница русского языка и литературы, — ты написал слово сатисфакция, а это неправильно. Правильно — сатисфикция». Примерно тогда же моей будущей жене снизили оценку за слово кокотка («Правильно — кокетка», — назидательно сказала филологиня). Впоследствии выяснилось, что проблемы передаются по наследству. Через 25 примерно лет нашей дочери снизили оценку за грамотность за то, что слово волейбол она написала не с удвоенной л. (Sergey Shereshevsky)
Не помню вообще ничего про школьное выпускное сочинение по литературе. Скучно было учиться, так как полет мысли и альтернативные учительским идеи не приветствовались. То же самое ощущение осталось после вступительных сочинений на филфак МГУ (поступила туда со второго раза). В МГУ тоже учиться было неинтересно, так как все лучшие преподаватели к тому времени оттуда ушли кто куда. (Olya Less)
Я писала сразу два выпускных сочинения: одно за себя, второе за свою одноклассницу, которая, в свою очередь, написала за меня экзамен по математике. Там была продумана целая операция: она пишет, отпрашивается в туалет, прячет листочек за мусорной корзиной, через десять минут отпрашиваюсь я. Потом наоборот. В те времена без ЕГЭ подобные манипуляции еще были возможны. За себя я писала что-то про Ахматову (это был мой выбор, мне очень хотелось именно о ее поэзии написать), однокласснице я накатала про пушкинскую прозу, не помню какую. Все прошло успешно с одним досадным нюансом: за свое сочинение я получила «четверку», а за то, которое писала для одноклассницы, — «пятерку». (Ekaterina Evchenko)
Для меня главным на сочинениях было наличие свободной темы. На выпускном в 1965(!) писал: «Мы помним тех, чьи имена на подвиг нас зовут». 20-летие Победы! (Matvei Braginski)
А я не писала итогового сочинения. Была освобождена от выпускных экзаменов по зрению. Были такие времена. Однако это не давало права освобождения от вступительных экзаменов, как ни странно. Тему не помню. Написала на 10 из 10. 1996 год. (Виктория Максюта)
1993 год, разброд и шатание. Писала выпускное сочинение без начала и конца по стихотворению Бродского «Ты поскачешь во мраке», это было write only — я его не перечитывала, и комиссия тоже. Кажется, был консенсус, что Марина девочка грамотная и оригинальная, медаль не грозит, поэтому 5/5 и катись. (Marina Feygelman)
Были свободные темы: «Мой любимый писатель» или «Моя любимая книга», я по Чингизу Айтматову писала — «Пегий пес, бегущий краем моря». (Татьяна Нахшина)
Не помню про выпускное. Помню про вступительное в технический вуз. Что-то по Лермонтову было. Писать сказали на один лист А4, я так мало не умела, написала на два за 20 минут, сдала и пошла к выходу. Потом, оказалось, изумила преподавателей скоростью. (Ирина Кузнецова)
В самом процессе писания ничего выдающегося не было, но помню, что мальчик, с которым я тогда дружила, пришел в школу с совершенно круглыми глазами и сообщил, что в лесочке рядом со школой, по пути с автобусной остановки, стоит лось. Мы, конечно, жили в Академгородке, который один большой лесопарк, но все же встретиться с лосями там доводилось нечасто, мне вот так ни разу и не довелось. Причем сам он (мальчик, а не лось) этого эпизода не помнит. (Юлия Альбова)
Я заканчивала школу в 1979 году. За время моего обучения наша школа превратилась из оплота искусства и свободомыслия в концлагерь (ну почти), все адепты искусства и свободомыслия из нашей параллели поразбежались, а я осталась — побоялась всего нового и неизвестного, мириться лучше со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться. Конечно, в моей бедной голове колом сидела мысль про аттестат и характеристику, без которых не поступишь в институт, а если не поступишь… Я, кстати, с первого раза таки не поступила, но сейчас речь не о том. Еще одна вводная: я по русскому-литературе была практически отличницей при всех режимах. Ну вот, и прихожу я писать выпускное сочинение. Атмосфера торжественная, члены родительского комитета, и в их числе моя бабушка, разносят бутерброды с икрой. Как водится, три темы: что-то по классике, «Советская литература о Великой Отечественной войне» и свободная. Выбираю войну — мне кажется, она легче. Излагаю какие-то мысли по поводу каких-то текстов Бориса Васильева, Василя Быкова, еще кого-то. Ок. А надо вам сказать, что в последних классах на нас обрушилось творчество незабвенного Леонида Ильича Брежнева, как раз тогда написавшего великую эпопею «Малая земля» — «Возрождение» — «Целина», и полагалось куда угодно, кстати и некстати, пихать эти тексты. Ну и понятно, что в теме войны обойти «Малую землю» вниманием никак нельзя. И даже текст Брежнева выдали, а мыслей у меня по его поводу — ни одной. Посидела я, посидела — и просто переписала в заключение своего опуса заключительные абзацы опуса брежневского, закрыла кавычки и написала: «Я считаю, что лучше, точнее сказать о подвиге советского народа в Великой Отечественной войне просто невозможно!» Получила две пятерки, конечно. Было немного стыдно, как еще раз позднее, когда зачитывала перед всем издательством от лица комсомола некролог Черненко. Потом прошло. (Ирина Луговая)
Сочинение было по пьесе Горького «На дне». Я была очень влюблена, поэтому умные мысли в голову проходили с трудом, но каких-то заготовок хватило на пятерку. (Мария Шамфарова)
Я писала о любовной лирике Пушкина, «…Как дай вам бог любимой быть другим» в качестве эпиграфа — до сих пор считаю это стихотворение ординаром палаты мер и весов, и, хотя не помню, о чем было это сочинение, мне не пришлось высасывать из пальца ничего, за что и благодарна средней школе: 5 поставили, все свободны, спасибо. (Ira Zelenova)
Выпускное сочинение на тему «Человек, на которого я хочу быть похожим» написал о питекантропе. И подробно объяснил, почему именно его, а не, скажем, кого-нибудь из космонавтов или членов Политбюро считаю образцом для подражания советского человека. К счастью, неплохо меня знающая учительница литературы что-то заподозрила по моему вдохновенному лицу и, ознакомившись с парой абзацев, возопила: «Ты что, идиот?!» После чего разорвала сочинение и велела за оставшиеся минуты по-быстрому накатать другое. Нарушение инструкции, конечно, но… блин… (Петр Борисович Мордкович)
Сочинения я писала крайне редко, это всегда была мука. И когда мы готовились к выпускным экзаменам в школе, я обратилась за помощью к своей лучшей подруге, которая была старше, а главное, была очень образованной и заканчивала на тот момент консерваторию как музыковед, она-то и рассказала мне удивительные вещи, связав воедино Болконского, Тристана и Изольду, смерть и любовь, христианство и вот это все. После этого я забабахала самое крутое в своей жизни сочинение по «Войне и миру». Оно было в два раза меньше того объема, который был необходим, но за содержание я получила 5. Ровно его, почти дословно, я написала, когда поступала на матмех, и получила зачет. А когда, бросив матмех, я одновременно поступала на исторический и философский, я написала его же снова, но на истфаке мне поставили за него 5, а на философском — 2. (Елена Львова)
Я гордилась. 12 страниц красивым почерком про «Мастера и Маргариту» на одном дыхании. Когда темы объявили, я сияла, как начищенный самовар. Я перед этим реферат по роману написала, на конференции выступила, поэтому меня распирало. (Татьяна Бронникова)
Про выпускное сочинение не помню напрочь, зато помню, как мы готовились к выпускному изложению в конце 8-го класса (выпускному — потому что после восьмилетки же кто-то уходил). Год, соответственно, 1988, излет перестройки. Там был слезливый текст про колхозника, которого лань привела к олененку, попавшему в яму-западню. Мне было очень скучно, поэтому я написала лихое травести в жанре продакт-плейсмента (термина, что характерно, не знала, да и концепцию представляла примерно по Твену). Начиналось, как сейчас помню: «Передовой фермер Павленко ехал через лес на своем гоночном тракторе Mercury со скоростью двести миль в час, когда дорогу ему внезапно перегородила лань. Павленко резко затормозил, что возможно только при использовании тормозной жидкости фирмы Shell», — а заканчивалось так: «Лань провожала его благодарным взглядом, какой редко увидишь в загнивающем мире чистогана». Святая наша Клавдия Михайловна поставила пятерку, а потом подозвала меня и спросила: «Ира, но ты понимаешь, что на экзамене так писать не надо?» Я уверила, что понимаю и не буду. Кстати, экзаменационное изложение тоже примерно помню. Но там я, конечно, не резвилась. (Ирина Шихова)
Были «по блату» темы вечером накануне экзамена, но на всякие «Грозы» я даже не замахивалась. Взяла нейтральную тему, что-то про войну, и вольненько пересказала книжку «Брестская крепость», случайно подвернувшуюся. А переписывала со своего черновика простенько (сама придумала): внизу лист черновика, сверху два чистых листка лежат так, чтобы видно было всего одну строчку. И передвигаю потихоньку. Ну, или не заметили, или просто махнули на меня рукой. (наталья георгадзе)
Историю про мое выпускное сочинение надо бы присовокупить к историям о менструации. 1 июня, первый экзамен, я собралась, оделась и говорю маме: «Щас я еще немного полежу…» Дико болел живот, не было сил до потери сознания. Кое-как добрела до школы, пришла, села и часа полтора сидела типа думала. Тогда сочинение писали 6 часов, так что в конечном итоге я успела. Причем тему выбрала политическую: «Маленькая железная дверь в стене», что-то там про Ленина. Чтоб не думать. Потому что накануне мама читала Мариэтту Шагинян и с восторгом пересказывала мне свои впечатления. Так я по памяти эти мамины восторги и написала, ну и цитат добавила — книгами можно было пользоваться. Получила 5/5. Но медаль мне не дали. По алгебре 4 схватила, а в тот год серебряных не давали. Кстати, в провинции медалей вообще как-то ограниченное количество было, поэтому сочинение должно было пройти какую-то дополнительную комиссию. И мама моя была уверена, что мое сочинение комиссию бы точно прошло. (Светлана Смирнова)
У нас в 1981 году было три темы: одна по Брежневу — «Целина», вторая по Толстому — «Образ народа в «Войне и мире», и третья — «Два мира, два детства» у Маяковского». Маяковского я любил, потому и взял третью. Пришлось страшно напрягаться и вспоминать все, что он написал про детство в проклятых Америках и про кроху сына в счастливом СССР. И когда оставался час, то к нам ворвалась завуч и завопила: «Кто из вас пишет по Маяковскому?!» Мы с одной девочкой подняли руки, и завуч закричала уже персонально нам: «Машинистка ошиблась в РОНО, тема была «Два мира, две морали»! Нафига вы взяли этих дурацких детей?!» Пришлось за час аккуратно переходить с детства на общий кризис морали в мире капитала и рождение новых ценностей у строителей коммунизма. (Александр Камионский)
Выпускное сочинение — это были цветочки. Ягодками оказалось вступительное. Первая моя попытка провалилась именно из-за сочинения. Тему я выбрала — «Представление о ходе времени и развитие действия в пьесе Чехова «Вишневый сад». И это было полбеды, вторая — моя перьевая ручка. Любимая. С золотым пером. Чернила просвечивали насквозь. То есть писать нужно было на одной стороне, но я постеснялась попросить дополнительные листы. Экономила на черновике. Писала много и вдохновенно. Что меня и погубило. Я думаю, сочинение мое даже читать не стали. Я получила два, на апелляции молчала и глотала слезу. Короче — позор и анафема со стороны матушки, которая костерила меня на чем свет стоит. Но делать нечего. Я пошла работать в Музей архитектуры. Первая любовь, новые друзья, все дела… И новый преподаватель по литературе. Хрупкая, темноглазая, очень остроумная. Она четко объяснила мне алгоритм написания сочинения. Никому не нужны мои собственные мысли, переживания и открытия. Нужно знание текста, логическая структура и анализ. «Будем готовить только советский период. Времени мало». Мы писали, мы читали, наши пальчики устали… Ручку я взяла шариковую. Сочинение написала за полтора часа. Тема была — Ленин у Горького и Маяковского. Точнее не помню. Поэму я знала почти наизусть, Горького читала один раз по диагонали. Этого, впрочем, оказалось достаточно. Наработанного за год навыка хватило на пятерку. Самое интересное, что матушка моя тоже писала вступительное сочинение про Ленина. С аналогичным результатом. Так что вождь мирового пролетариата немало поспособствовал рождению двух искусствоведов. С отцом история была веселее. Он провалил экзамен, доказывая, что первая редакция «Молодой гвардии» была лучше, чем вторая. Ушел в армию, был сапером. Вернулся уже не романтиком и не искателем истины. (Елена Малинина)
Я примерно час страдала над темами, не могла выбрать, все казалось дурацким. Подошла моя классная (историчка), дала мне по голове и велела писать по «Войне и миру» и не выделываться. Честная четверка в итоге. (Alina Roginkina)
Горжусь. Не шедевром, а, скорее, собственной выдержкой. Заканчивала досрочно экстерном. Сочинение писала по «Плахе» Чингиза Айтматова. Одна в классе, как на эшафоте, перед несколькими преподавателями. Очень старались завалить — шла на медаль. Не смогли. (Natalia Ossipova)
«Лев Толстой как зеркало русской революции», мое выпускное сочинение. 5/5 получила. Не представляю сейчас, что можно написать на такую тему. (елена белоус)
Выпускное не помню, помню вступительное. Тут издалека надо зайти: в 1999 году медалистам можно было поступать куда хочется, сдавая не N экзаменов, а всего один, но сдать надо было на «пять», и вот я два последних класса ежедневной упорной работой (а я до этого училась «по вдохновению»: 5-3-5-4-5-2) вытягивала себе «серебро», а последний год ходила к репетиторам по всем пяти предметам на случай, если медали не выйдет или первый экзамен — сочинение — не заслужит пятерки.
И реп по литре как-то возьми да и спроси: «Какое твое любимое произведение?» Я честно ответила: «Мастер и Маргарита», — а он так: «Нууу, вряд ли тебе выпадет такая тема» (была какая-то пушкинская юбилейная дата, и всем было ясно, что «наше все» будет во всех вариантах сочинений). В общем, тянет случайный абитуриент из шляпы бумажку с темами, ииии… Пушкин, Шишков (это местная специфика) и «Образ Москвы в романе М.А.Булгакова…» (ну, вы поняли). Сочинение заняло второе место на негласном внутреннем конкурсе вступительных, а я с одного экзамена поступила на юрфак. Мальчика, вытянувшего такую прелесть, я потом обняла и расцеловала, когда мы встретились на первом общекурсовом собрании, он теперь судья. (Анна Мазухина)
Как писал впускное на экзаменах в Саратовский универ. Помню тему «В чем смысл заглавия романа Чернышевского «Что делать?» Литературу я ненавидел, презирал и умудрился не написать ни одного сочинения в 9 и 10 классе. Меня от училки тошнило. Экзаменаторы вопросили аудиторию абитуриентов — есть ли вопросы. И я вопрос задал. Каков минимальный объем сочинения? Полторы страницы, ответили мне. Чернышевского я в руках не держал. Но на столах были разложены тома этой дивной прозы для цитат. Предисловия были зажаты частоколом скрепок. Но! Послесловия остались нетронутыми, откуда я на полторы страницы и почерпнул. Четыре! И мне не стыдно. (Николай Кононов)
Мне на рубеже 1980-1990-х стабильно ставили за сочинения 4/5 с пометкой «тема не раскрыта». Я, типа, почти абсолютно грамотная, но мои содержания мне не прощали. Вообще не помню тему выпускного сочинения за 11 класс в 1990, помню только те же стандартные 4/5, а вот выпускное из восьмилетки в 1988 помню хорошо: «Герои революции всегда с нами». За основу я взяла ранние рассказы Горького, за что и поплатилась: мне было сказано, что надо было брать «Мать», хотя ее по программе изучали только в 10-м. В общем, тогда я и получила, не помню уж, впервые или нет, вердикт «тема не раскрыта». И так еще на протяжении 3-4 лет, пока надо было писать эти сочинения. Стандартная оценка 4/5 что в школах, что в вузе. (Ирина Чеховских)
За свое выпускное сочинение мне почти стыдно, но были два сочинения, которые я тогда друзьям писала в качестве предэкзаменационных, и в итоге на финальном экзамене продублировала с оценкой отлично: одно во Велемиру Хлебникову, другое по Константину Гамсахурдиа. (Ирина Сербина)
Не помню выпускное сочинение, но помню, что после того как написала вступительное сочинение в универ, мне звонили из приемной комиссии и говорили, что к ним приходил преподаватель, который проверял его, и просил уговорить меня поступать на литературный, а не на юридический. Но на юрфак меня в итоге приняли. А тема была связана со всеми литературными произведениями, которые стали публиковать во времена перестройки, и я с большим удовольствием эту работу написала. (Yulia Shevchenko)
У меня было минус пять, но от очков болела голова, писала без них, уткнувшись носом в тетрадь, про Бунина, что-то очень трогательное. Бунина сейчас не выношу, но запах тетради помню и люблю. (Галина Нежинский)
У меня не было выпускного сочинения, но был выпускной экзамен по английскому. Билет я вытащила про британскую живопись 16-го, что ли, века, про которую ничего не знала. Зато в последнем семестре я дважды пересдавала тему иконописи и выучила ее наизусть. Поэтому я сказала пару общих предложений, после чего: но гораздо интереснее поговорить про иконопись! И понеслось. Моя преподавательница удивленно смотрела из другого конца аудитории, экзамен у меня принимала директриса и поставила «пять». (Yula Demchenkova)
За две недели до выпускных мы писали типа тренировочное сочинение. Наша Галина Александровна мне благоволила и разрешила вместо сочинения по «Поднятой целине» написать на свободную тему. И я написал про поэтов, не вернувшихся с войны: Павла Когана, Михаила Кульчицкого, Всеволода Багрицкого, Арона Копштейна. И получил за это впервые в жизни 5/2 — так увлекся темой, что напрочь забил на пунктуацию. И когда на выпускном оказалась свободная тема по Великой Отечественной, мне оставалось только вспомнить написанное и тщательно проверить запятые. (Макс Горц)
1987 — выпускное, “Молодая гвардия в романе “Как закалялась сталь”, ошибки. Получила 3. 1989 — вступительное, “Основные темы лирики Пушкина”. Одна запятая, упрек в схематичном понимании. Четверка. Поступила в МГУ. Филфак, отделение структурной и прикладной лингвистики. (Maria Lukyanova)
Не помню, про что было выпускное сочинение. Хоть убейте. Но помню вступительное в вуз. Так что разница небольшая. Писала я его по заветам наших педагогов. Сводились они к тому, что надо каждую свою мысль о произведении иллюстрировать цитатой из текста. И вообще в сочинения надо пихать побольше цитат. И вот выбрала я как тему — творчество Анны Ахматовой. Не помню уж точное название темы. А стихи поэтов Серебряного века я в юности могла цитировать бесконечно, Анну Андреевну особенно, и как зафигачила цитат в текст. Мне почти не пришлось мучить свой мозг, выдумывая пошлую отсебятину собственной рефлексии. И даже вроде пятерку получила за енто дело. Короче, спасибо Анне Андреевне за мое удачное поступление. (Юлия Флегинская)
Стыдно безумно, потому что списывала все со шпаргалки, отсвеченной из книжки типа «150 лучших сочинений по мотивам классической русской литературы». Уже не помню, какая была тема, но помню страх от того, что дам неправильную интерпретацию и произведение я это совсем не читала. (Julija Fomina)
Писал выпускное сочинение на тему, включенную специально для меня: «Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно». Рукопись того сочинения точно где-то хранится. Минут 30, сдал первым, проверяли на зависть всем во время экзамена, поставили 5 из 5, и я, довольный, пошел домой. Не готовился ни минуты, про Маяковского мог взахлеб говорить часами в тот момент. Мне было 16, на матфак поступил до абитура в 15. Не могу похвастаться, что в 16 учился на втором курсе. Заканчивал первый курс, 2002 год, Новосиб, пишу до сих пор на зависть всем, но кому и о чем, уже не могу сказать.(Алекс Брит)
Как сейчас помню: «Раскольников в кривом зеркале Лужина и Свидригайлова». Писала и злилась, что литература как наука очень упрощает Достоевского как гения. И вообще упрощает, связи эти, попытка найти логику там, где человек, который сам по себе надлогичен, и связи космические позадорнее и поинтереснее, чем вот «кривое зеркало». Об этом и вылилась еще на пару страниц в конце. Директор потом сказала, что они совещались над моей оценкой. Сложно же решить, что ставить правильным формулировкам, но «неправильному взгляду на предмет». Потом вспомнили, что они гимназия, и поставили 5. Но с тяжелым сердцем, полным терзаний. (Елена Отрадинская)
«Нравственность в произведениях современных писателей» — роман «Ягодные места». Нравственность вообще была моим коньком. Как-то после честного сочинения на тему «Базаров — дуболом и хамло» и двойки я быстро нашла свою нишу. 18 листов без черновика. 5 за содержание, 3 за грамотность. Даже проверить не успела за собой. Но учительница плакала от гордости, КАК она научила меня раскрывать тему. Ага, за Базарова-то пару тоже она влепила. (Eleonora Balandina)
Мой один одноклассник написал такое сочинение: «Я Чичикова не читал, но знаю, что он трус и подлец». Все. (Майя Басс)
Я выпускные экзамены два раза сдавала: в Туркмении в 2002 и в Москве в 2005. В Туркмении было четыре темы о величии страны и президента и одна русская тема, по собственно литературе. Весь класс писал по туркменским темам. Ну как писал: родители внизу на 1 этаже вырезали из газет нужные отрывки, детки выходили пописать и забирали эти шпаргалки. Я одна писала сочинение по русской теме. Моя мама тоже была внизу, но мне шпоры были не нужны: я одна читала всю программу и умела писать нормальное сочинение. (Елена Надеева)
Сидел, как и все, в актовом зале своей школы, писал из головы, получил свое 5/5. но это уже история. (Андрей Тимченко)
Меня перед итоговым сочинением отправили «натаскиваться» к репетиторше, которая преподавала литературу в каком-то институте. Через десять минут после знакомства на благоговейное противопоставление «чистого идеала» Татьяны моим современницам, которые «в штанах курят на подоконнике», я, размахивая руками и вращая глазами, читала репетиторше лекцию о неправомочности такого сравнения. Потом по-деловому попросила кратко пересказать мне, «про что» все эти «Чапаевы», «Поднятые целины». Получив отказ, заплатила родительскими деньгами за дебаты и отвалила домой, чувствуя себя обманутой, но страшно умной. Сейчас смешно. А итоговое сочинение повезло писать по какой-то свободной теме, которую память моя не сохранила. (Мария Иванова)
Выпускное сочинение было вступительным на филфак. Писала по Айтматову, «Белый пароход», на свободную тему — никто больше в классе не читал. Помню, что прям самозабвенно и быстро все настрочила, потому что произведение понравилось. Получила свою 5 и ушла первой из класса. (Татьяна Сучкова)
В 1996 писал по Чехову свободную тему. При этом перед экзаменом как раз Чехова удачно перечитал много. Чего я там понаписал, уже и не помню, но точно не шедевр. Наработал на 5/5. У меня с грамотностью нормально, но далеко от идеала, обычно за грамотность было 4, а тут 5. Но вот чем реально горжусь (рассказывали учителя): когда в районной комиссии проверяли наши сочинения, глава комиссии, почитав несколько, раздраженно попросил найти ему хоть одно не списанное. Дали мое. (Andrey Tikalenko)
Я была счастлива от того, что была так называемая свободная тема, в рамках которой можно было писать о какой угодно книге — «Эта книжка небольшая томов премногих тяжелей». У меня тогда была одна из любимых книг — сборник прозы современных писателей «Абориген». В ней были разные повести о подростках, молодых людях, о каких-то их проблемах, испытаниях, переживаниях… Кажется, я писала взахлеб. Но получила четверку, потому что попутно помогала однокласснику писать сочинение по «Грозе» Островского, а подруге — по «Мастеру и Маргарите». При поступлении на филфак опять взяла эту книгу за основу, только не помню тему. Получила четверку, потому что было две лишних запятых… Очень любила ставить авторские знаки. Это был 1992 год. (Елена Рындина)
А я не сдавал экзаменов ни в 9-м классе, ни в 11-м. Не помню, правда, это была официальная отмазка по инвалидности или мы решили, что мне хватит экзаменов в тот год. И не жалею. Школьные экзамены — полная херня, никому нафиг не нужная. (Ян Яршоў)
А я как-то при поступлении на филфак, не готовясь, писала на тему «Партия — духовная родина рабочих» по непрочитанному мною роману «Мать». Другие темы требовали знание конкретики, а я была совсем не чтица программных произведений. Помню чувство полной безнадеги и непонимания смысла темы: почему она, блин, родина, почему духовная? Накропала, в полной уверенности, что на 2. Получила 4. (Лариса Юренева)
Я написала сочинение в стихах. На мое счастье, я их не помню. Что-то ура-патриотическое. Шел 1973 год. (Элеонора Польская)
Выпускное сочинение мы писали в спортзале, нас было около 100 человек. Писать по литературным произведениям мне в тот момент показалось не круто, и я взял красивую «свободную тему» — о дружбе. Уже не помню, что я там написал, но когда дописал, решил, что классно получилось. Отпросился в туалет и сбегал отксерил сочинение перед тем, как сдавать. В башке даже не шевельнулось, что если заметят, то вообще экзамен не засчитают. Причем ксерил не где-то, а прямо у секретаря директора, пока та отошла реально в туалет. По приколу было. Не заметили.
До сих пор та копия где-то валяется… (Вениамин Бакалинский)
Выпускное сочинение я чуть не проспала. Всю жизнь были пятерки по русскому-литературе — я обожаю читать, у меня хорошо подвешен язык и «врожденная грамотность». Но в конце 11 класса у меня случилась любовь, которая затмила учебу. Молодой человек жил у меня, и мы вместе нанялись на работу — я секретарем, а он программистом. Да, прямо одновременно с выпускными экзаменами. И вот в день сочинения я сплю в объятьях любимого, мне звонит одноклассница и говорит, что меня все ищут. Я бегом в школу. Успела, села за парту, выбрала тему — не помню, о чем, но я была вполне готова. Начала писать — и тут моя учительница тихо подкладывает мне под локоть книжку с обведенным абзацем и шепчет: «Перепиши отсюда». Я переписала, но до сих пор не понимаю — почему она помогла мне, с пятеркой по литературе, а не какому-нибудь троечнику. Наверное, из-за того, что я чуть не пропустила экзамен, она уже в меня не верила. А с той любовью мы поженились, уже 15 лет вместе, шестеро детей. (Анастасия Абрамова)
Писала и за себя, и за того парня. (Ната Зайонц)
Нам всегда давали три темы: русская классика, что-то из литературы двадцатого века и свободная. Никогда не писала на свободную тему, темы эти были совершенно безумные, требовали инопланетного вранья и каких-то комсомольских-на-амуре мозгов. На выпускном мне повезло, обе литературные темы оказались пристойными. Выбрала Маяковского. На сочинение отводилось четыре часа. Написала, времени оставалось много, успела написать еще два сочинения для одноклассников: второго Маяковского и русскую классику. Получила свою пятерку и две чужие четверки. (Ольга Василькова)
Написала в выпускном сочинении на тему «Кем быть», что оценки — не главное, главное — следовать своему пути, привела пример: Дарвин вон плохо учился, и где Дарвин. Получила закономерную четверку. Заодно поставили четверку за русский, хотя ошибок в работе не было. Учителя так и не смогли ответить, где я ошиблась. Добиваться правды было лень. (Марина Михайлова)
Очень стыдно. Сочинение предполагало цитату из Пушкина, и мне пришлось по памяти цитировать «Нерукотворный памятник». Но я забыла слово «славен» и заменила его словом «жив». Получилась тавтология, это было нехорошо, и пришлось кое-что еще поменять. Я знала, что Пушкин писал классическим размером и провалов в ритме там не должно быть, поэтому исправляла все до тех пор, пока «Памятник» не стал безупречно ритмичным. В итоге получила 4 за то, что стихотворение стало моим на четверть. Если честно, эти уроды могли бы и оценить креативность. (Алия Хагверди)
Выпускное писала по фантастическим повестям Житинского. Оценку долго не могли поставить, комиссия истошно шерстила журналы с публикациями, книг в школьной библиотеке не оказалось. 1992. Муж тогда же и там же писал по поэзии Башлачева. Все в рамках свободной темы. Там просто пятак влепили за прошлые заслуги интеллигентного мальчика. (Anna Baikeeva)
При моей любви к графоманству учительница по русскому никогда мне выше тройки не ставила. Но выпускное сочинение (о «А зори здесь тихие…») проверяла не она, и мне неожиданно поставили 4. А когда поступала в Ленинский пед, и вовсе взяла и написала все, что знала и любила про Ахматову. И получила 8 из 10 баллов. Когда мама рассказала об этом учительнице, она сказала, что всегда в меня верила и никогда не сомневалась, что у меня получится. (Анна Зернова)
1995 год, годовщина Победы, все были уверены, что одна из тем для сочинения будет о войне. Я в итоге писала на свободную тему «Я хочу рассказать вам о книге»; писала по роману Астафьева «Прокляты и убиты», который тогда как раз печатали в «Новом мире». Сочинение в форме дневниковых записей. Боже мой, в детстве столько книг о войне было прочитано, а сейчас трясти начинает, если думаю обо всех ужасах, о которых читала… (Dana Volkova)
Все, что я помню: мне досталась «Гроза» Островского, я вовсю поступала в театральный и много усилий это несчастное сочинение не требовало, но выпендриться как-то было нужно, поэтому я поставила эпиграф: «Разбежавшись, прыгнул со скалы…» Группа «Король и Шут». Шутки за триста. Даже за стописят. И никто все равно не заметил. (Женя Беркович)
Мне, выпускавшейся задолго до Перестройки, удивительно читать темы, появившиеся после. А тогда — великое счастье выпало: Онегин. И тема — вполне приемлемая по тем временам. А поскольку учитель у меня был наиволшебнейший и темы во время изучения были «Луны при свете серебристом», «Смысл зеркальной композиции» в Онегине, то именно это и осталось в памяти. (Larisa Kaz)
У меня была тема про описание Великой Отечественной в советской литературе. Я под это дело подогнал сравнительный анализ повестей «Ночевала тучка золотая» и «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина». Вообще не стыдно. (Антон Гершман)
Я помню тему своего диплома в университете, но совершенно не помню тему сочинения в школе. Но в школе я шла на золотую медаль, и меня сочинение совсем не пугало. (Юлия Климко)
А меня освободили от сочинения и позволили написать реферат и рассказать о нем. Ибо я писала песни и ходила в бардовский клуб, а это была самая что ни на есть современная литература. И я с удовольствием написала о своих старших товарищах, талантливых поэтах. (Александра Лутохина)
Вообще не помню ни выпускного, ни вступительного. Никаких сочинений не помню после девятого, что ли, класса, когда написала на тринадцати листах (не страницах) трактат «Наполеон у Толстого и Достоевского», с графиками. Учительница дочитывать не стала, поставила пятерку и сказала: «Чтоб больше так не делала, это слишком много, слишком подробно, и я такому не учила». (Xenya Rozhdestvenskaya)
Перед выпускным сочинением за месяц-полтора мы писали «пробное сочинение», и я выбрала из трех предложенных тему «Я памятник себе воздвиг нерукотворный». А на экзамене выпало «К нему не зарастет народная тропа». Серьезно! Судьба-индейка. Сместила акценты, расписала с наслаждением. Но медаль мне так и не дали, по совсем другим причинам. (Анна Кац)
Выпускных сочинений я написала три. И еще три проверила/вычитала (видимо, уже тогда было понятно, что тут сидит и сдает экзамен будущий редактор). На все это ушли те самые шесть часов, которые отводились на сочинение. Одно свое — написала на черновик и на чистовик за два часа, потом развлекалась тем, что два писала тем мальчикам, которые потом писали мне алгебру и геометрию, и вычитывала еще три сочинения, которые мне подсунула учительница, чтобы проверить ошибки. Было забавно, потому что после каждого сочинения я выходила в коридор попить и съесть конфету. Темы были все разные — все, которые нам тогда давались официально. (Yelena Yakovleva)
Писала по «Я помню чудное мгновенье», признали лучшим сочинением выпуска. Куда-то возила учительница, доказывала, что с таким сочинением и тремя 4 по литре (полугодия плюс год) нельзя ставить итоговую четверку. Вывели в итоге «пять». А мне тогда все равно было. А сейчас приятно! (Лилия Лозовая)
Сочинять никогда не умела, 4/5 мне ставили из сострадания. Поэтому вольную тему отбросила сразу. Могла писать только по четкому плану. Рахметов, «Что делать?». Супер, даже читала. Но план не помню, совсем. Он в тетрадке, в портфеле, в соседнем классе. И тут, о чудо — комиссия разрешает пользоваться своими книгами (если вдруг у кого есть). Делая вид, что у меня тоже было, иду к заветной тетрадке и быстренько списываю план. А классная в это время «стоит на стреме» (уж извините). Чудесная была женщина, географ, Ардабъевская Татьяна Андреевна. (Елена Парфенова)
Обожала писать сочинения — это был один из немногих моментов, когда я могла дать полную волю своим мыслям и порой очень дерзким умозаключениям. Тем не менее на экзамен по литературе шла не очень уверенно. Потому что больше всего я любила с размахом на свободную тему, а меня предупредили, что для претендентов на медаль (коим я являлась) свободная тема — табу. Мол, ГорОНО только и ждет их, чтоб медалистов срезать. К счастью (это я так думала), одна из двух «несвободных» тем была по Маяковскому, которого я обожала благодаря нашей учительнице литературы. Ну и я, вся такая воодушевленная и довольная, на одном дыхании накатала несколько страниц о Маяковском. И в тот момент, когда я задумалась, каким эпиграфом увенчать этот опус, подходит ко мне та самая учительница, привившая любовь к Маяковскому. Пробежавшись по диагонали, она вынесла страшный вердикт: «Ты это сочинение перепишешь, оно не подходит» (как выяснилось, у меня мысли там были слишком смелые, не для комиссии, совершенно не по партийным шаблонам).
До конца экзамена осталось что-то около часа. Я уверенно иду на медаль. Ручка чернильная перьевая — такие правила были — это важно, потому что ею управлять гораздо сложнее и ошибаться нельзя. Вторая «несвободная» тема — «Образ женщины в произведениях Некрасова». Некрасова я как-то не очень. Пришлось зацепиться за женщин — мне это было ближе. Что-то истерично накатала. Абсолютно не помню что, потому что писалось бездушно и безвдохновенно. Медаль получила, но до сих пор считаю, что сочинение на выпускном писала по Маяковскому. (Наталия Гутина)
Писала на тему «Как понимают проблему счастья герои поэмы «Кому на Руси жить хорошо». Писала на золотую медаль. И сочинения всегда были самой главной отдушиной в школе. Столько ответственности было на мне! По ощущениям написала ерунду. По комментариям преподов, которые возили ее куда-то в вышестоящую инстанцию (на медаль же) — лучше всех в округе… А мне до сих пор не по себе по ощущениям! Ведь могла и лучше написать… (Екатерина Громова)
Обычно все школьные сочинения я писала, пользуясь Литературной энциклопедией. Но в последний школьный год мне посчастливилось брать уроки у маминой подруги, гениальной учительницы литературы Трусовой Татьяны Николаевны. Успели мы не много: Грибоедова и Пушкина. А затем ее отправили в ссылку в город (меня тут поправили, что поселок) Чернышевск (мы его называли Пятый сон Веры Павловны).
На выпускном досталась тема «Любовь и дружба в творчестве Пушкина» — как раз то, что успели изучить. Потом такое же сочинение писала на 1-м курсе универа, и учительница литературы восхитилась и попыталась меня сманить из французской филологии на русскую. (Ирина Лащивер)
О, я выпускное хорошо писала. Выбрала тему по современной поэзии (в 1990 году). Придумала молодого калужского поэта с маминой девичьей фамилией, отдала ему с десяток своих стихов, проанализировала, расписала мотивы и художественные средства. Получила четыре — сказали, неправильно интерпретировала его творчество. Ну, им виднее. (Екатерина Скульская)
Это был вообще вступительный на журфак МГУ. Нам, кажется, давали список возможных тем — и одна из них была военная. Типа «Подвиг героя во время Великой Отечественной». Ну я выбрала какого-то одного героя. Кажется, журналиста, который погиб в войну. Прихожу на журфак, а там ничего про войну вообще нет, а тема — «Памятник любимому писателю». Ну, думаю, попала. Вышла из ситуации просто. Придумала памятник вот этому самому журналисту–герою войны, мол, стоит он у себя на родине в маленьком городке с блокнотом в одной руке и c карандашом в другой — на высоком постаменте. А жители города возлагают цветы каждый год 9 мая… Все остальное оставила, как было. Стихов добавила (половину от себя). Военные подвиги и стихи. Получила пятерку, конечно. Но памятника не было, и похоже, и нет. Полная подтасовка фактов это сочинение — но, видимо, поэтому приемная комиссия если и увидели — оценили. Там, помню, Юрий Щекочихин творческий конкурс принимал. Пожелал мне пролететь на экзаменах как «фанера над Парижем». Мне шестнадцать лет было, меня эта «фанера» до слез довела. Потом — пару лет спустя — извинился: сказал, что имел в виду Венеру. Венеру над Парижем. (Марианна Вера Яровская)
У нас было на выбор: диктант, изложение или сочинение. Большинство ломанулось на изложение, но не я. Я выбрала сочинение. Я бы его и так выбрала, но у меня была и другая причина. Поскольку я была ученицей неслыханной прилежности, у меня в аттестате выходило шесть двоек. И я дала обет: если мне хватит удачи их закрыть за три дня, то я итоговое сочинение напишу о Дьяволе, какая бы ни была тема. Удачи мне хватило, надо было выполнять обещанное. Но и тут удача меня не покинула: одна из трех тем была «Книга о добре и справедливости». Беру «Мастера и Маргариту» и пишу обещанное сочинение. (Lilith Wolf)
За выпускное сочинение стыдно, ага. Выбрала самую простую тему, «Лирику в творчестве Есенина». И по полной вдарила по всем струнам романтичных душ усталых и замученных училок. Я им и про золотую рожь, и про золотые кудри, и про родные просторы, и про любовь к родине. И про любовь к женщине как к родине, или наоборот? К родине как к женщине?! Манипулировала, короче. Вообще, сочинения всегда писала дерзкие и хорошие. А тут выдала 100% лирический конформизм. Очень стеснялась. Перед родителями было как-то неловко. Но «5/4» получила. Но чувствовала себя каким-то воришкой. До следующего дня. На следующий день узнала, что мою одноклассницу (и подружку), идущую «на медаль», вечером вызвали в школу и велели переписать мое сочинение от начала до конца. Типа «вот оно — сочинение медалиста». И она переписала. И медаль-таки получила. (Мария Маханова)
Я всех удивила. Одно предложение заняло полтора листа, и все знаки препинания были расставлены абсолютно правильно. Читали вслух при всех. А потом я победила в олимпиаде по математике. Вопреки. (Yaroslava Bagriy)
Как сама писала — плохо помню, зато у меня была подруга, победительница областных олимпиад по литературе, очень грамотный человек, отличница (разумеется), так вот она почему-то в выпускном сочинении написала «параход» через а (вместо «пароход») и получила 4. Нам это прям всей параллели запомнилось, что вот надо же такому случиться. Прямо всем за нее было обидно. (Olga Zamaraeva)
К моменту выпускных экзаменов я уже сдала предварительные экзамены в МГУ, плюс у меня были дипломы олимпиад. Короче, медаль эта была мне и даром не нужна. Зато она явно нужна была школе. Выпускное сочинение мы (медалисты) писали 4 дня по восемь часов. Переписывая снова и снова. Последний раз мне пришлось целиком переписать двойной тетрадный лист, чтобы заменить в последнем предложении слово «легко» на слово «возвышенно». «Гранатовый браслет» Куприна, по которому я это сочинение писала, видеть не могу до сих пор. А почти 30 лет прошло. (Jen Linkova)
…написал сочинение на выпускном экзамене за 2 часа, а экзамен длился 6, и на четыре часа я «вышел», и мы с ней ушли гулять, то ли по Пушкинской сначала, от школы до Спартака и обратно по Гоголя до «Ореанды», где веселился прибой, то ли наоборот… Вот она мне и говорит: «Линор Горалик спрашивает, как ты писал выпускное сочинение…» Я говорю: «Хорошо помню этот день, это было пятьдесят один год тому назад…» (Yanislav Wolfson)
Класса с 8-го была диссидентом, хаяла советскую власть и пересказывала в школе новости вражеских «голосов», у меня приемник был теплый ламповый, нормальненько голоса ловились. Вся школа знала, что Белоиван предаст советскую Родину не сегодня так завтра, но странным образом не препятствовала развиваться именно в этом направлении. И аттестат мне Родина выдала, и еще несколько лет мы с ней провели практически душа в душу, прежде чем она развалилась. А сочинение выпускное я писала по теме «Владимир Ильич Ленин в произведениях советских писателей». Ход своей мысли при выборе темы не помню хоть убей, что-то там было в моей голове еще, кроме двойных стандартов. (Лора Белоиван)
Тема была то ли про Петербург у Пушкина и Некрасова, то ли про поэта у Пушкина и Некрасова — написала я легко и с удовольствием. Запомнилось, что в начале экзамена в класс вошел директор и сказал примерно следующее: «Вы заканчиваете гуманитарный класс, поэтому темы у вас литературоведческие. Если вы хотите, то можете писать темы из списка, который предлагается всем остальным классам. Но тогда в аттестате у вас не будет отмечено, что вы заканчивали гуманитарный класс». А потом он зачитал темы из этого второго, нелитературоведческого списка. И я поняла, что ни на одну из них не смогла бы написать ни строчки. Кажется, они чем-то очень похожи на темы нынешних школьных итоговых сочинений. Поэтому я очень сочувствую старшеклассникам, которые не умеют писать сочинения «про жизнь», но на материале литературы. Я никогда не умела и уже не научусь. (Maria Maiofis)
Я не помню, про что я писала выпускное сочинение, но помню, что оно было третьим. Мальчику, потенциальному медалисту-отличнику, я его написала от начала до конца. Потом учителя принесли мне еще одно, чтоб я написала вступление, украсила середину и написала заключение. Потому что сочинения претендентов на золотую медаль носили на проверку в гороно или какой-то другой учебно-чиновничьий орган. А уж потом свое. Я на медаль не претендовала. Считалось, что «я никогда не узнаю, где у буравчика ручка» и «да мне это и не надо, потому что мое имя золотыми буквами вписано в карьерный комсомольско-партийный резерв безо всякой золотой медали». Как я после этих экзаменов придумывала план побега из партхозактива на свободу — это отдельная эксцентрическая тема. Наверное, надо когда-нибудь об этом написать. (Larisa Travina)
Эхе-хе. У нас была репетиция экзамена, мне досталось сочинение по «Мастеру и Маргарите», и я прямо обрадовалась, вложилась и все как следует расписала — про то, почему история Воланда и Иешуа это одна и та же история, про то, зачем в ней Мастер и Маргарита; начиналось и заканчивалось, разумеется, «в белом плаще с кровавым подбоем… всадник Понтий Пилат». Чувствовала себя необыкновенно прозорливой и сообразительной и была ужасно собой довольна. А на самом ЕГЭ досталось что-то невыносимое, вроде «Тихого Дона»; какой к чертовой матери «Тихий Дон» в школе, впрочем, мне он и сильно после школы все равно никак. Писала через пень-колоду и написала ерунду, впрочем, сдала. (Anita Mishnjova)
«Мастер и Маргарита». Писала по этому роману полугодовое, годовое и выпускное сочинение. А потом подумала, что коней на переправе не меняют, и вступительное в универ тоже написала по нему же. «И плавится лед в вазочке, и видны за соседним столиком чьи-то бычьи, налитые кровью глаза, и страшно, страшно…» (Катя Пугачева)
Не помню выпускное сочинение, помню вступительное. Мне очень хотелось писать. Всех рассадили в аудитории, спросили, есть ли те, кому нехорошо. Я подняла руку. Меня вывели, спросили, чем помочь, я говорю: «А можно в туалет?» Да. Когда вернули, узнала темы и давай писать про Печорина. Так увлеклась, что вылезала за поля. В моем сочинении, как в нарушительном, расписалась вся комиссия. Поступила. (Мария Шубина)
Писала выпускное сочинение по В.В. Маяковскому. То ли тема была свободная, то ли банально — «В.В. и его творчество», уж и не вспомню. Но то, что была влюблена в него и его творчество в тот момент — однозначно. До сих пор считаю его не глашатаем красного террора, но одним из лучших поэтов любовной лирики. (Natalya DoVgert)
Ой, я писала на свободную тему, аллюзии на Библию в «Мастере и Маргарите», шесть часов, как на духу, писала какую-то восторженную несвязную чушь. Русичка и завучиха потом вместе рыдали над этим — за такое можно было только 2 поставить (1993 год), зато БЕЗ ОШИБОК. (Ольга Цепаева)
Уверенно шла на серебро. Мне страшно понравилось, как написала сочинение. Любила литературу. Прихожу узнать оценки, а родная учитель литературы и говорит: «Надо переписать». Ноги подкосились, глаза затуманились, слезы подступили неотвратимо. Как так — переписать? Говорит, кое-что поправить надо. Я в еще большем ужасе. И тогда Татьяна Николаевна повела меня за ручку в кабинет, где уже переписывала наша девочка, идущая на золотую. Это мне вообще не помогло. Переписала как в тумане, там поправить-то было — ерунда. Удивилась, что из-за этого стоило столько страниц писать. Так вот память это травмирующее воспоминание вычеркнула напрочь. Вообще не помню тему сочинения. И никогда не помнила.
Серебро свое получила, конечно. (Ретро Стиль)
Моему брату задали написать сочинение про книгу о войне. Он вспомнил, что у нас есть книга «Иван. Зося» с рисунком на обложке на военную тему. Написал, как герои воевали и любили друг друга. Прикол, что это были герои разных повестей. Ему поставили 5/2. (Mariya Omar)
У меня была тема что-то про «Моя любимая книга». Читала я всë тогда, до чего дотягивалась. Но к моменту экзаменов меня совершенно затянула книга «Театр абсурда» с пьесами Эжена Ионеско и Беккета. Я тогда занималась в театральном кружке, где мы это всë обсуждали. Была в святой уверенности, что учитель литературы, конечно, читал эту книгу (я читала, а он — учитель литературы, значит, читал). А он, конечно, нет. Не уверена, что хоть слышал об именах. Но «отлично» поставили. Вот они всей комиссией офигели, наверно. Ионеско в качестве любимой книги. (Olga Sukhanova)
Писала свободную тему везде, где могла дотянуться. Но про что писала на выпускном экзамене — напрочь выжгло из памяти. (Tinatin Dias)
1997 год выпуска, мне 16 лет. Писала сочинение по теме «Галерея женских образов в русской литературе». Наваяла целую тетрадь. Написала, помню, что Элен Безухова вызывает сочувствие, ее такой сделало окружение. Вышла. Минут через 10 за мной выбежала моя учительница, нашипела за Элен, вернула в аудиторию, чтоб я этот кусок переписала. Не переписала, конечно, но свои 5/5 и медаль получила. (Марина Терехова-Торохова)
Писала на свободную тему по «Властелину колец». Разлилась про реальность созданного автором мира и про власть че-то там. Проверяющая комиссия, или кто там поверял сочинения, Толкина не читала, как потом выяснилось, но, видимо, нормально разлилась, на 5/5. (Olga T. Bittering)
Ооооо. Выпускное сочинение я писала неделю до. Потому что было понятно, что в той или иной форме будет свободная тема по книге 20 века. Я взяла «Мы» Замятина. Школе нужна была моя золотая медаль, поэтому мне спокойно дали протащить на экзамен тетрадку и списать сочинение в экзаменационную проштампованную.
Через день мне позвонили из школы и потребовали прийти переписывать, потому что я «неправильно поняла образ». Я побрыкалась, мне было сильно неохота снова переписывать много страниц, да и что значит — неправильно поняла, имею я право на свое мнение или нет? Но я тогда была хорошей девочкой, да и медаль мне для поступления была не лишняя, и пришла. Мне выдали молодую незнакомую учительницу, которая прямо написала мне кусок, а я его стилизовала под свой язык. Естественно, городскую медальную комиссию я прошла с пятеркой и медаль свою получила. P.S. После экзамена по математике, который я решила примерно за половину времени и гордо ушла, меня также потащили переписывать. Потому что (внимание!) я метод интервалов ручкой нарисовала вместо карандаша! (Elena Nemets)
Всегда любила писать, была любимицей учительницы по литературе, в последнем классе меня бомбил переходный возраст, стала хамить. Скатилась в четверки. Сочинение было по «Гранатовому браслету» Куприна, до сих пор почему-то очень хорошо помню фразу из него: «Как сказал Бунин устами Натали, …разве бывает несчастная любовь?.. Разве самая скорбная в мире музыка не дает счастья?» Мне мало того, что поставили 5, но и учитель пошла на должностное преступление и поправила 4 на 5 в одной из четвертей, чтобы вывести 5 в аттестате, сказав мне: «Не считаю возможным ставить тебе 4». (Yana Smolyakova)
На выпускном сочинении мне фантастически, я считаю, повезло. Готовилась писать по «Мастеру и Маргарите», перечитала все, что только было возможно, сделала миллион шпаргалок, чтобы точно вырулить с любой вариации темы. В итоге темы с Булгаковым и ММ не было вообще. Но зато была тема что-то там про любовь в «Темных аллеях» Бунина, а у нас как раз неделю или две назад в рамках подготовки к выпускному сочинению одноклассница делала доклад по «Ворону» оттуда. Фиг знает почему я его так точно запомнила, но переписала его по памяти в сочинение и получила свои 5/4. 4, кстати, чисто из-за большой любви ко мне. Потому что сделала рекордные для гимназии 64 ошибки в пунктуации (ни одной грамматической), их все отметили карандашом, и я сверху исправила. (Anna Lazorko)
Я окончила школу в 1994 году, вольные времена для мыслящих людей наступили ненадолго тогда. Спасибо истории, что удалось мне в них пожить. Среди основных тем выпускного сочинения была такая: «Евангельские мотивы в «Мастере и Маргарите» — представить ее ни лет за 5 до, ни лет на 10 позже уже нереально. Тогда можно было брать с собой тексты, у меня было Евангелие в числе прочего! Написала на пять, но у меня и вариантов не было других — я обожала сочинения писать, что-то горело внутри. Иногда перечитываю тетрадки свои школьные и думаю: «Вот сукина дочь, сейчас бы так не смогла!» (Вера Павлова)
Выпускного не писала, но было вступительное сочинение в Дальневосточный технологический институт бытового обслуживания (Владик). Я опоздала, все места, кроме двух первых рядов, были заняты, и, прижимая юбкой к животу школьные конспекты по литературе моей сестры, я предусмотрительно села во второй ряд прямо напротив комиссии. Так как после 8-го класса я чудесно проводила время в ПТУ г. Улан-Удэ, то, само собой, ни одного программного произведения не читала, соответственно, была жизнерадостна и уверена в себе. В училище научилась шить и курить, литературу нам рассказывала жена гэбиста, и я почему-то этим объясняла ее красоту. И вот сижу как обнаженная в трех метрах от комиссии и то ли от этого, то ли от того, что ночь провела активно, с новыми друзьями — Элькой и двумя боксерами, переживаю остановку ума. И тут в аудиторию нам добавляют несколько человек, которые плотно прикрывают меня, рассаживаясь в первом ряду. «Ага», — думаю и начинаю чувствовать действие лимонника, которым меня заботливо благословил на экзамен боксер. Беру в работу первую же тему — что-то про Павку Корчагина. Раскладываю Ленкины тетрадки на коленках и компилирую, все уроки на тему. Сдаю первая минут через 20, комиссия недоверчиво называет меня уверенной девушкой и настаивают не спешить. Но меня отпускает лимонник и — спать в общагу, пока все на экзаменах. Получила только 4, придрались к чему-то. На четвертом курсе бросила, уже проходила другие университеты в Москве. (Вита Дадонова)
А я, кажется, плохо написала выпускное. Получила пять, но вспоминаю — и что-то не то. Спустя десятилетия я его чувствую заумным, напичканным цитатами и скучным. Не выпускные сочинения были живыми и без страха оценки. Поступила бы иначе? Нет, не рискнула бы. Живое сочинение могло и не пройти. (Вера Ким)
Писала выпускное сочинение по окончании 1990/1991 года, поэтому это мог быть только «Архипелаг Гулаг» Солженицына. Времени не хватило, не дописала, поставили 5/4. (Zarema Nigmadianova)
Сочинения для меня всегда были пыткой. Но обычно я получал пятерки. Домашние сочинения я временами сдавал с опозданием, а классные добрейшая учительница русского и литературы иногда разрешала выносить и дописывать. Мне много лет после школы снился кошмарный сон: последний звонок, а я знаю, что любимая учительница не сможет поставить мне годовую оценку, потому что без оценки по сочинению — так и не принесенному в этом кошмарном сне — она и четвертную оценку-то не имеет права вывести. Выпускное сочинение я не помню. Было скучно, получил я свою пятерку. Но зато в памяти осталось вступительное сочинение в МФТИ. По ряду причин, в том числе романтических, мне уже все было до лампочки, и я выбрал свободную тему (что традиционно считалось решением самоубийственным). Темы точно не помню, но что-то было в духе «Проблема духовности человека в литературе». На полстраницы я накидал цитат, демонстрирующих, что я выбрал свободную тему не потому, что не знаком с положенной классикой. Упомянул, что «человек звучит гордо», процитировал Маяковского, не помню уже, сослался ли на Чехова. А дальше — пропадай моя телега! — нагло написал разбор «Хищных вещей века» Стругацких. Уточню: год на дворе стоял 1981. Но мое сочинение попало в руки приличным людям с хорошим чувством юмора: я получил пятерку. Впрочем, я представляю, как их позабавило абсолютно неожиданное в этой ситуации сочинение по Стругацким. (Yuri Shirman)
Темы были какие-то стандартные, я легко накреативила что-то глубокомысленное, заскучала и написала на полях черновика (который тоже надо было сдавать) прочувствованный, но весьма подражательный стишок. Учительница восхитилась и нарекла меня большим поэтом. Я поверила и потом еще лет двадцать тусовалась с себе подобными. Вот так вера в слова авторитетных личностей рушит жизнь! (Mervyn Quant)
Утром в воскресенье вспомнила про сочинение к понедельнику, за первую половину дня прочитала по диагонали четыре книги («Прощание с Матерой», «Буранный полустанок», «Карьер» и еще что-то, не помню уже). Впечатлилась, особенно «Полустанком». За вторую половину воскресенья накропала сочинение на тему «Нравственность в современной русской литературе», хорошее получилось. С цитатами и искреннее. Дело было в марте. А дальше по совету учительницы просто переписала этот опус на экзамене, поменяв пару неполиткорректных слов. Пятерка.
По-моему, даже в институт писала вариант того же самого. (Ольга Никишкина)
Несколько раз переписывала под чутким руководством завуча и учительницы русского и литры. В конечном итоге осталось не мое сочинение, а какой-то бестолковый набор штампов про «Мы» Замятина. Все потому, что школе очень хотелось быть уверенными, что мне дадут медаль, нужно было все проконтролировать. С тех пор ненавижу микроменеджмент. (Анна Зимина)
1974 год, тема: «Вольнолюбивая лирика Пушкина». 5. Свободную тему выбрала. Еще фадеевский «Разгром» был и что-то из Достоевского. Куприн и Замятин нам не угрожали — брежневский застой ограждал советских детей. Антисоветскими мы стали в перестройку. Было сильное возмущение — сколько от нас скрывали! Начиталась я в перестройку множество книг и толстых журналов. Прекрасное, живое время. (Ирина Варзина)
Была победительницей областного этапа олимпиады по литературе и итоговое сочинение не писала. Вместо этого мы с сестрой (у которой по той же причине было освобождение) сидели под дверью кабинета и завидовали тем, кто внутри. Какие-то бутерброды помогали готовить для одноклассников, слонялись по школе… Узнала темы сочинений и мысленно составила по каждому план, что можно бы написать. Томилась. Сочинение часов 6 шло, вот реально лучше бы писала его, интересней бы время провела. (Екатерина Соколова)
Уже не помню, что за тема была, то ли Тургенев, то ли Гончаров, но сочинение мое дали списать медалистке. Было так себе. Но я молодец. (Lilya Matvejeva)
К моменту выпускных экзаменов я хорошо поняла, что никому в сочинении не нужна свежесть мысли, что любая претензия на оригинальность — это покушение на основы школьной программы (на то она и программа, чтоб писали, как запрограммировано). При этом выпендриться все равно хотелось, поэтому выпускное сочинение я написала в стихах. В результате мало того, что оно было про «луч света в темном царстве», оно еще написалось какими-то идиотским партийными рифмованными лозунгами. Пятерку свою я получила, но перечитать это не решусь никогда. (Анна Коган)
Школу заканчивала в 1975. 30-летие Победы. Тема про подвиг. Писала о «Судьбе человека» и о «Сотникове». Еще были «Отцы и дети» и свободная — что-то о морали и нравственности советской молодежи. Я решила писать о нравственном выборе на войне. Но нам настоятельно советовали, что беспроигрышное выпускное сочинение про «Малую землю» Брежнева. (Irina Panchenko)
Выпускное, конечно, писала, но совсем не помню. А вот вступительное на исторический факультет МГУ помню очень хорошо. Это был первый экзамен, и в случае пятерки по тогдашним правилам я как золотая медалистка прошла бы сразу, не сдавая остальные. Неплохая опция при конкурсе 13 человек на место! Из трех вариантов выбрала «Художественные приемы и фигуры речи в поэзии Маяковского». Память тогда была фотографическая (сейчас бы такую!), Маяковского знала очень много наизусть, хотя в те годы не любила его и не понимала, но прочитала от корки до корки полное собрание его сочинений несколько раз и всю доступную критику. Назло учительнице литературы, которая однажды язвительно заявила, что весь мой любимый Серебряный век одной его строчки не стоит, а я «всяких там ахматовых-гумилевых-бальмонтов» так превозношу только потому, что Маяковского не знаю. Ну и, понятное дело, самонадеянность и наглость юности, а также провинциальная пассионарность девочки из семьи земской интеллигенции очень помогали четко видеть цель, не замечая препятствий. Написала и перепроверила все раза два за половину отпущенного времени. В итоге — оценка «4». Баллы снижены за орфографию и пунктуацию. Получаю свое сочинение и вижу: в цитатах мне исправили авторское написание на правильное, по Розенталю (у меня ж тогда в голове все насмерть закреплялось, и писала я так, как у Владимира Владимировича). Апелляцию подавать не решилась и сдавала все экзамены. Медаль не помогла пройти укороченным маршрутом. Но поступила и провела в любимой alma mater самые счастливые и интересные годы жизни. (Нина Шулякова)
Совершенно не помню, о чем было сочинение, видимо, ни о чем интересном. Но вот на экзамен по литературе я готовила «Мастера и Маргариту» — да, они были в списке, к моему счастью. Специально прочла для этого как раз вышедший новый перевод на иврит. Там были некоторые странные решения, например חולצה בסגנון טולסטוי, зато в конце давались подробнейшие комментарии с выдержками из черновиков. Очень важная веха в моем собственном романе с романом. (Nurit Bahir)
В восьмом классе написала сочинение «Меркуцио как скрытый главный герой». А дело было в том, что накануне я посмотрела спектакль «Ромео и Джульетта» в Сатириконе, все мальчики были там в обтягивающих штанишках, и Меркуцио был самый выпуклый. (Мария Онипкина)
Я про вступительные, выпускное совсем не помню. А вот на экзамене в МИЭМ надо было писать сочинение. Темы по произведениям попались унылые, зато свободная тема «Литература в жизни моих родителей» меня торкнула. Родители у меня, если что, тоже технари, Бауманка. Поэтому шестидесятники, Пастернак, кони, люди… в итоге 5. Но это вечерний факультет, технический вуз, ничего особенного. (Татьяна Потапова)
1986 год, начало Перестройки. Литературу знаю очень поверхностно, анализировать роли кого-то в чем-то или кого-то как образ чего-то не готова от слова «совсем». То есть понятно, что писать буду свободную тему. За неделю примерно до пробного экзаменационного мама мне говорит, мол, напиши вариант, просто как репетицию. Я девочка хитренькая, давно знаю, что в сочинении главное что? — главное: 1. универсальный эпиграф; 2. три опорные точки: решение последнего съезда, антивоенная политика, экология; 3. ссылки на произведения советских писателей (одно из них непременно про войну) с героями и цитатами, которые никогда никто не сможет проверить, потому что ни произведений таких, ни героев, ни цитат никогда не было. Пару прозаических, одно стихотворное. Универсальный эпиграф был мною налистан из семейной поэтической библиотеки. Помню, как сейчас: «Самое страшное в мире — это быть успокоенным». Да, не знал Михаил Кульчицкий, что пишет судьбоносные строки. Дальше по накатанной: решения 24 съезда, отсыл к славному военному прошлому, переход к незыблемым антивоенным ценностям политики СССР и воспитанию юных и плавный выход на, прости Господи, какую-то очередную правительственную инициативу или программу не то «Эко-2000», не то «Планета — 21 век» не то хрен с горы, но за сохранение природы-матери нашей. И под каждый абзац несуществующий роман выдуманного тут же по ходу Василия Иванова, повесть Марии Петровой, поэма Тенге Мамонтова (герои, сюжет, точная цитата, в том числе пара-тройка вирш, а че мы, хуже Тенге, мы тоже стихи писать умеем). Короче. Это бессмертное произведение — сочинение мое на свободную тему с очень свободными литературными источниками — сделало мне стабильные 5/4 на пробном экзамене весной, на выпускном в июне и на вступительных в июле! Спасибо маме за светлую идею! (Анна Туревская)
Помню, что выпускное сочинение в школе я писала по роману Чингиза Айтматова «Плаха». Про что роман, я сейчас вообще не помню, но тогда мне роман понравился художественными образами, то есть понравился как литературное произведение. Подозреваю, что там была какая-то идеология. Написала я быстро, получила свою пятерку. Но как может быть, что я теперь вообще не помню, про что был роман? (Inessa Verbitsky)
Меня всегда тошнило от школьной литературной программы. Русскую классическую прозу и поэзию не переваривала всегда и совсем. Но читала, куда деваться. На медаль я не шла (трояк по физре директор школы деликатно вытянул на четверку, но у меня еще и химия с физикой вышли годовыми четвертаками), поэтому писать сочинение я шла «на расслабоне». В качестве свободной темы шло «Размышление над прочитанной книгой». Ну, меня и понесло вскачь по «Пикнику на обочине» Стругацких. Черновиков я никогда не писала, всегда лень было, поэтому быстро и вдохновенно накатала все свои мысли по поводу экологии и гибнущей по вине людей планеты. Потом я наслаждалась бровями учителей, которые ползли на лоб от выбранной книги, шуршала фольгой от шоколадки и помогала содрать со шпоры сочинение по Фету своему другу, с которым сидела за одной партой. Короче, в итоге меня вежливо выперли как закончившую работу, чтоб не отвлекала остальных. 5/5 таки поставили. (Екатерина Веселова)
Боги, боги, мне *** как стыдно. Мой вступительный год на журфак был 1997-й, я, 17-летняя отроковица, в качестве темы выбрала политическое что-то там местоположение России и решила писать в стихах, то есть тупо рифмовать. И помню в моей безумной рифме что-то типа «и гордо огляделся русский каждый, узнав, что Ельцин наш отважно…» Короче, от этого ужаса мне стыдно до сих пор, но получила я четверку, проходной балл, тут же поступила. (Viktoria Krämer)
Выпускное сочинение не очень помню, зато хорошо запомнила первое вступительное. Почему-то в 17 лет я решила, что хочу поступать на модный факультет социологии в тогда еще институт управления в Выхино. Институт был блатной, а факультет так просто блатной-преблатной. Но я была упертая, как баран, поэтому пошла сдавать. За сочинение получила 4, пошла на апелляцию, чтобы понять, за что снизили оценку (сочинения я писала отлично, меня вечно посылали на всякие олимпиады по литературе). Какая была точная тема, уже не помню, но что-то там в современной литературе. Год шел 1990, журнальный бум еще не закончился, читала я тогда много и с удовольствием. Поэтому сделала сравнительный анализ нескольких произведений, в том числе там была буквально месяц назад вышедшая в «Юности» повесть Полякова «Апофегей». И вот смотрю я на свою работу и вижу, что слово «Апофегей» в нескольких местах исправлено на «АпофИгей». Я говорю комиссии, так и так, дорогие товарищи, повесть называется именно «АпофЕгей», от слова «апогей». А они смотрят на меня, ухмыляются и говорят: «А в разных источниках по-разному». «Никак нет, — отвечаю, — не существует еще никаких источников, повесть впервые опубликована в журнале «Юность» совсем недавно. И название там концептуально через Е». Тогда тетенька из комиссии берет мое сочинение, долго в него всматривается и говорит: «А вот тут у вас еще запятая пропущена. Так что лучше идите отсюда, пока мы вам «тройку» не поставили». В общем, так и не поступила я на этот блатной факультет. И была рада. Потому что потом была еще апелляция по математике, на которой вообще была феерия. И как-то даже упертой семнадцатилетней дуре стало понятно, что мне туда не надо. (Юлия Голубева)
Я абсолютно не помню, на какую тему я писала выпускное сочинение (год 1973) и писала ли его вообще (хотя, видимо, писала, так как диплом получила). На какую тему писала вступительное сочинение в МГУ, тоже не помню (хотя помню, что по Маяковскому), зато хорошо помню, как в середине экзамена в большую аудиторию на Ленгорах, где пара сотен абитуриентов писала свои сочинения, ничуть не скрываясь и не стесняясь, вошла дама с внешностью универсального завуча и подсела к Володе Иванову, мальчику из параллельного класса, известного на всю нашу школу дебила. Почитала, что-то поправила, что-то ему нашептала, еще что-то поправила. И так же спокойно вышла. Надо ли говорить, что Володя в МГУ поступил, а я нет. (Лена Мандель)
Я не помню, как писала выпускное сочинение, потому что у меня была температура, но написала на пятерку. Вступительное на филфак тоже не запомнилось. А вот курса после второго я начала подрабатывать всеми доступными способами, в том числе написанием дипломов, контрольных — и, среди прочего, написала вступительное сочинение для одной девочки, будущего юриста. У нее была дислексия, она не могла физически ничего написать без ошибок. Так что она сдавала остальные экзамены, а мне досталось сочинение. Помню, как я старалась уложить волосы, чтоб было похоже на фотографию на паспорте девочки. Тема попалась прекрасная, про «Мастера и Маргариту». Я увлеклась, расписалась — и закончила почти последняя. Надзирательница долго сверяла мое лицо с фотографией, но я суперубедительно объяснила ей, что у меня очки, которые очень меняют внешность, — и она почему-то поверила. Это было отличное пятерочное сочинение, и мне даже заплатили за него, но девочка в том году все равно пролетела на каком-то другом экзамене. Через год она обратилась ко мне снова, но я была на сносях, мне было не до сочинений. (Ксения Долинина)
Всегда была хороша в вольных темах. Не получалось петь песню на заказ. Пятерка, безусловно, была заслуженной. (Елена Притыкина)
Я писала по «Доктору Живаго». Писала я одно и тоже сочинение раз пять, где только можно. На любом экзамене в середине 90-х была тема, под которую можно было его ввернуть. Мне книга нравилась, и я с первого раза тогда написала очень хорошо, меня много хвалили. Вот я и решила, что нечего велосипед изобретать. И выпускное, и вступительное сочинения были слово в слово. Но слова мои и без ошибок. (Inna Gold)
У меня накануне экзаменационного сочинения случилась страшенная ангина — температура под 39, горло воспалилось так, что ни глотнуть, ни вздохнуть. Но выпускной экзамен же… В общем, меня накачали антибиотиками и отправили в школу. Как писала — не помню. Помню только свою скорбь от того, что для школьников родительский комитет накупил слоек с вишней (они тогда только-только начали появляться в специальных ларьках, были еще в диковинку, и я их оооочень любила!), и вот их целый поднос, а я ни крошки в рот взять не могу. Кажется, писала что-то о «Войне и мире», но не уверена. Длилось все это часа четыре, после меня отволокли домой, где я уже слегла прямо основательно. Даже «разрешили» пропустить следующий экзамен, но, боюсь, только потому, что это был предмет по выбору и его можно было досдать позже. Сочинение, кстати, на 5 написала. (Ольга Медведева)
Выпускного сочинения не помню, помню сочинение в 9-м классе, которое тоже было выпускным, т.к. я решила поменять школу и как раз перед этим экзаменом сообщила об этом учителям (родителям сказала уже после зачисления в новую). Был довольно холодный день, и так как форму уже отменили, я пришла на сочинение в серых брюках и пышной белой блузке, перетянутой черным ремнем на кнопках. Видела себя сногсшибательной и очень деловой. Писала что-то на свободную тему, наслаждаясь процессом, так как литературу всегда любила. Оказалось, что своим внешним видом я вызвала «фурор» в стане учителей — за наглость прийти в брюках. Но к работе не смогли прикопаться и поставили 5/5. А при вручении аттестата директор назвала меня «наглой предательницей» и тут же предложила остаться в старой школе. Отказалась. (Yulia Medvedeva)
Свободную тему что-то там про новых людей будущего. Сломала ручку чернильную, папин parker, залила белый фартук фиолетовыми чернилами, рыдала и упала в обморок, когда вышла из школы. В руки друзей, по счастью. (Alena Shwarz)