Мертвые физики, розовощекий Дима в 3-м классе, Александр Белов из фильма «Гардемарины, вперед!», сопливый Славунька, певица Ирина Понаровская, мальчик из старшей группы детского сада и молодая учительница химии. Мы попросили наших читателей рассказать об их первой любви. Огромное спасибо всем, кто поделился с нами своими историями.
Моей первой любовью, как я поняла уже во взрослом возрасте, был не мальчик, а девочка — моя ближайшая подруга М. Когда она в четвертом классе влюбилась в мальчика и начала ходить с ним в кино и так далее, это разбило мне сердце. Я совершенно не понимала, что со мной, — рыдала, перестала есть, стала чудовищно плохо учиться, — а объяснить было некому. (НК)
Я не влюбчивый человек, и первая любовь пришла ко мне поздно, на первом курсе института. На ней и женился, так ее и люблю. (Maisky_zhuk)
Мою первую любовь звали Женя Гулевич. У нас не было никаких недопониманий, терзаний или робости. Все как-то сразу выстроилось — другого выбора быть не может, мы обязательно поженимся, родим детей. Четко и ясно. Окружающие — и взрослые, и дети — относились к нам без насмешек, никто не дразнил тили-тили-тестом. Апофеозом нашей любви стал новогодний утренник, где мы были главными звездами — Машей и Витей. А потом Женя уехал на другой конец географии, в Североморск — его папа был мичман. И больше я его не видела. Случилось это все в старшей группе детского сада. Таких идеальных отношений у меня больше не было. (Valeriya Aguibalova)
Я впервые по-настоящему полюбила в 33 года. Возраст Ильи Муромца и Христа. И вот уже десять лет мы живем вместе и даже размножаемся. (Irina Terry)
Я влюблялась в мальчиков уже в детском саду; помню, что лет в 5-6 произошло комбо, влюбилась в двух близнецов. Один был добродушный и тоже был влюблен в кого-то, а второй был задира, но вроде свободен. Я отчасти измучилась держать в себе целых две любви, отчасти из любопытства призналась задире сразу в обеих симпатиях, под грифом секретно. Разумеется, он тут же растрепал всему саду! Я была грустна, но не перестала влюбляться. (Arina Streltsova)
Мне было 5 лет, ему — 27. Ощущения от влюбленности были один в один, как все «взрослые» влюбленности. Он, конечно, ничего не знал, зато о моей любви знал мой дядя, который на полном серьезе обсуждал со мной, как мы с Валерой поженимся и будем жить cчастливо до глубокой старости. Ни усмешки, ни издевки на тему неразумности детских фантазий! Скучаю по тебе, Дядь Вов. (Nadejda Mocanu)
Первая любовь в 4 года, мальчик из старшей группы детского сада. Отдавала ему шоколадку, принесенную из дома. Потом отец это обнаружил, шоколадки стал давать после уже. Мальчик потерял ко мне интерес. Звали Саша. Мы потом переехали. И уже осознанно в 5,5 лет влюбилась в Лешу Макарова из детсадовской группы. Взаимно даже. Все портил Олежка Попов, дрался с ним, не давал чувствам развиваться. После детсада попали в параллельные классы и все прошло. Блондин с голубыми глазами. Его уже нет на Земле. Помню. (Ия Белова)
O, моей первой любовью (во втором классе) был хулиган Дима Степанов. Но как-то эта любовь довольно быстро прошла. (Shulamis Elena Vilensky)
Все, что в школе и в университете, было скорее исступленным желанием куда-то выплеснуть энергию и понадеяться, что внезапно меня полюбят, а потом понять, что нет, конечно. А между школой и университетом случилась первая настоящая любовь. Там было все: сначала я год не понимала, что это оно, посылала его, месяцами не разговаривала. потом после экзаменов первый поцелуй (в 17, блин, лет), первые цветы — мальчик принес мне их, пока я блевала после солнечного удара, первые прогулки, держась за руки, первое ощущение, что я кому-то нужна. В последнюю встречу перед моим отъездом в Москву мальчик трепетно приложил ладошки к внешнему стеклу окна электрички, и я приложила свои, а когда электричка тронулась, заревела. В Москве все закончилось, long distance never works. Во мне что-то перестало отзываться, а он, бедный, не мог понять, что же пошло не так. В дурацкой ссоре стало больно после его слов, и я решила, что больше — никогда. И все, больше никогда. Иногда вижу его и понимаю, что не сработало бы. но иногда чуть побаливает. (Hooli Ya)
Моя первая любовь была курортный роман. Мне было семь лет. Ей было уже восемь. Потом мы все детство переписывались и роман имел продолжение во взрослом возрасте. (Raveh Neeman)
Воспитательница в детском саду. Легкая и тонкая, крохотная и изящная. Не было счастья больше, чем сидеть у нее на коленях. Конечно же, я, со своим одуванчиковым пухом кудрей на голове, стала ее любимицей. Трагедией стал переход в другой садик. (Дарья Борисова)
Прям любовь? Устойчивое длительное чувство? Наверное, первый муж — мне было 17, я год до него встречалась с очень разными гражданами (в основном ons, с одним было что-то вроде романа, только я была запасным вариантом для потрахаться, как я потом поняла), он пришел с деловым визитом с другом к моей маме (она главбух), и понеслось. Это был первый мужчина в моей жизни, который относился ко мне с теплом, уважением и заботой. Это впервые были не отношения «кто кого переспорит или пустит больше пыли в глаза», не надо было перетягивать канат, никаких «мужская задача добиться, женская — сохранить честь, иначе кому ты нужна». Честные доверительные отношения, где партнер не враг, которого надо перехитрить или которым надо сманипулировать, а такой же человек, как и ты, просто другого пола. Ошеломляющее открытие и огромная ему благодарность, что он был, дружим до сих пор, хотя 20 лет прошло. Первая влюбленность — платоническая в детском саду, как полагается (самый высокий мальчик в группе), неплатоническая — классе в седьмом, что ли. Моя лучшая подруга сказала, что ей нравится мальчик из параллельного спортивного класса, и я тоже стала по нему фанатеть, издалека. (Анна Мазухина)
Розовощекий Дима в 3-м классе. До него мне нравились только девочки, а тут вдруг он, такой благородный и голубоглазый, сидит на последней парте и говорит, что хомяки лучше морских свинок. Я начала с ним спорить прямо во время урока и ратовать за свинок, а внутри все горело от страха. Боялась, что если мы не дойдем до согласия, то никогда не сможем быть вместе. (Evelyn Ian Beltser)
Оооо. Моя первая любовь была серьезной и закончилась «браком». Когда мне было три года, я с родителями переехала от бабушки в отдельную квартиру. И соседями у нас была семья с мальчиком на год старше меня. Мы как-то быстро все поняли, и когда мне было 5, ему 6, мы пришли к родителям и сказали, что решили пожениться. В Луна-парке выиграли два колечка. Представляю, как ржали работники Луна-парка, когда двое мелких пришли со жменей мелочи из копилки и сказали, что у нас тут цель выиграть два кольца. «Муж» встречал меня из музыкалки, защищал в школе; на мне, когда мы уже пошли в школу, был разогрев обеда для нас двоих. Потом моя семья переехала в Крым. Любовь на расстоянии продержалась еще два года. (Анастасия Бондаренко)
Лет в семь я влюбилась в друга Кольку. Мы отлично играли в ножички, лазили по стройкам, жгли костры, ныкались в сырой, пахнущей картошкой кладовке и строили планы на «после свадьбы». Потом был сосед Денис из квартиры напротив. Мы играли в ножики, бросали с балкона яйца и капитошек из презиков, а однажды тайком объелись соленой рыбой до адских колик. Классе в пятом мне очень нравился одноклассник Андрей. Делать с ним было решительно нечего и некогда, разве что я давала ему списывать русский, а он мне — математику. Взаимностью Андрей не ответил, и я впервые узнала, как это — тихо страдать. (Марина Тихонова)
Мне было 4, ему — лет 8-9. Он со мной возился как с куклой, как и многие старшие дети на даче, а я обожала его, как обожают звезд. Когда он сломал руку, я рыдала. Любовь прошла вскоре после того, как одна из старших девочек начала писать ему от моего имени любовные письма. Не знаю, что в них было, но он обозвал меня проституткой. Я еще не знала, что это означает, но помню, что все были страшно возмущены, и дети, и взрослые. Парень был подвергнут остракизму похлеще Харви Вайнштейна. Хорошо, что тогда не было Твиттера. (Katya Goldovskaya)
Я была в 9-м, а он в 11-м. Увидела однажды в сентябре перед уроками и пропала до конца школы. Это было сумасшествие. Подходы к предмету успехом не увенчались, в его вкусе были девочки — антиподы меня. Не видела его больше двадцати лет, а интересно бы было взглянуть. Говорят, жизнь его не сложилась. (Татьяна Масленко)
А я — влюбчивая ворона. Первый из запомнившихся был мальчишка в детском саду, он единственный в 6 лет матерился, потому казался мужественней остальных. Притом, уже повзрослев, брутальных мужчин почти не выбирала, скорее наоборот! (Любовь Крючкова)
Я перешла в другую школу в четвертом классе. Увидела одного мальчика — и все. Влюбленность тянулась до десятого класса, и вроде немного было взаимности, но предложения встречаться не поступило. Летом перед последним классом встретила будущего мужа и как-то осознала, что то чувство было детским, а тут что-то серьезное. В первый же день школы тот мальчик предложил встречаться. Я пришла домой и долго рыдала от обиды, что вот, казалось бы, то, что хотела так сильно, а уже не надо совсем.
Короче, хороша ложка к обеду, вот что я усвоила тогда. (даша ножевникова)
Моими первыми тру-любовями были голливудские актеры. Через мою отчаянную восьми-двенадцатилетнюю страсть прошли Сильвестр Сталлоне, Шварценеггер, Костнер и Харрисон Форд, и даже черепашки-ниндзя. Форд держался долго, почти до института. Я невольно всех мальчиков сравнивала с Ханом Соло. А потом на первом курсе я встретила Его. Мы стояли в очереди на канатку, после которой должен был начаться поход всех первых курсов, спортивное мероприятие. Мы встретились глазами, он улыбнулся. И это была самая прекрасная улыбка, и вот это вот все.
Позже выяснилось, что он вообще не из нашего института и пришел сопровождать свою девушку, которая училась на соседнем факультете. А еще у него был фетиш на длинные волосы. У меня тоже, только вот волос у меня не было. Вернее, была дохленькая короткая стрижка. Это и предрешило нашу судьбу, гг. Как потом выяснилось, у нас из разных совершенно источников оказалось много общих знакомых, и мы довольно часто пересекались. И я вот так страдала пару-тройку лет. А потом отпустило. Надо сказать, что к тому времени он сильно подурнел. (Ann Huseynova)
Моей первой, второй и третьей любовью были уже мертвые физики (естественно, Ричард Фейнман) и полиматы 18-19 века (там было сразу несколько спорных персонажей). Это было идеальным, беспроигрышным, абсолютно безответным вариантом, вынуждавшим меня читать очень много книг и обещать самой себе, что я непременно стану ученым. And here we are. (Anna Kozlova)
Могу об этом вспоминать только в каком-то очень странном стиле, напоминающем книжки Лемони Сникета или Джонатана Кэрролла. Как о трех по-разному грустных историях, сливающихся в одну и включающих одного мертвого актера, одного не менее мертвого и одного вполне живого на данный момент человека, а также высматривание определенных буквосочетаний в номерах машин, шахматную доску, аромат сирени и несколько ударов головой (не моей) о парту. Ключевые цифры — 8, 13 и 17 лет. (Olga Zondberg)
Молодая учительница химии. Я боготворила ее, совершенно не понимая, что со мной происходит. Объясняла себе свои чувства и побуждения тем, что она крутой учитель, а я химию люблю. Вся гимназия была в курсе, но если кто-то и понимал, в чем дело на самом деле, мне об этом ничего не известно. С 7 по 9 класс я мечтала о химфаке, а потом моя муза ушла в декрет, и я вернулась к своим гуманитарным наклонностям. (Юлия Сырбу)
Моей первой любовью был Александр Белов из фильма «Гардемарины, вперед!»: его играл юный Сергей Жигунов, у него тогда были кудри, шпага и плащ. А моя лучшая подружка была влюблена в Алешу Корсака из того же фильма, которого играл Дмитрий Харатьян. У них дома, в отличие от нас, был цветной телевизор, и она с восторгом рассказывала, какие у Алеши Корсака пронзительные голубые глаза. (Julia Idlis)
Мне было 3 года, а прекрасному принцу-соседу 18. Звали его Андрей. Его отец был в том возрасте, когда хочется внуков, и они часто приглашали меня в гости и баловали. Андрей собирался в армию, и мы с ним договорились (я была убеждена в серьезности договора), что когда он вернется, мы поженимся. Это был военный городок, и служил он в части в ста метрах от дома, и часто приезжал. А когда вернулся, то быстро женился на «Витке». Я не пошла на свадьбу и прям очень серьезно переживала этот момент. «Витка» была милой девушкой и приходила с конфетами — налаживать контакт, но увы. Лет через пять они развелись, родив двух дочерей, и Андрей вернулся к родителям. Он был удивительно другим, будто суть его поменялась. (Ирина Кузнецова)
Моя первая настоящая любовь случилась в 15 лет. Мне 47, я больше никого так не любила, как одноклассника Сережку. (Svetlana Burdinskaya)
Первая любовь была в 4-м классе, но до нее еще первее были несколько первых любВЕй. Сложно даже определиться. Одного из персонажей былого увидела в фб. В ужасе закрыла обратно. Как хорошо, что детская любовь обычно ни во что не перерастает. (Al Jentarix)
Мне было двенадцать. И я пребывал в той очень тонкой временнОй прослойке взросления мужского организма, когда еще гормоны не начали атаковать прыщами, поллюциями и день-и-нощными эрекциями. Это был истинно романтический период первой влюбленности — когда лишь смотреть, думать, вздыхать, страдать и лишь едва касаться. Ей тоже было 12. Она была точной копией Матильды из «Леона» — те же черты, та же прическа(!), тот же возраст, только гораздо более дерзкая. Любопытно то, что все это происходило за два года до выхода фильма, в 1992 году. Танцы вечерами. Я был робок, растерян из-за непонимания впервые в жизни нахлынувших чувств: она брала меня за руку и молча выводила на центр танцпола во время медляка «Не плачь» Тани Булановой. Это длилось всего месяц, но то теплое сладкое чувство живет во мне до сих пор. (Максим Сафенин)
В нашу подготовительную группу детского сада пришел новый мальчик Миша с волшебной цветочной фамилией. Он был блондин с голубыми глазами, необыкновенно красивый. И как раз сделали каждому в группе по фотопортрету. Случайно услышала разговор, что Мише понравился мой портрет и он попросил разрешения его поцеловать у моего папы. Любовь хлынула в мое детское сердце. Любила его всю начальную школу. (Maria Levitskaya)
Одноклассник в начальной школе. Я помню, что выбрала его, потому что он подходил мне по росту (был таким же маленьким). Мы с подругой соперничали из-за него, что, как ни странно, совершенно не мешало нашей дружбе. Как-то раз мы даже с ней по очереди несли его рюкзак домой. Ему было неловко, а нам весело. Закончилось все моей формальной победой, так как валентинка от него досталась именно мне. (Inar Iskendirova)
Василий Ливанов в образе Шерлока Холмса. О, как я рыдала в мои шесть лет! «Мой жизненный путь дошел до высшей точки, и я не мог бы пожелать себе лучшего конца», — и эта музыка, ааа! Чтобы утешить меня, папа ловко подсунул мне сборник Конан-Дойля. Я поняла, что все в порядке, но запомнила это сладкое чувство невероятного счастья, быстро сменяющееся сокрушительной тоской. (Nelly Shulman)
Моей первой настоящей любовью была певица Ирина Понаровская. Хотел поехать в Ленинград и жениться на ней, чуть не бросил школу в седьмом классе. По телевизору показывали ее концерт в сопровождении оркестра Олега Лундстрема, я стоял возле экрана и внимательно рассматривал ее ладонь, которой она держала микрофон, — есть ли там обручальное кольцо. Родители были в шоке. Папа, наконец, вышел из оцепенения и сказал, что ее настоящее имя не Ирина, а Регина, Регина Понаровская.
Регина — так звали нашу соседку, которую все ненавидели. От нее приторно пахло духами «Белая сирень», и она много и громко скандалила со своим любовником, Сергеем Соломоновичем. И меня как отрезало. Я представил, как Понаровская обзывает меня полудурком, а соседи, отворачиваясь, ехидно улыбаются и крутят пальцем у виска. И все, интерес к певице был потерян навсегда, и я переключился на одноклассницу Свету Журавскую. (Евгений Липкович)
Мою первую любовь звали Наташа Казакова (я запомнил). История грустная и банальная, как мир. Ехали в одной электричке. Случайно встретились взглядами. Заговорили друг с другом. У обоих возникло ощущение, что знакомы всю жизнь. Полюбили. Договорились пожениться. Меня вывели на станции Крюково. Ее повезли дальше. И больше я ее никогда не видел. Мне было пять. Ей, я думаю, месяца на три больше. (Олег Лекманов)
Сама я этого не помню, но родственники утверждали, что первая любовь настигла меня в весьма раннем возрасте. Это был приятель моего старшего брата. Когда он приходил к нам, я пела ему песни, сидя на горшке. (Юлия Боровинская)
В 6 лет я уже мог ходить в садик и обратно сам, без родителей. Однажды я пришел домой и громко объявил отцу:
— Папа! Я влюбился!
— И что же теперь делать? — папа немного растерялся.
— Как что?! Подарки покупать! (Тимур Деветьяров)
Я была потрясающе влюбчивая в детстве — моими избранниками по очереди становились соседские мальчишки, одноклассники, актеры и даже персонажи мультфильмов. Удивительным образом я не делала различий между живыми людьми и нарисованными — чувства мои были одинаково глубоки, хоть и недолговечны. (Julia Levykina)
Моей первой любовью был ангельски красивый мальчик Слава с хроническим насморком. Моя мама его так и называла — «сопливый Славунька». Ходили мы в одну группу детского сада, да и жили по соседству. Моя любовь была жестока — я его била и сыпала песок в трусы. А он носил открытки и цветочки. Потом он уехал с родителями в другой город. А мне до сих пор стыдно — и за «сопливого», и за песок. (Анна Мохова)
Самая моя первая любовь уходит корнями в очень раннее детство, потому что сколько себя помню, с 4 лет была перманентно влюблена. Но условно первой взаимной и осознанной любовью считаю одноклассника Володю, неформального лидера и просто звезду. Я была невероятно горда тем, что он выбрал меня! Когда мы, пионеры, ездили в колхозы осенью, он носил собранные мною ведра яблок и картошки, именно мои, а не чьи-то другие. А на всех вечеринках фотографировал меня больше всех. Такое детское счастье. (Анонимно)
А моя первая любовь была в детском саду. Звали ее Таня Васютина. Она была вылитая Дюймовочка, я таял от нежности и, отрастив ноготь на мизинце, заверил ее, что всякий, кто посягнет на ее честь, будет этим самым орудием поцарапан. Я бы написал, что она быстро подурнела и потолстела (мы учились в одном классе), но едва ли и я стал лучше с тех пор. (Александр Михалев)
Д’Артаньян. Первая любовь в 4 года — великолепный Михаил Боярский. Долго еще доставала домашних громким исполнением арии: «Пора-пора-порадуемся на своем веку красавице Икупке щастливому клинку». (Elena Izugrafova)
Мне было пять лет. К нам в сад пришел новенький, Саша. Я была сражена любовью. Наповал. Дома пару раз я так тосковала, что плакала от боли, невозможности его видеть. В садике его быстро прибрали к рукам ловкие девки, которые у нас были макухами. Они делали, что хотели, жаловались и дрались. Я дружила с другими. Поэтому к нему ни разу не подошла. И он меня не замечал. Через год садик кончился, любовь тоже. Но то чувство удивило меня на всю жизнь. (Ilona Rumiantceva)
Мою первую любовь звали Павлик Тараканов. В него были влюблены все девочки в группе детского сада. Он был хулиганистый и очень обаятельный. Смешил нас всех за обедом, ловил клецки в супе, почему-то назвал их «фрекен бок», а мы валялись со смеху. Самое интересное, что я потом надолго это все забыла, а вспомнила уже во взрослом возрасте, когда листала детский альбом. К тому времени у меня уже был сын, и звали его… Павел. Подсознание, видно, сработало. (Оля Шальнева)
Мальчик был, с которым целовались в туалете детского сада. В старшей группе, перед школой. Воспитательница — любимая! — увидела и очень, очень, очень ругалась. А потом любовь была в 6 классе. Он уезжал в другой город, далеко. Я написала ему признание и отнесла домой, передала родителям. И он ответил. И даже еще раз написал издалека. И рисовал кого-то из «Звездных войн». А я их не смотрела, и мне было все равно. Так и завяла переписка. (Catherine Dubrowska)
Николай Караченцов в каком-то фильме играл солиста ВИА. Молодой, модный. Мне лет 10 было.. Всколыхнул во мне первую симпатию к мужскому полу. У меня потом случилась любовь в студенчестве, с парнем с такой почти внешностью, с щербинкой и смуглой кожей. У нас родился сын. Ему уже 29. А Караченцов не переставал нравиться. (Svetlana Kozachenko)
Моя первая любовь — мальчик Вася. Мы ходили в одну группу детского сада, а потом учились в одном классе в начальной школе. Первый поцелуй от мальчика в щечку был от него. Но параллельно с Васей я была влюблена (вроде это было оно) в недосягаемого Игоря Скляра. (Sveta Achasova)
Мне было 4, а ему, кажется, под 20 — и он был космически, невероятно красив и умен. В его присутствии я очень очевидно смущалась и тушевалась — кажется, такого со мной больше не было. Он был младшим другом моих родителей. Помню, мы его куда-то провожали — то ли в армию, то ли в Москву учиться — и он долго со мной гулял и по-взрослому рассказывал про Маленького принца. Мне про принца было так скучно, что капец, но он же был со мной, и весь мой — я была счастлива. Потом я прям там в гостях заснула, родители принесли меня на руках домой, а дома зачем-то велели залезть под кровать. Под кроватью была двойная пластинка про Маленького принца. В общем, я выросла, стала видеть других мужчин — хотя дядя Юра всегда был недостижимым идеалом красоты (и ума! Я теперь, блин, умею влюбляться только в умных). Маленького принца, кстати, я потом тоже полюбила — но уже сама. Ту пластинку я ни разу не дослушала — оооочень была скучная. (Ina Selivanova)
О, я постоянно в кого-то влюблена (вот и сейчас простите за неровный почерк — люди невероятно красивы). В саду у меня был лучший друг Рома, мы собирались пожениться (скорее как побочный эффект дружбы), но в школе он сделал вид, что мы чужие друг другу люди. Были очень теплые отношения с соседями по парте — но от Саши в первом классе меня быстро отсадили («Чтобы не дуло от окна», сказала мама), а с Валерой мы сидели вместе года полтора — помню нежность и его слова: «Смотрите, какая она у меня была красавица», — когда мы спустя много лет смотрели школьные фотографии. Первый раз по-настоящему разбили сердце в 8-м классе, его звали Андрей, и он был на год старше. Я не могла ни спать, ни есть, страдала ужасно. Однажды подруги протащили меня через два этажа школы и толкнули на него со словами: «Знакомьтесь». Это был конец, хотелось умереть. (Анна Трусова)
Я такая влюбчивая, что и не помню, кто из них первый… Где-то там, еще в ясельной группе… И они так часто менялись, и их было сразу несколько все время. Один в группе детского сада, пара пацанов во дворе… По дороге тоже мог кто-то прекрасный встретиться… Ох, ну такая уж я. (Natali Shelkova)
Я точно помню, в 4 года я влюбилась в маляра. На улице была весна, он был высокий, грязный и красил стену в сияющий белый цвет. Несколько дней это длилось и было так же прекрасно, как и всегда потом. (Maria Endel)
Мне в садике одному мальчику хотелось все время все дарить и смотреть, как он радуется. Наверное, это оно и было. Пойду, что ли, в фейсбуке его поищу. (Neanna Neruss)
Бродский. Так и осталось. (Inna Kulishova)
О! Впервые я влюбилась в четыре года. Героя моего романа звали Андрей Комаров, и он был совсем уже взрослым: ему было целых пять. Когда я выходила во двор под присмотром бабушки, он бежал ко мне со всех ног, а потом качал меня на качелях, страстно шепча: «Ты только со Светкой и с Лидкой не дружи, ты со мной дружи». Откинув голову, я ритмично падала в небо вместе с качелями и ощущала себя лирической героиней стихов Пушкина как минимум. В один прекрасный день, не дождавшись, когда мой герой-любовник с содранными и вымазанными зеленкой коленями таки начнет писать свое «Чудное мгновенье», я благоразумно решила, что могу сделать это и сама. Тем более мое чувство к Андрею было таким нежным и волшебным, что рассказать о нем презренной прозой точно бы не получилось. Пару дней спустя я представила ему на суд собственное письмо Татьяны. К сожалению, я не помню его наизусть, но обрывочно всплывает что-то жутко подражательное про карий блеск его очей, который меня пленил.., — и чего-то там дальше — в общем, как сказал бы Никита классик наш Сергеевич, «пошлость, звенящая пошлость». Андрею, правда, понравилось. Прочитав и растрогавшись, он даже сделал мне предложение выйти за него замуж — не сейчас, конечно, а когда вырастем. Разумеется, через пару недель мы благополучно забыли о существовании друг друга и больше почти никогда не пересекались. (Anna Kulikova)
Мама рассказывала, что моей первой любовью был сын одной из ее подруг. Нам было года по три, дело происходило у этой подруги в гостях. Мальчик увешал меня мамиными драгоценностями, вывел к нашим родителям и сказал, что мы решили пожениться. Драгоценности у нас отобрали, и, в общем, с любовью после этого тоже как-то не сложилось. (Mervyn Quant)
В первом классе все были влюблены в одного мальчика. Ну и я, как все. Он жил в моем доме, родители вместе работали в НИИТУ. Я часто болела, мы с мамой зашли к ним узнать домашнее задание, и я увидела, что этот мальчик до сих пор спит в кроватке с сеточкой. Любовь моментально прошла. (Tatyjana Meny)
В 16 я влюбилась в парня на девять лет старше меня. Страдала, что он не воспринимает меня всерьез. Как теперь понимаю, Игорь просто оказался хорошим человеком и не воспользовался моей романтической влюбленностью. Только один раз он проводил меня и поцеловал в подъезде. Поцеловал по-настоящему. У меня тогда закружилась голова и подкосились ноги. Это был мой первый поцелуй. И до сих пор это самый лучший поцелуй в моей жизни. (Tatyana Soloveva)
В первом классе я влюбилась в соседа по парте по имени Андрей Занегин. С учетом того, что меня зовут Татьяна, а его имя рифмуется с Евгением Онегиным, я слегка переписала известное произведение и вручила любимому. Но потенциальная свекровь повела себя низко — с обвинением в том, что я мешаю Андрюше заниматься, прочитала это все вслух на родительском собрании. Это было очень обидно, но я любила его до пятого класса. (Tatiana Sirotinina)
Мне было 5 лет, а ему 6. Его звали Кирилл, он был соседом по даче. Как-то раз мы с ним играли в бадминтон, и воланчик улетел в крапиву. Кирилл полез туда, достал воланчик и сказал: «Это что, а я однажды упал в целый овраг крапивы…» Я спросила: «Ты плакал?» А он ответил (очень мужественно): «Нет, я терпел». И в этот момент я его полюбила. (Julia Tumanova)
Моя первая любовь (прям долгая, два класса, пока не разъехались) была в школе.
Очень смутно помню, как это началось, но очень ярко помню, как меня подкалывает какая-то девчонка из класса: «А ИЛЬЯ ИРИШКУ…» — и до сих пор реально недоумеваю, как все узнали, ОТКУДА!! Это же ОЧЕНЬ СТЫДНО. (Ilya Vobble)
Моя первая любовь, он же первый мужчина и все такое, по классике, в 18… Год мучений «на разрыв», и его пользовательское: «Тебе надо, ты и люби…» Страдала, «умирала», рыдала… Через год, обнаружив прямую и явную измену (до этого момента все оправдывала), разорвала отношения и взмолилась: «Больше никогда». Сработало. Никого не смогла полюбить до 31, пока не родила сына и почувствовала, что до этого малыша я вообще никого никогда и не любила, получается… (Иванова Анастасия)
Моя первая любовь была несчастной. В школе. Несколько лет безответно. Сейчас дружим. (Ruben Makarov)
Не любовь, но первый романтический интерес был мой случайный одноклассник. Случайный, потому что я в этой школе была новенькая и в одном классе мы были только год. Он был сыном дипломата из Казахстана, слушал тяжелый рок, носил майки с соответствующей тематикой и был исключительно интровертным. Рок и интровертность у нас были общие, причем второе настолько, что мы ни разу не обменялись ни одним словом. (Aygyun Gyul)
Моя самая первая любовь — это Сережа Краснов в шестом классе. Я смотрела, как он вешает плакат на доску, а злые девки заметили и сказали: ааа, знаем теперь, Меньшикова, кто тебе нравится. И я перестала смотреть на Сережу Краснова. (Julia Menshikova)
Моя первая любовь — это обрывки памяти, оставшейся от всего лишь одного года, в основном фразы и яркие картинки.
— А я умею считать до ста. И до тысячи. А после тысячи идет миллион. А потом миллиард!
— Ух тыыы! — сказала девочка, восхищенно глядя на мальчика.
А мальчик, страшно довольный таким вниманием, сидел рядом с девочкой на крыльце блочной трехэтажки в закрытом военном городке посреди невероятно красивого леса на самом берегу Финского залива.
…
— Сынок, Наташа болеет, да, уже давно, но все будет хорошо.
…
— С днем рождения, Наташа!!! — прогремел нестройный детский хор.
— Ребятки, угощайтесь, вот печенье со смородиновым вареньем, а это мои домашние пряники. А это специальные печенья для Наташи.
— А я тоже хочу специальные печенья.
— Тебе не понравятся, они не сладкие, диетические.
— Я хочу вместе с Наташей! Можно?
…
— Привет. Вот я и уезжаю. Я буду писать письма!
….
Спустя много лет мы встретились снова и она сказала, что очень-очень ждала писем и до сих пор обижается на меня, что их не было. Моя первая любовь была сразу ко всему миру. К девочке, к лесу, к северному морю, к родителям, к школе, к творчеству. Мне кажется, я никогда не вмещал так много любви в таком маленьком физическом объеме одновременно. Удивительно, как все эти эмоции первоклашки сохранились со мной до сего дня. (Igor Moskalev)
Я влюбилась в детском саду. И написала возлюбленному письмо, которое стало семейным преданием. «Андрей, если ты пойдешь на войну и тебя убьют, то ты не горюй». (Екатерина Заломова)
Когда меня в первый раз привели в детский сад — посмотреть утренник, передо мной сидел на стульчике белокурый красавец в белых гольфах. Вместо утренника я доблестно рассматривала его затылок. Помню завороженность красотой — при том, что лица я не видела. Больше я его не встречала. Наверное, его тоже приводили посмотреть утренник. (Elena Miller)
Как ни странно, все-таки муж. Детства я не помню, а первые подростковые влюбленности были такими явно пристрелочными, что назвать их любовью язык не поворачивается. И вот появился приятель старшего брата, с которым они играли в музыкальном училище в трио, и все. Подошла в 16 лет и поцеловала, сама, тридцать лет прошло, ничего не изменилось. (Evdokia Lapina)
Пришла в новую школу, увидела в толпе. Дружили. Потом уже не дружили. Потом поженились. Собственно, все. (Anna Baikeeva)
Моя первая любовь случилась в 14 лет, в день святого Валентина. Я пришла на занятие в театр-студию и узнала от девчонок, что сегодня придет новый мальчик. Какое-то необыкновенное волнение со мной началось. «Пришла пора, она влюбилась…» То есть это была любовь даже не с первого взгляда, а за минуту до этого взгляда. В класс зашел мальчик-ровесник, и я улетела. Его миловидное личико совпало с моим идеальным образом на 100%. Я не могла с ним говорить, не могла здороваться, мне было невыносимо прекрасно, я мучилась год, а потом бросила театр, потому что не могла преодолеть эту тоску по несбывшемуся ответному чувству. До сих пор жалею, что бросила… (Виктория Сушко)
Это был Нильс. Накрыло радостью узнавания на спектакле, соответственно, «Приключения Нильса с дикими гусями». Помню тот восторг и радость, мол, вот! «Это Он!» Потом несколько лет просилась повторно на этот спектакль, мысленно делилась с Нильсом радостями и горестями, придумывала совместные приключения, полеты на птицах, сражения с большими зверюгами, обсуждения всего на свете, знакомство с моими друзьями и родными. Я серьезно собиралась выйти на сцену, помочь ему быстрее всех победить и вместе пойти наконец в нормальную жизнь. А потом узнала, что этого мальчика не существует. Это тетя-травести. (Olga Burakova)
Мы с подружкой лет в одиннадцать влюбились в испанского певца Рафаэля после фильма «Пусть говорят». Накал чувства был фантастический, кино посмотрели раз двадцать. Недавно пересмотрела: хорошо он пел вообще-то, и персонаж понравился, очень порядочный и по-хорошему воспитанный человек. (Наталья Моршанская)
Игорь Гольдберг. Пришел к нам во втором классе и поразил мое сердце. На первом же классном часе классная нас пересаживала, потому что за лето некоторые подросли. Игоря посадили ко мне на третью парту. Это было счастье. На следующий день еще один одноклассник пожаловался, что ему плохо видно доску, и Игоря с ним поменяли местами. А в конце четверти он с родителями уехал на ПМЖ. То чувство нельзя назвать любовью, она у меня случилась в 15, но когда говорят о первой любви, вспоминаю этого мальчика. (Ksusha Petryk)
Каждая любовь — первая. Она же и последняя. Потому что потом человек умирает. А потом это уже другой человек. Ее звали Даша. Это было какое-то чудо. Причем до самого дна обоюдное. Как никогда и ни с кем больше. Мы всерьез планировали семью, количество детей и тарелок, имена кошек и цвет штор. Но однажды мама спросила меня, хочу ли я поехать на поезде. Я, конечно же, хотел, я же мальчик. И мы прямо из садика поехали на вокзал и сели в зеленый вкусно пахнущий поезд. Я подыхал года четыре, не подпуская к себе других девочек, за что однажды удостоился половинкой кирпича в висок от девочки Тани, чтобы у нее все было хорошо. Иногда я думаю, что если бы я не купился так дешево и сказал бы — мама, вы вот уже сейчас, в такую рань решили лишить меня права на счастье собственной жизни, не делайте этого, пожалуйста. Ничего бы не изменилось. Но это была бы совсем другая жизнь. (Stanislav Kiselevski)
Мне было лет 10, и я влюбилась во «взрослого мальчика». Ему было лет 16, я думаю, какой-то сын знакомых. Я знала только, что его зовут Женя и что у него чудесные светлые волосы почти до плеч. У меня была своеобразная мама, так что сказать об этом кому-то не стоило и думать, я просто тихо страдала, увидев его издалека пару раз. Потом мы разоткровенничались с одной знакомой девочкой, и я ей по большому секрету сказала, что влюбилась в кое-кого. Ее сердце, как оказалось, тоже не праздно. В общем, мы выяснили, что влюблены в одного мальчика, причем она о нем знала не больше, чем я. Как можно догадаться, мы из-за этого не поссорились, а соединились в такой «клуб интересов». Нам обеим наконец было с кем обсудить первое чувство. (Мира До)
Года в 4 у меня был любимый мальчик в детском саду, и у моих подруг-близняшек Инны и Светы был любимый мальчик. И их мальчик ударил моего по голове кирпичом. Когда я об этом узнала, обидчика рядом не было, и я потребовала у Инны и Светы признать неправоту их мальчика, а когда они отказались, полезла лупить их деревянным кубиком. Цвет кубика помню, а вот имя любимого мальчика забыла. (Irina Lashchiver)
Мальчик Саша из группы в детском саду. От переизбытка чувств я иногда запихивала его в его собственный шкафчик зачем-то. (Анна Маркина)
Моей первой любовью был сын друзей моих родителей. Он жил в соседнем дворе, был мне другом и, на два года старше, в каком-то смысле был приставлен за мной следить и заботиться. Он и вел себя как настоящий друг, но, кажется, совершенно не подозревал о моих нежных чувствах. Потом между нашими семьями пробежала кошка, потом мы переехали, и я его больше никогда не видела. И в соцсетях его нет, так что нет никакой возможности заглянуть одним глазком в его жизнь. (Anna Rostokina)
Моей первой любовью была девочка в садике. Ее звали Леночка и у нее, видимо, было что-то типа малокровия. Она была миниатюрная и прозрачная, как фарфоровая кукла. Мама говорит, что я перетаскал ей в садик все игрушки из дома, а затем ее неожиданно перевели в какой-то другой садик — видимо, со специальным упором на здоровье. И тут уже меня в оборот взяла другая девочка — Светочка, которой Леночка явно была поперек горла. Светочка была крупной и энергичной девочкой и методично начала контролировать меня и все мои перемещения. По словам мамы, она была свидетелем ситуации, когда Светочка делала мне подсечки ногой под столом во время ужина, чтобы я не вскакивал и не бежал маме навстречу. Такие вот детские любови. (Oleg Dremov)
Я была влюблена в друга родителей, дядю Диму. Забиралась к нему на коленки и договаривалась, что он подождет, пока я вырасту и мы поженимся. (Tatyana Prachkina)
Рыжий мальчик из параллельного 7а класса. Я рассыпала яблоки в трамвае, и к моменту, когда их собрали, мы были уже смертельно влюблены. До брака мы изводили друг друга 8 лет, а когда поженились, еще через 5 лет потеряли ребенка, и это уже не смогли пережить вместе. Женский организм ведь как реагирует на смерть ребенка — он между сдохнуть следом или влюбиться обычно, конечно, влюбляется. Особенно если обожаемый Павлик, красавец, вратарь, джазовый музыкант, тонкач, умница, человек Возрождения, ведет себя как сопливый инфант. Позор тебе, Павлик. Через десятилетия. И яблок я с тех пор не ем. (Alena Shwarz)
Лет 14 мне было. Мальчик Миша из моего класса, загадочный, живущий не с родителями а с теткой и ее мужем, блондин, голубоглазый, сдержанный такой. Безответно влюбилась, в копилку складывала, как танцевали медленный танец под Джо Дассена, как я ему «дружеское» письмо написала в Суворовское училище. Он отписался как-то совсем дистанцированно, и на этом все. (Julia Simon Grinberg)
Было мне 10, отправили меня то ли на две, то ли на три недели в лагерь в Крыму, и все это время мы постоянно пересекались и ругались с мальчиком из того же санатория. То я последнее мороженое из-под носа уведу, то он мне в кинотеатре экран загораживает. Вообще друг друга не знали, но ругались каждый день. И вот за день до отъезда на последней дискотеке он меня приглашает. И все, пропала. На следующий день хотела взять его телефон, а их переселили в другую комнату, не успела найти куда. Так и уехала. Пять лет грустила. Прошло с тех пор больше 20 лет, до сих пор иногда переслушиваю ту песню, под которую мы тогда танцевали, хотя не помню уже ни имени, ни лица, и глупо улыбаюсь в пустоту. (Katherine Boytsova)
В детском саду, звали Алеша. Причем это было взаимное чувство. У него были светлые кудри и острые коленки. Мама говорила, что он играл на аккордеоне, но я этого не помню. И куда он потом делся, не помню. (Tanya Steinberg)
Влюбилась в 7 лет в мальчишку из деревни, где проводила все каникулы. Так эта любовь во мне прочно и застряла, лет до 16. Он на меня оказывал совершенно парализующее действие, и беззастенчиво этим пользовался во всех дворовых играх.
О моей влюбленности не знал там только ленивый. Но о взаимности (долгое время) речи не шло. Я была младше, слабее, медленнее и вообще «городская» и «западло».
Заставило заподозрить взаимность меня два факта: он подарил мне на день рождения украденный у бабки хрустальный подсвечник, за что бабка его отдубасила по-взрослому, и потом он сам отдубасил по-взрослому другого «городского» мальчишку, который положил на меня глаз. Эти признаки взаимности были увидены местными девчонками, что привело к местной революции и невооруженному конфликту, и с этой компанией я общаться перестала. Несколько лет мы обходили друг друга по широкому кругу, но я следила, и он следил. Когда у меня намечался серьезный роман, он вышел на открытый конфликт и не допустил безобразия. Он уже успел вырасти, посидеть на наркоте, как все деревенские, слезть, сходить в армию… А я успела погрязть в поступлении в ВУЗ. Пока я ходила по репетиторам, мама наезжала в деревню чаще, чем я. Говорила мне, что он спрашивает обо мне постоянно, встречает ее на остановке и носит сумки, чтобы обо мне расспросить. Я ждала, что поступлю и кааак приеду… Но не успела. Его сбила машина ночью, когда он шел домой с подработки. Уже не помню, как он выглядит. Но, черт побери, это было так красиво… (Iri Strelkova)
Прекрасно помню свою первую любовь — это был мальчик Алеша Гусев в детском саду, куда я пошла в 5 лет и там сразу же в этого мальчика влюбилась. Он был беленький такой, светлые волосы, белая прозрачная кожа с бледными веснушками, светло-голубые глаза… Так вот, эта любовь ничем не отличалась от всех последующих любовей. Вот эти все переливы чувств, многократно описанные в литературе страдания, муки любви и ее радости, восторги оттого, что просто видишь Его — все это повторялось со мной снова и снова, в 7 лет — к однокласснику, в 14 — к школьному гитаристу, в 40 — к питерскому литератору, в 45 — к Мужчине моей мечты. (Ирина Луговая)
Мне было лет 8-9. Я стоял у стены актового зала — школьное мероприятие. Заиграла музыка, погас свет, и она вышла в самый центр зала, подхваченная лучом прожектора. И другим мальчиком, с которым танцевала. Но мальчика я не видел, потому что смотрел только на нее — тоненькая, как тростинка, корейская девочка с глазами-угольками, такими выразительными и грустными на белоснежном лице, в бальном платье сказочного цвета, порхала передо мной, а я не знал, как вдохнуть воздух. И выражения «остановись мгновение, ты прекрасно» я тоже не знал. Но тогда впервые в своей жизни ощутил, как оно замирает, а в мире не остается никого, кроме той, на кого ты смотришь. А потом с сожалением я узнал, что она приехала к нам из другой школы, но с тех пор принимал участие во всех-всех школьных мероприятиях, каждый раз надеясь встретить ее, и встречал, и каждый раз, восторженный, забывал, как дышать. Долгие годы, закрывая перед сном глаза, я до малейшей черты воссоздавал в памяти ее черты, ее легкие шаги и цвет платья. Почти через двадцать лет я ее нашел и обо всем рассказал, потому что так и не решился тогда. Потому что все это время та девочка жила в моем сердце как напоминание о том, каким волшебным может быть мир. Саша Кан. Моя первая, самая чистая и огромная любовь. Спасибо тебе за все. (Renat Dzhanibekov)
В детском саду у нас была любовь с Виталиком. Однажды в конце дня мы остались одни в саду. Виталик сказал: «Давай будем жениться», — и повел меня в спортивный уголок. Поставил нас рядом и торжественно произнес: «Берешь ли ты в жены девочку такую-то?» (мое имя) — и сам же себе: «Да». Затем мне: «Берешь ли ты в мужья Виталика? Говори да», — я покорно подчинилась. «А теперь, — говорит Виталик, — первая брачная ночь!» Положил меня на пол, лег сверху, поцеловал в щеку. Все, готово. Так у меня случилась не только первая любовь, но и первая свадьба в жизни. Понравилось. (Olga Khaletskaya)
Моей любовью был Витя Субботин. Он был очень красив, коренаст, курчав. Я ужас как стеснялась в его присутствии и не могла от волнения с ним рядом быть. А когда мы сидели за одним столом, полдничали, были и еще два человечка, то мне было стыдно перед ним попроситься в туалет у воспитателя. И я описалась. От любви. Наверное, младшая группа была, а может, средняя.. Года четыре мне было. (Diana Boukhvalova)
Мне 6. Он необычайно прекрасен — облака черных бровей, голубые глаза, смоляные локоны и очень-очень взрослый. Лет 14 навскидку. Приехал с семьей к нашим соседям погостить и неделю исправно выгуливал в нашем дворе младшего брата. Я делала вид, что дружу с младшим, но с наступлением сумерек того уводили домой, а я подолгу зависала на качелях со старшим. Зависала я во всех смыслах, ибо на противоположном конце перевернутой радуги качелей сидел тяжелый и высокий Он, временами заземляясь и даря импульс новому движению, а мне надежду, что это будет длиться вечно. Однажды он перешел на шепот, дабы узнать, могу ли я хранить секреты. И вот я уже бегу по лестнице, забегаю в свою комнату, прячу на дно коробки с игрушками заветный сверток и ложусь спать. «В этом пакете книга, просто спрячь ее и никому не показывай. И сама не заглядывай!» — каждый вечер его слова стояли у меня в ушах и подливали масло в костер моего любопытства. Я сгорала от него, от любви, но мальчик из рассказа Пантелеева стоял со своим «честным словом» не только в городском саду, но и в моей голове. Долго стоял, неделю. В день Х из плюшевого тайника сверток был изъят, спрятан под платье и вынесен из квартиры. И где-то между этажами меня настигла мысль, что мне еще очень далеко до пантелеевского мальчика с его сильной волей и таким крепким словом. Только одним глазком! В заветном свертке лежала потертая медицинская книга с кучей подробных картинок по беременности и рождению детей.
— Завтра мы уезжаем, — сказал Он. — Спасибо за помощь! Ты точно не смотрела в пакет?
— Нет, — сказала я.
Он наклонился и поцеловал меня в щеку. Больше я его никогда не видела. Да, меня мучила совесть за несдержанное слово и за вранье, но скажи я ему правду, может, и не было б у меня в жизни того поцелуя. (Olga Muzalevskaya)
В детстве лет до восьми у меня была экзема — огромные зудящие бляшки в сгибах коленей, локтей, на шее и на кистях рук. Я очень стыдилась экземы. Однажды летом мы с соседским мальчиком Бобой праздно сидели на крылечке дачного дома, и вдруг он спросил, чешется ли это у меня. «Да», — призналась я, смущенная темой, которой избегала, и быстро спрятала уродливые руки в складках платья. Но он вдруг уверенно наклонился ко мне и стал тщательно и нежно чесать мою шею. Я была ошарашена, потому что ожидала чего угодно — брезгливого взгляда, отвращения, грубости, но ничего из этого не было — просто у кого-то, кого он очень сильно любил впервые в жизни, чесалась шея, так что он взял и почесал ее. (Yuliya Chesnokova)
Меня пригласили на встречу Нового года в незнакомую компанию (мне было 14). Открыл двери мальчик, с которым мы влюбились друг в друга сразу и надолго, но когда я прошла вперед, меня увидел его близкий друг, который тоже сразу и надолго влюбился в меня. Несколько лет мы так и ходили втроем, ничего друг другу не говоря, хотя все было ясно и так. Постепенно все, правда, стало на свои места, и какое-то время мы с мальчиком были совершенно счастливы. Потом я выросла. (Lala Kuzminsky)
В 6 лет впервые влюбилась, в Александра Македонского, прочитав «Сын Зевса» Любови Воронковой. Прям замуж за него собралась. Так до 7 класса и влюблялась преимущественно в литературных персонажей и исторических деятелей. А вот с 13 лет уже начались «человеческие» любови и реальные страсти-мордасти. Но все фигуранты сейчас еще молоды и живы, многие из них активны в соцсетях, так что умолкаю… (Shouliakova Nina)
Впервые влюбилась в 15 в мальчика, который учился в моей школе на год старше. Так тоскливо было ходить в школу, что я нашла таким образом для себя мотивацию, зачем туда ходить и чему радоваться. Не знала при этом даже, как его зовут, и мы ни разу не перекинулись и словом. (Джамиля Ганиева)