Сережки с трилобитами, рог какого-то парнокопытного, бабушкин портрет маслом, большой круглый стол, нательная иконка Николая Чудотворца, оконные рамы, полосатые льняные полотенца и скрипка 1713 года. Мы попросили наших читателей рассказать о самых старых вещах, которые есть у них дома. Огромное спасибо всем, кто поделился с нами своими историями.
Кусок кости птеродактиля! Я сам не верю, что он у меня есть. Мы были на раскопках, на экскурсии, и там археолог спросил: «А хотите потрогать кость птеродактиля?» Мы такие: «Конечно!» И благоговейно прикоснулись. И тут он нас спрашивает: «А хотите себе кусочек?» И вытаскивает мешок с маленькими осколками. У нас, конечно, просто крышу снесло… Я даже не знаю, законно ли это. (Ф.К.)
Маленькое агатовое ожерелье моей прабабушки, которое дед подарил ей на свадьбу. Они были очень бедны, ожерелье простенькое, но когда я думаю, что она не продала его и не выменяла на муку даже в самые страшные годы, у меня слезы наворачиваются на глаза. Я надевала его всего один раз — на свадьбу, вместо всего модного-блестючего. Не ношу не потому, что не нравится, а потому, что смертельно боюсь, что расстегнется-упадет. Храню в шкатулке. (Марина Игнатова)
Дешевенький жестяной образок — Богоматерь, писана по эмали, край отколот. Этим образком моя прабабушка благословила бабушку утром в день свадьбы летом 1919 года. Как рассказывала бабка, «ну, когда красны-то были да белы…». Их село четырежды переходило из рук в руки. Не знаю, под каким знаменем, кто и по какому обряду скрепил брак. Образок завернут в белый шелковый лоскут — все, что осталось от подвенечного платья. А отношения… Какие отношения… Любуюсь сам. Показываю детям. Бог даст — буду показывать внукам. Время нематериально — но в таких вещах оно концентрируется. Это и семья, и память, и история, и много всякого ценного для ума и сердца. Есть еще швейная машинка Зингер, купленная б/у в 1914-м, — по формальным признакам она постарше, но там бэкграунд совершенно иной. (Максим Савинов)
Серьги прабабушки, которые она носила с 1898 года, но они ей достались от ее бабушки, так что какого года они сами, трудно сказать. (Irina Gurova)
Куски гранита датировать не берусь, возможно, есть очень древние. Камушек с отпечатком аммонита, который мы нашли на океанском берегу в Орегоне, — динозавровых времен, ему не меньше 70 миллионов лет. Из рукотворного — серебряные ложки с клеймом 1846 года. Как они сохранились в небогатой семье, пережили все переезды, революции, войны, эвакуацию? Ума не приложу, и спросить давно не у кого. А еще прапрадедова Тора — Завулон Клейнер, отец моего прадеда, был из последнего верующего поколения в семье. (Модест Осипов)
Яйцо динозавра. Действительно, окаменелость-яйцо, с окаменевшим желтком и белком, раз в пять больше обычного. Cын нашел во время прогулки в горах, похоже было с виду на круглый, чуть приплюснутый камень. Дома он его разбил, и тут-то все и выяснилось. (Shulamis Elena Vilensky)
Дедушкино «бюро», начала ХХ века, как я думаю. На самом деле это не бюро, а письменный стол. На столе бирка: «Склад Шведско-Американской Конторской Мебели». Вожу с квартиры на квартиру, остальную мебель бабушек и деда пришлось раздарить, а со столом не могу расстаться. (Евгения Грищенко)
Ножи и ложки моего прадеда, у которого была фабрика «Теребин и сыновья». Выпускали медицинские инструменты и т.д. И медаль с выставки, кажется в Вене, где все это показывалось… Расстрелян в 1918 году большевиками… (Dasha Barinova)
Золотые серьги с бирюзой, медная турка и глиняный горшок с ручкой — все от прабабки. Всему более ста лет. Храню, люблю, чувствую в этих вещах тянучесть времени. Туркой иногда пользуюсь. Серьги иногда ношу, по особым случаям или особому настроению. А горшок — он сам по себе. (Елена Кобылян)
Десять лет назад в итальянском Варалло, где «святая гора», нашли кусочек «той» обливной керамики — XVI век. Он был самым старым предметом в доме, пока этим летом не нашли в Новгороде кованый гвоздь XV века: вещь! (J-Andrey Manoukhin)
Яшма с Урала. Мой дед оттуда родом. Недавно узнала, что Уральские горы — одни из самых старых на планете. (Olga Koroleva)
Самая старая вещь в родительской квартире — картина. Очень уютный зимний пейзаж кисти неизвестного мастера конца ХІХ — начала ХХ века. По семейному преданию, мой прапрадед, николаевский мещанин, с зарплаты покупал по картине «у немцев». У дома в тот день останавливался извозчик, который привозил деда, а за извозчиком ехали дрожки с картиной. Чтоб все видели, какой дед крутой. Прабабка, младшая и любимая дочь Мария Павловна, вышла замуж за перспективного краснодеревщика Тихона. А после большевистского переворота все закончилось. И бизнес, и картины, и дореволюционный быт. Мария родила двоих детей, Тихон умер молодым, она так и не вышла больше замуж. Старший сын Сережа без вести пропал в первые дни войны. Дочь Лизу угнали на работы в Германию, после войны она вернулась. Прабабка до самой своей смерти в конце 1980-х ждала Сережу и жила воспоминаниями своей юности — от которой осталось всего-то два пейзажа. Лето впоследствие кануло в залежах у тетки, маминой сестры, с которой она не общается. Но уж зиму мы сохраним. (Valeriya Aguibalova)
Осколок снаряда Первой мировой войны. Бррр. (Tetyana Mykhaylyshyna)
Сам дом. Ему лет двести. И марка 1913 года. (Маша Котова)
Подаренный прабабушкой барометр на деревянной резной основе. Лет 150 ему. Есть и кое-что сильно старше, но… не скажу. (Ilya Zholdakov)
Мегилат Эстер из дома моей жены. В блокаду мужчины из семьи умерли, а Полинину бабушку с двумя маленькими детьми вывезли по Ладоге уже после того, как открылась навигация. Это была одна из немногих вещей, которую она смогла взять с собой. Отдельная история, как удалось ее переправить в Израиль. В Пурим 1991 года по ней читали в большой синагоге в Иерусалиме, предварительно рассказав эту историю. (Gregory Idelson)
Наградной кортик 1945 года, прадеда моего сына, капитана 1 ранга. (Маша Охова)
Одна книжка с ятями и фитами, издания 1904 года, и фото Мишкиного деда на паспарту, 1914 год. Фотоателье Меркель А. Дед там в военной форме рядового царской армии, перед отправкой на фронт. Дети привезли из Сирии медную тарелку, которой лет двести. Стоит на полочке. (Алла Иванова)
Несколько книг второй половины XIX века. Подарила знакомая со словами: «Я знаю, как вы любите старые книги, — им у вас будет хорошо…» (Mary Miroshnichenko)
У меня дома все новое, кроме книг. Книги XIX и начала ХХ века есть. Увы, никакой ценности они не представляют. Но самые старые предметы — это черепки с галло-римской виллы, которые подарили мне французские археологи. (Анна Мурадова)
Монетка 1915 года. Выменял в школе на электродвигатель маленький. (Ян Яршоў)
Окаменелые гады и древесина. Собраны в Крыму во время горного похода. Лежат, ждут своего часа. (Марина Тихонова)
А я живу в доме постройки конца XIX века в центре Иерусалима. Все, что внутри, заметно новее его самого. (Полина Бунина)
Волос мамонта. Делали надувной ангар для укрытия раскопок, вот заказчик подарил такой сувенир. (Елена Парфенова)
Коралловые серьги моей мамы, которые ей подарила ее мама, а той ее мама. Серьги прабабушки, атрибутируются концом XVIII – началом XIX века. Надеваю только на знаковые даты, на них были вырезаны камеи, но за давностью лет, частотой носки (мама и бабушка носили постоянно) и мягкостью кораллов слегка стерлись. Жду внучку, чтобы продолжить традицию передачи. (Olga Ustinova)
Металлическая шкатулка прабабушки (по стилю, вероятно, дореволюционная), пробитая осколком бомбы в 1941 году. (Ирина Рогозенко)
Осколок амфоры из Бейт Шеан, примерно 63 год до нашей эры. (Anna Balyasov)
Чернильница второй половины XIX века. (Юлия Верзилина)
Черепки керамики IX–X века из раскопок в Великом Новгороде, работали там школьниками, после 10 класса и 1 курса, в начале 90-х. Много обрезков кожи, рыбьих костей, черепков. Из интересного нашли часть больших весов, типа для зерна, так нам сказали археологи. Черепки взяла с разрешения. Потом показывала их на своей педпрактике на уроке истории. Сейчас отношусь к ним как к символу романтизма и идеалистичности — надо же было пойти когда-то получать такое непрактичное историческое образование (хотя очень им довольна и не жалею). (Екатерина Иконникова)
Не знала, что подарить дочери на 25-летие. Хотелось чего-то особенного. И это особенное нашлось в Колорадо, в сувенирном магазине окаменелостей: сережки с трилобитами. Кстати, очень красивые: каждую лапку видно. Подарила со словами: «Тебе двадцать пять, им — 50 миллионов, а вот они — как новенькие». Изучили вопрос и знаем теперь о трилобитах больше, чем о наших соседях: сколько их было видов, что ели, как жили… Лиза надевает эти серьги в ответственные дни. Помогают. (Вера Павлова)
Рог какого-то парнокопытного, предположительно антилопы, возрастом 1000-2000 лет. Это нам палеонтологи сказали. Более детальный анализ не проводили. Нашли его в прошлом году в лимане в Крыму. (Ольга Присяч)
Самой любимой и ценной для меня вещью считаю бусы прапрабабушки. Она была крепостной актрисой, помню, в раннем детстве была квадратная невысокая резная шкатулка с ее драгоценностями, все пропало, остались только бусы из прозрачного коричневого граненого янтаря. Я похожих не видела. Ну а самую старую вещь я сама себе подарила: фанатею по космосу и купила подвеску из метеорита. Млею над ней, как дракон над сокровищем. (Крысціна Курчанкова)
У нас есть зубы доисторических акул и скатов, этим зубам несколько миллионов лет. В Америке есть несколько мест, где их выносит на берег; если несколько часов провести по колено в воде (а мы торчали в той воде сутками), можно собрать неплохую коллекцию. (Тетяна Радченко)
У меня есть бабушкин грибок для штопки — красивый, деревянный, с инкрустацией и полой ножкой, чтобы можно было класть туда иголки. Иголки там никогда не хранили, а мне в детстве нравилось думать, что туда можно спрятать яд. Он годов 50-60-х, тогда любили такие вещи. Бабушка пользовалась им постоянно: все время надо было что-то штопать. Я давно ничего не штопаю, но грибок бережно храню в коробке с нитками и каждый раз, когда туда за чем-нибудь лезу, обязательно беру в руки. Что-то есть в нем исключительно правильное. (Katerina Kovaleva)
У нас есть пушечное ядро времен русско-турецкой войны, ручка от древнегреческого кувшина. Но самая старая вещь — камень с отпечатком раковины. Все это найдено на берегу Черного моря. (Алена Алферова)
Зуб мамонта. Зуб нашел в тундре на Таймыре один (в общем, не я его нашла) — а я, разумеется, страшно зуб полюбила и иззавидовалась вся. Ценности он не представлял, перекупщиков такое не интересует, поэтому вывезти его из Хатанги можно было легко. Не то что бивни. Но бивни ни мне, ни товарищам моим не попадались, а попадались, кроме приятелева зуба, всякие древние костные осколки, иногда довольно большие. Но с зубом бы они не сравнились, конечно. Зуб очень красив. Правда. И товарищ подарил мне зуб. Я носилась с зубом по тундре как дурак с писаной торбой, любуясь им и представляя, как он украсит книжный стеллаж. А ночью, этой или следующей, мы попали в шторм. Штормовали, привязавшись к мерзлоте, и волны перехлестывали через наш Хивус, и трофеи, в том числе зуб, смыло в море Лаптевых. Они лежали, казалось, безопасно вполне, но нет. Когда мы вернулись в Хатангу, я купила точно такой же зуб у местного перекупа. За полторы тыщи. Вот он и украшает книжную полку. (Лора Белоиван)
Осколок Византийского стекла с Аполлонии. (примерно шестой век). Его разбросало ветром и временем за пределы ограды, и я откопала маленький кусочек в траве. (Evelyn Ian Beltser)
Обручальное кольцо, которое подарил мне папа: «Вот кольцо твоей прабабушки, храни!» Долго хранила, пока до меня не дошло, почему оно такое большое и почему внутри гравировка — Катя. Хранила его, конечно, прабабушка, но кольцо было не ее, а прадедушкино. Она свое носила, с ним и ушла. А он свое, наверное, только разок и надел. Ни он, ни деды, ни папа колец не носили. Муж тоже, даже не покупали ему. Так что мужское кольцо у нас первое и последнее на четыре поколения. (Анна Степнова)
Стул, по слухам, восемнадцатого века. Я его помню стоящим в комнате моей прабабушки. По нему здорово было лазить, хотя не очень разрешалось. Особенно вставать на него ногами, чтобы потрогать резные шишечки наверху спинки. Потом его перетянули — из страшного и коричневого он стал милым и зеленым. Зато сиденье стало твердым и неудобным. Перевезла его из дома бабушки и дедушки к себе — вместе с дедушкиным письменным столом. Стол использую (сейчас за ним сижу), а вот стул как-то стоит одиноко… И нет у меня для него дела. Надо его хоть в кино каком-нибудь снять, что ли, чтоб не скучал. (Светлана Орлова)
Перстень с лягушкой конца 19 века из серебра. Он принадлежал моей бабушке по папиной линии. В годы войны с него срезали шинку и обменяли на хлеб, а сам перстень сохранили. И папа подарил мне его на 13-летие. В 26 я нашла его снова, восстановила и ношу, не снимая. А еще в моем доме внутренние стены выстроены моим дедом в 1934 году. И я их сберегла вместе со штукатуркой и краской, как сердце своих корней. (Спиридонова Мария)
Римский динарий серебряный. Нашла, как ни странно, на Уралмаше в Екатеринбурге. (Мария Дякина)
Несколько книг конца 19 века и бисерный гердан тех же времен, собранный на вощенной нитке, принадлежавший прапрабабке одного из моих бывших. Он считал, что у меня он лучше сохранится, а я отказать не смогла — так и храню… (Мария Горин)
У меня есть окаменелости из Кунгурского района Пермского края. Я когда-то была там в командировке, мне сказали, что всем надо немного покопать и то, что для науки не интересно, можно забрать. Ничего зрелищного, просто окаменелые фрагменты чего-то. (Валерия Яковлева)
Книги есть старые, все никак от них не избавлюсь. Ну и бабушкин портрет маслом на доске, написанный в карагандинском лагере. Старше, соответственно, 1939 года — только книги, от которых я никак не избавлюсь. (Семен Кваша)
Кусочек динозавра, подаренный знакомым геологом, и окаменевшая деревяшка. Да комар в янтаре. Влип в историю ооочень давно! (Елена Добровенская)
Кольцо сапфировое, подаренное прадедом прабабке на рождение сына, моего деда. А дед 1914 года. Теперь оно мое. Люблю его очень и надеваю при случае. Чувствую связь со всеми: с дедом, которого любила и по которому очень скучаю до сих пор, а его уже без малого 30 лет как нет; с прадедом Иосифом, которого не знала, но дореволюционные фотографии есть, и он там красавец, огромный, с бритой головой и кайзеровскими усами, состоятельный коммерсант; и даже немножко с рано умершей прабабкой Эсфирь, рыжеволосой красавицей со строгим лицом и огромными глазами.
Есть еще старые книги (1865 года издания), но это просто книги, антиквариат, ценность, но без сердечной связи. (Анна Агранович)
Книга. Это учебник конца 19 века, о половом здоровье. Перевод с немецкого. Очень занимательное чтение. Заметила, что многие люди до сих пор повторяют давно опровергнутые теории из того учебника, а сколько лет прошло. А еще там написано, что женщины превосходят мужчин в плане воли, нравственности и прочих достойных качеств. (Мария Чаплыгина)
Ножницы, сделанные в начале прошлого века, с портретами царской четы над колечками, куда вставляются пальцы. Бабушкина шляпная булавка, ее же резное черного дерева зеркало в полный рост и столик для рукоделия в том же стиле, того же времени. Любим, бережем. (Нина Аныкина)
Собрание стихотворений Томаса Мура 1836 года издания. Купил, кажется, на развале в Риме. Не то чтобы я прямо такой поклонник «Вечернего звона» — если бы книга была издана годом позже, не купил. Но для меня как для советского интеллигента триггером стало «при жизни Пушкина». (Михаил Визель)
В детстве вытащил из кучи школьной макулатуры комплект журнала «Нива» за 1910 год. Обожал перелистывать «нивские» страницы, рассматривать картинки и читать объявления и рекламу («Ваш сын курит? Тогда пусть он курит гильзы «Катыка»!») Потом журналы переплели. И сейчас это самая старая вещь в доме, увы, старше ничего нет. (Олег Лекманов)
Бабушкина ракушка с надписью «ХВ». (Лейла Альмухаметова)
Ой, у меня много книг, главное, на французском, есть и наполеоновских времен. (Тамара Красовицкая)
Золотая монетка царя Александра Янная. Дед моего мужа нашел несколько таких. Одна из них у меня. (Masha Bahn)
У меня есть икона Николая Чудотворца, ею моя бабушка благословляла моих родителей; но, думаю, икона старше, чем 50-е годы прошлого века, тогда купить было негде. И я помню икону всю свою жизнь, она не меняется. И еще Новый Завет 1909 года издания, он попал в дом случайно. (Вера Степанова)
Ложка столовая серебряная конца 19 века. Получила от отца, а он от дедушки. Ложка глубокая, сейчас таких не делают. Муж только из нее ест суп. (Инесса Миллер)
Бабушкино платье из панбархата, которое она сшила, когда служила в Германии в 1955 году. И золотой перстень из крышки от прадедовского Брегета. (Jean Illina)
Фотоаппарат «Зоркий» 1957 года, которым когда-то снимал дедушка. Бабушка привезла, когда мама забрала ее к себе жить. Бабушки уже нет, а фотоаппарат до сих пор работает, как часы. (Анатолий Левской)
Мне друг лет десять назад отдал «Зоркий-4» своего деда, которого очень любил. Я тогда ремонтировал дальномерные «Киевы» и много снимал на пленку. Чужой семейной реликвией рисковать не стал, отдал знакомому ремонтнику, тот все сделал на отлично (нужно было полностью перебрать, отъюстировать дальномер, заменить шторы). С тех пор снимаю им иногда, 1-2 раза в год. (Дмитрий Носачев)
Псалтырь на польском моей прабабки, в холщовом мешочке. Достался от бабушки, она хранила его всю жизнь, потом я забрала себе. Пожелтевшие тонкие страницы, с проставленными ударениями, почти рассыпается на части. (Ольга Смуглина)
Мое второе паспортное имя — Броня, доставшееся мне от прабабки. (Julia Fukelmann)
Камень в виде идеального шара, найденный в лесу под Иерусалимом, оказался гирей торговых весов эпохи Второго храма: две – две с половиной тысячи лет. (Michael Knizhnik)
У меня бабушкина энциклопедия домашнего хозяйства 1950 года. Мне ее в Израиль в посылке прислали. (Людмила Пархомюк)
Утюжок для глажки кружев. В детстве мы в него играли с сестрой, поэтому шутки про чугунные игрушки для меня правда жизни. А еще крестильная чашка. В нашей семье передается старшим внучкам, через поколение, стало быть. Пра-пра-пра-прабабкина, даже имени ее не знаю. А чашка — вот она, ждет первую девочку у моих детей. (Veronika Philinovskaya)
Я думаю, мешок окаменелостей, собранных в Кунцевском ручье. Это у нас ежегодная забава. Правда, с ними может конкурировать мешок их же, собранный возле только что построенной станции «Ломоносовский проспект». Тогда из какого-то карьера привезли и вывалили на будущие газоны (вместо чернозема, вероятно) тонны юрской глины. Я никогда не думала, что буду настолько грязной, что метро окажется под вопросом. Но пустили. (Ася Анистратенко)
Я живу в доме, полном старинных вещей — мебели, утвари, всего такого. Одно старше другого. Угнетающе весьма, скажу я вам. (Neanna Neruss)
Ну, у нас много вот этого вот добра — окаменевшие трилобиты, папоротники и пр. Получается, никакие прабабушкины кольца ни в какое сравнение не идут. Вон, кальмар какой-то окаменевший, например — 360 миллионов лет. Ну как с ним тягаться? (Zuerich Marina Skepner)
Ископаемые аммониты, белемниты и брахиоподы. Нашли с детьми в ходе познавательных экскурсий. (Аня Смит)
Большой круглый стол, который мой прадед сделал на свадьбу дочке (моей бабушке). Конец 40-х годов прошлого века. (Татьяна Поддубная)
Кидушный кубок прадеда. Его закопали в землю во время погрома 1905 года, а потом откопали. То есть он старше первой русской революции. Ну, есть еще деревенское кольцо 19 века, откопанное из земли в Украине. Я его через интернет купила, и люблю воображать, что это кольцо той самой двоюродной прапрабабки, которую убили из-за того, что она якобы ведьма. (Анна Файн)
Пара фотографий с родственниками (прапрадедушкой и прапрабабушкой) на картонках Cabinet Portrait и монетка Денга из 18 века. (Алексей Охлопков)
Прапрапрабабушка моя от Наполеона бежала из Москвы в Сергиев Посад. Единственное, что смогла забрать — глиняный позолоченный кувшинчик. Хранится в семье. (Светлана Тортунова)
Монеты из моей коллекции. 14 век — арабская, потом Иван Грозный («чешуйки»), потом моя любимая «боратинка» чумного 1666 года… У каждой своя история попадания ко мне, и почти каждая — напоминание о Гомеле, где я их находила, покупала, выменивала. (Светлана Бодрунова)
Аммониты и белемниты. Много и разных. У меня есть дом в деревне — родители купили его в моем далеком детстве, теперь дом мой, — недалеко от него течет река и на ее берегу есть выходы глин юрского периода. В этих глинах можно найти массу всего интересного. Чаще всего мы находим аммониты и белемниты. 200 миллионов лет. А самой удивительной находкой оттуда был кончик зуба ихтиозавра — его нашел соседский мальчик. Но аммониты старше. (Мара Днестровская)
Дом у нас новый, мы с мужем недавно сюда въехали и из старой жизни не взяли практически ничего. И все-таки старая вещь имеется — нательная иконка Николая Чудотворца, принадлежала моей прабабушке, а до того — ее бабушке, не знаю, как давно эта иконка передается по женской линии. Мне ее неожиданно отдали родственники. Можно сказать, сама пришла, и очень меня этим удивила. Теперь храню в шкатулке. (Регина Султанова)
Трофейные часы, которые дедушка принес из Кенигсберга. Раньше они исправно работали, потом их принудительно остановили, потому что их тиканье мешало маме спать, после этого они перестали заводиться, их пару раз чинили, но это мало помогло, к сожалению. (Natasha Pankova)
Какой-то кривой и корявый кованый гвоздь, найденный кладоискателем на дне Темзы во время отлива. Мы там гуляли, встретили мужчину с миноискателем, и он нам его нашел. Говорит, гвозди не ценятся совершенно, их там полно. (Павел Аксенов)
Картина неизвестного малого голландца, удивительным образом выжившая в блокаду. (Нелли Шульман)
Ковер. Шерстяной ковер с изображением сидящего в окружении своих генералов Наполеона, который смотрит на горящую Москву. Начало 19 века. Сестре моей бабушки был подарен на свадьбу. Год обретения 1918-1921. Пережил войны и выстоял в борьбе с молью. (Вера Полетаева)
Зуб мамонта! Я снимала на Колыме, в дикой тайге, и там подружилась с рыбаком, он иногда находит бивни и другие кости древних зверей, и они валяются у него в сарае, и на прощание он мне подарил зуб мамонта и кусочек бивня. (Katerina Karamazova)
Сам дом, в котором я сейчас живу. Не торопясь подновляю летний домик. Разговорился с соседкой и неожиданно для себя узнал, что мой дом собран из кедрового бруса и дюймовых кедровых плах. Это не потому что мой папа был богатый, а потому что он был не ленивый. Во время войны и сразу после нее пленные немцы строили бараки для себя и для эвакуированных рабочих, единственным и самым доступным деревом в небогатой лесом новосибирской области был кедр из томских лесов, сухих и чистых. Поэтому до 70-х годов параллельно проспекту Дзержинского, на улицах Гоголя и Пушкина стояли двухэтажные, «шестнадцатиквартирные» бараки, без кухонь, ванных и туалетов. С середины 70-х вдоль по улице Гоголя начали строить крупнопанельные «хрущевки», старые деревянные дома без пощады сносили, а вот Пушкина отчего то не попала под реновацию. Ее жителей не переселяли в новые квартиры, и она начала беспощадно гореть. Тогда решили не попадавшие под застройку бараки разобрать силами жителей, а тех, кто сам разберет свое жилье и вывезет с первой линии проспекта Дзержинского, переселить «вне очереди» на квартиры глубоко на диком Левом берегу Оби, в домах Троллейного жилмассива. Снос своего дома был условием переселения. Жили там в основном немощные старики, эвакуированные еще во время первой волны 1941 года, поэтому они решили нанять кого-то помоложе, с премией в виде стен, пола и стропил разобранного жилья. Дома разобрали, развезли по дачным участкам. Последний кедровый барак по адресу Пушкина, 100 сгорел в 1978 году, чем поставил точку в истории ул. Пушкина и одноклассницы Вальки Маркиной. А я на ретрите в доме из кедра, срубленного 80 лет назад. (Александр Ивлев)
Швейная машинка Zinger 1860 года. Отдала мне ее одна женщина, которая разгребала кладовку в купленной квартире. Хотела отнести ее в музей, а моя подруга там директор, предложила ее мне, так как этот экспонат не совсем там оказался нужен. А мне, конечно же, нужен. Талисман моей профессии. Она вполне в рабочем состоянии. При желании можно и кружева попришивать. (Оксана Гулык)
Фото 1927 года. Из вещей — новый шарф, который бабушка связала деду 50 лет назад. (Лилия Лозовая)
…не резонирует. Я уехала в США, и наверное, что-то старое или старинное есть где-то в хранилище (storage) — но в новой жизни ничего этого не нужно. Под диваном лежит чемодан, где есть переписка моего деда с Михаилом Чеховым. (Марианна Вера Яровская)
Икона, которой благословляли деда и бабушку, когда они женились. Думаю, не меньше чем 70 лет назад. А сама она и того древнее. Но магия в том, что когда бабушка мне ее отдала, я вскоре вышла замуж за первого мужа. Хоть и не собиралась. Спустя годы откопала ее после очередного переезда, поставила на видное место и скоро познакомилась с нынешним мужем. Такие вот совпадения. (Татьяна Симонова)
У меня есть подаренный другом осколок каменного орудия из южноафриканского археологического парка, стоянке около 3,5 миллионов лет. (Лада Бакал)
Монета петровская, вероятно. Если не считать окаменелостей и ракушки. (Алексей Лютой)
Подумала сначала, что самая древняя диковина в моем доме — камушек из мраморной древнеримской мозаики, найденный в Остии Антике. Но нет, нет! Самый древний, конечно, — кулон из аммонита, 165 млн лет до н.э., юрский период. Сама вплавляла в серебро на ювелирных курсах, очень этим гордилась. (Таня Травка)
Один настоящий античный предмет, если не врут. (Лиза Неклесса)
Оконные рамы. В комнатах. С 1956 года, как построили дом. Осыпаются краски, или как ее, замазка, дерево потрескано. Все неровно. Обычные такие. Сквозь них много деревьев было видно. С годами меньше — вырубили. В лоджии пришлось заменить в 2015, когда было знаменитое тбилисское наводнение. Тогда сошла лавина, затопило зоопарк. Погибли люди и звери. Некоторые звери разбежались по городу. Кто-то шутил про джуманджи. А было не до смеха. Зверей убивали. Не усыпляли. В клетке убили маленького белого львенка Шумбу, который дружил с маленькой черной собакой. С тех пор собака места себе не находила. А нас заливало дождем. Мы далеко не на первом этаже. Но сквозь старые рамы — окна были закрыты — текла Ниагара. Почти всю ночь. Косой ливень. Рядом лежала бабушка после операции. Мы выгребали воду как могли. Спасатели не приехали. Обвалилась часть стены. Пришлось срочно менять рамы. Шел ремонт. Наспех. При больной бабушке, подобранном еще одном котенке… Но это уже совсем другая история. Есть еще шкаф, который сделал мой дедушка. Вбитый в стену. В нем с одной стороны хранится много книг на многих полках, в углублении — всякие бумаги, а слева — одежда, белье, над ними были необходимые рабочие инструменты для дома. Квартира небольшая, надо было все вместить. Но шкаф уже при моей жизни дедушка сделал сюрпризом, когда мы вернулись из отдыха в Агудзерах (ныне — Абхазия). Есть еще фотографии. Начала того века. Там наши предки. Еще ковер. Самый обычный. По-старому висящий на стене. Сборник пыли. Но в свое время он так понравился Габриадзе, что мы его не сняли. (Inna Kulishova)
За звание самой старой вещи борются бабушкина фаянсовая тарелка и сахарница с выпуклым изображением грецких орехов (любимая мною в детстве за то, что с нею можно было показывать фокус: орех на крышке превращать в настоящий). Обе изготовлены в позапрошлом веке. Сахарница от нашей детской любви пострадала, многократно склеена. (Людмила Казарян)
Наверное трофейная немецкая тарелка, купленная по случаю в 90-х. Поинтересовалась у специалистов, назвали период с 1891 по 1906. Всякие монетки и окаменелости же не считаются, да? (Елена Лапшина)
Пожалуй, кресло середины 19 века. Оно пережило несколько обновлений обивки и мучительных переездов с эвакуацией из квартиры через выставленное окно (в половину стандартных дверей не проходит). Но от него нет ощущения древней старины — оно же живет с нами и меняется с нами. А вот когда берешь прабабушкины архивы, письма, аттестаты об окончании гимназии — вот тут время ощущается, конечно. (Eva Jenya M)
У нас икона Казанской Божьей Матери. Ею благословили родители мою прабабушку на брак в конце 19 века. (Ольга Белова)
Контрабас. 1960-е. (Andrei Sen-Senkov)
Прадедушкин перстень с геммой. Думаю, стоит он примерно ничего, старый, потертый. Бабушка его всю жизнь носила. Я тоже ношу, когда нужна внутренняя поддержка семьи. (Екатерина Слинкина)
Прабабушкин вышитый ковер 70 см на 1м 50 см. Он на конопляной домашней рогожке сплошь покрыт шерстяными розами, вышитыми болгарским крестиком. Ему уже лет 100-110, кот покушается драть о него когти. Его сложно вписать в интерьер. Но после переезда он выехал со мной вместе в новый дом, висит над рабочим местом. Я, с одной стороны, не поклонник вещей и старины, считаю, что полезные предметы не должны превращаться в хлам. Все передариваю и передаю в музеи, библиотеки и коллекции. И тем не менее есть бабушкины вышивки и… две нейлоновые рубашки юной мамы. Лежат в глубине шкафа — яркие, немнущиеся, напоминают о том, что мир не всегда был таким, как мы знаем. (Alyona Olena Malyarenko)
Из мебели только диван и кровать сына новые, остальное старше 100 лет. Самому дому 120 лет. Но самый старый предмет — кусочек метеорита, который парни-астрономы подарили моему сыну. (Snejana Hill)
Вышивка. Буква «Е» — ее сделала моя прабабушка, Евдокия. Я Елена. Сколько ей, вышивке, лет — не знаю. И прабабушку Дусю не знаю тоже. Моя бабушка была 1917 года рождения. Носила я эту «Е» как талисман в кошельке, потому что последние восемь лет войны мотались, как неприкаянные… теперь, надеюсь, осела… хотела в рамку… теперь уж точно. (Elena Datsko)
В моем айпаде живут факсимильные ноты 18 века. Не то чтобы я в этом уникальна, барочной музыкой много кто занимается, да и ноты выложены в открытом доступе, но каждый раз, когда я их открываю поиграть, думаю: офигеть, они не потерялись, не сгорели, не пропали в архивах, а светятся на экране моего планшета и выполняют ровно ту же функцию, что и триста лет назад — звучат. Мне кажется, души композиторов эпохи барокко ужасно счастливы этому. Из более материальных раритетов в родительском доме есть много всего, а вот мне и сестре с собой дали полосатые льняные полотенца из ткани, которую одна из прабабушек хранила. Мои два маленьких полотенца не потерялись в общаге, не сгинули при переездах, висят вон на кухне, используются в хвост и в гриву, и с ними ВООБЩЕ ничего не происходит, ни пятнышка, ни одной ниточки не полезло. Что удивительно, потому что мне, чтобы посадить пятно на вещь, достаточно не очень аккуратно на нее посмотреть. (Анна Брюсова)
Вышивка моей прабабушки, висит в рамочке на стене в кухне. (Anna Lamin)
1 царский рубль с Николаем Вторым на обороте. Война и мир, 1946 года издания. И глиняный бабушкин горшок (макитра) для замешивания теста, он годов 50-х прошлого века. (Elena Krupa)
Скрипка 1713 года. Бабушка купила ее на рынке в конце войны — думала учить играть на ней старшего сына, папиного брата, но не сложилось что-то. Потом на ней хотели учить меня и отдали переделать под восьмушку, но тоже что-то пошло не так и скрипка пролежала у мастера 16 лет. Перед отъездом в Израиль я провела дома у мастера несколько часов — не хотел отдавать, предлагал выкупить. Говорил, что это поддельный Страдивари, но год создания и правда 1713 — в тот период много изготавливали подделок очень хорошего качества, мол, она лучше любой современной. Но я все равно забрала ее. За 16 лет он ее так и не доделал. Увозила из Советского Союза в ручной клади, завернув в женские прокладки (их внезапно «выкинули» в продажу в универмаге… девушки моего возраста и старше помнят их — такие большие кони…), в общем, прокладки, а сверху три слоя кухонных полотенец — так и повезла. В Израиле тоже думала учить своих детей на скрипке, но все, к кому обращалась, предлагали подарить им, и они починят для себя и будут на этом играть, и я буду этим счастлива. Так и лежит все годы. (Rimma Rivka Rubin Zilberg)
Отец — геолог, и дома живет много образцов, возраст некоторых больше 1 миллиарда лет. (Alexey Mazarovich)
Это не самая самая старая вещь, но самая важная из старых — старинный молитвослов, который был в семье с конца 18 века. Мне его передала бабушка, туда вписаны все, у кого он хранился, а еще мелко-мелко в самых разных местах все, кто рождался и умирал. Каждый раз, когда называли детей, залезали проверить, и неизменно находили выбранное имя где-нибудь на полях. (Liza Miller)
Прабабушкин медный тазик для варки варенья где-то конца 19 века. Бабушка в детстве с него остатки варенья слизывала. Сейчас висит — кухню украшает. Символ солнца, я считаю, благополучия и сладкой жизни. Тазик мой! А того же времени немецкая керосиновая лампа, абажур от которой бабушка разбила в 4 года, — у моей сестры. (Galyna Puzyrna)
Картина Йогана Карла Лота, 16 век. (Евгения Лещинская)
Мои обе ветви в ХХ веке крепко потрепало: война с эвакуацией (а кто не успел — погиб в гетто), сталинские ссылки… Короче, из семейных реликвий — только несколько фотографий, самая старая, кажется — бабушка младенцем, то есть 1910-11 год. Есть еще всякий антиквариат и постарше (недорогой, просто старые вещи с блошек), но это все покупное, мама любила и мне передала. (Ирина Шихова)
Бриллиантовый браслет, надетый вместо ошейника на плюшевого щенка и подаренный прабабушке Клавочке на пятилетие в 1913. Он один уцелел после голода и оккупации (Клавочка, к слову, очень легко расставалась «с сокровищами» и как офицерская жена не привыкала к вещам абсолютно, и кормила, и из тюрем вытаскивала всех, кто рядом). Его моя бабушка подарила моей дочери на рождение.
И фамильная же ладанка, врученная прадеду 23 июня 1941 мамой прабабушки. В ней застряла снайперская пуля, отработала свое. (Tanya Polozhiy)
Зуб плезиозавра, 70 миллионов лет ему. Купил в Нью-Йорке в палеонтологической лавке на Коламбус-авеню незадолго до ее закрытия. При переездах была утрачена где-то половина песчаного грунта, в который он был вмонтирован, а потом и сам зуб раскололся пополам (подозреваю, что в этом был замешан кто-то из детей), и пришлось познакомить его с суперклеем. (Лев Оборин)
Богослужебная книга священника-прапрадеда 19 века. (Алена Некрасова)
Муж нашел в море медную монетку. Отчистил. Там, кажется, профиль Диоклетиана, римская, короче, монетка. Гордо лежит в коллекции. (Саша Смоляк)
Технически древний там материал, но не сама вещь — фигурка мамонта, выточенная (уже в наши дни) из бивня мамонта. Но я ее потом подарила папе, так что теперь у него. А из рукотворно-старого, наверное, словарь Лампрьера, издание 1825 года, и кое-какие английские газеты 1760-х. (Eghzarw d’Eghzarw)
Этрусская вазочка, подаренная мне в Италии, — эстетической ценности никакой, разве что археологическая: нечто небольшое, глиняное, темное, без ножки. Сначала даже не решалась ничего в нее класть, все же музейный флер подразумевает благоговение. потом все-таки решила, что любое вместилище должно вмещать — и превратила в конфетницу. (Галина Ельшевская)
Молитвенник Мазхор 1877 года издания. Как он пережил погромы, войны, эвакуацию и иммиграцию?! (Катя Слу)
Трилобиты. (Мария Говорун)
Чемодан-сундук, который знал революционера Камо (который в тесной печурке). (Lena Zemlinsky)
Руководство для медиков 1740 года издания. Очень горжусь. (Ольга Яровая)
Этажерка, которую делал то ли прадед, то ли прапрадед. Сколько помню прабабку, этажерка всегда была при ней, а прабабка родилась в 1907 году. Так что если это ее отец мастерил, значит, этажерка примерно тех же лет. Фарфоровая лампада-голубь оттуда же. Как говорит гугл (год рождения прабабки это подтверждает), конец XIX – начало XX века, завод Кузнецова. К сожалению, две фарфоровые петельки из трех отбиты, вместо них просверлены отверстия, и так было еще до моего рождения. (Мила Птица)
Был, где-то валялся черепок от глиняной вазы, кусочек ручки с отпечатком большого пальца. Я его нашла на обмерах в Челтере, в Крыму в 1973 году. Монастырский комплекс относили к XIV веку. Статуса раскопок у него не было, так что брали с собой свои находки. Но рассказать я хотела не про это. Чудом сохранилась бабушкина серебряная сахарница довольно пышных форм. На ней клеймо 1846 года. Бабушкина семья была довольно зажиточная, ее дед, мой прапрадед, был управляющим имением в нынешней Беларуси, в Пружанах. Но все, что у нее оставалось, было проедено в многочисленные голодные времена. (Ирина Солодухина)
Фотография моих прадедушки и прабабушки и их детей (кроме бабушки, она родилась годом позже). 1916 год. (Irina Guber)
Фотография пра (в 6 колене) бабушки 1886 года. (Майка Леонова)
Самое старое в моем доме — это сам дом, точнее, часовня. Я выяснил дату, когда она была заложена: 18 сентября 1508 года. Но кость динозавра старше, конечно. (Сергей Кузнецов)
У меня есть две вещи моего прадеда, который родился в 1861 году и умер в пятидесятых годах века двадцатого. Это огромные портновские ножницы — прадед был мужским портным и владельцем целого, как сейчас бы сказали, модного салона мужского платья. От которого, конечно, после революции ничего не осталось, там целая история гонений и «искуплений». А еще крошечная из слоновой кости «копоушка» с дырочкой, чтоб носить, как брелок, с другой стороны сложенное троеперстие. Еще есть семейное предание, что дед читал на латыни и греческом древних философов, и вообще он был могучий человек. Думаю, о нем от страха нам просто многое не рассказывали. Старший сын его уехал, пока можно было, в Польшу учиться в католической семинарии (семья была из Западной Украины), и, по предположению мамы (видела в 60-е годы фото с фамилией), стал кардиналом. Но ведь это вообще все нельзя было обсуждать. А теперь уже не с кем. Остались огромные ножницы и крошечная подвеска. (Мария Стрельцова)
Я храню свой выписной конверт из роддома, а также прабабушкины бусы и жилетку. (Мария Жарова)
Крест священника, который дед нашел закопанным в огороде. Так и не удалось выяснить, кому из наших предков он принадлежал. А еще на том же огороде была выкопана казацкая шашка (дело происходило в Кизляре). Но папа ее в начале 90-х бесшабашно подарил своему приятелю, который решил податься в казачество. Мама на него до сих пор за это сердита, и я ее понимаю. (Marja Pimenova)
Кусочек античной амфоры, археолог из Тамани подарил, из битого. Храню зачем-то… (Наташа Маркус)
Самое старое, наверное, — пара немецких торговых жетонов петровских времен, такая монетка с дырочкой — их использовали для счета товара с приходящих кораблей. (Анастасия Воскресенская)
Две серебряные рюмки со свадьбы моих прабабушки и прадедушки 1890 года. Моя прабабка была из приличного еврейского рода и обеспеченной семьи. А прадед — красавец-голодранец. По семейному преданию прабабушку хотели выдать замуж за ровню. Но накануне свадьбы она вылезла в окно и убежала к моему будущему прадеду. Где и как они познакомились и договорились, учитывая, что прабабушка была глухонемая, история умалчивает. (Светлана Авербух)
Окаменелость аммонита, они датируются концом юрского периода, примерно 165-140 миллионов лет назад. Нашла его на берегу реки Кали- Гандаки в Непале. (Marina Halimon)
Из того, что можно точно датировать — второй том ПСС Виллiама Шекспира, СПб изд. Гербель, 1887 год. Не исключаю, что среди латунных стаканчиков и рюмочек есть и более древние, но как это определить? Кузнецовский фарфор, увы, со штампами 1905 года. Окаменелости (тот же зуб мамонта) и прочие минералы не считаю. (Константин Орлов)
Николаевский червонец и кованый штопор. (Vladimir Mikhaylov)
Аммонит, подарила подруга Лена Ужинова, когда я ей рассказала, что у меня был в детстве, я его нашла сама сзади дома, когда мы с подругой Ольгой играли «в секретики», и Лена мне подарила! (Anna Kaulina)
Если брать в целом, то самое старое — фрагменты керамики бронзового века с археологических раскопок. А старинного семейного практически ничего нет. Колье (бижутерия), оставшееся от прабабушки. Не знаю, какого времени. Но точно уже ХХ век. (Nadia Starodoubtseva)
Морская линейка транспортир с пузырьком воздуха, английская, век 17. (Alena Shwarz)
До косточки птеродактиля не дотягивает моя древность — но почти в 2,5 тысячи лет укладывается! Это горло с куском ручки от амфоры из раскопок Танаиса. И что самое ценное и трогательное, что амфора была изготовлена вручную и сбоку на горлышке сохранился след от пальца гончара — отчетливый мазок. Прикасаешься к нему, и словно рукой касаешься руки человека, жившего задолго до нашей эры. Его кости давно истлели — а рукотворный сосуд, хоть в виде обломка, сохранился! (Елена Садовская)
Не самая старая, но такса деревянная, которая ездила с папой в эвакуацию, мне особенно дорога. (Михаил Дымшиц)
Сковородка, конечно. На втором месте — открывалка для консервов. (Евгения Риц)
Если это считать вещью, конечно. Ручка от древнегреческой амфоры. Две тыщи лет ей явно есть. Точнее — затрудняюсь. (Сергей Милютин)
Старинное зеркало в квадратной раме. Оно раскрывается, и становится три. Кажется, это называется трельяж. Все мое детство оно висело на стене, дед привез его с войны откуда-то из Германии, проще сказать — смародерствовал. Когда уезжали в Израиль в 1975 году, зеркало оставили, а через кучу лет в 90-х я попал в Вильнюс и вдруг увидел его на квартире у дальней родни. Родич Валька сюрпризом привез мне зеркало в аэропорт, а провожавший меня другой чувак сказал, что у него блат на таможне и что проблем не будет. Я увидел этот блат и испугался — чувак просто пропихнул зеркало ногой ниже прилавка, на котором лежал мой багаж. Дальше была еще стойка, уже с металлоискателем, где меня спросили: «Что это?» — «Зеркало моей матери!» — сказал я таким голосом, что они решили, что сейчас я предъявлю им баночку с пеплом моей матери. «На таможне видели?» — спросили они. «Видели», — соврал я. Так зеркало оказалось в Иерусалиме, а когда я привез его матери, она сказала — оставь себе. (David Dector)
На день рождения муж подарил кольцо, которое крутой умелец-кольцедел в штате Юта вырезал из целого куска метеорита Muoninalusta, упавшего в Норвегии в давние времена. Кристаллический железо-никелевый метеорит возрастом страшные миллиарды лет, образовался раньше Земли и Солнечной системы вообще, скитался в космосе, а теперь я ношу кусочек вечности на пальце. (Irina Nikiforova)
Кусок мамлюкской шпоры, ядро от римской баллисты… Иерусалим. (Benny Leib Levant)
У меня есть аммонит и кусок каравая с раковинами из океана Тетис, на дне которого живу, зубы акулы из этого океана подарила папе, и много всякого разного, но все равно прадедушкино кольцо — теплее. Возраст ракушки в 40 млн лет в душе не отзывается никак. Хоть я и сама нашла. Ну даже не нашла, а подобрала, выбрала из множества других. Но нет… (Анна Степнова)
Семейные фотографии, пожалуй, самое старое, 20-е годы. (Tatiana Bystrova)
Фарфоровая пробка от пивной бутылки 1860-х годов (мой прадед занимался производством пива, приехал с женой из Чехии в Украину, построил пивзавод в 1859 году), на пробке написана его и, соответственно, моя фамилия. Советская власть завод и все остальное национализировала, ага. Вот только пробка и несколько семейных фотографий остались. (Ирина Чеп)
Камея середины XIX века. Прапрадед привез откуда-то из Европы к себе в Иркутск набор из камеи-броши, серег и чего-то еще третьего для своих трех дочерей. В Гражданскую дочерей раскидало по стране, две части комплекта бесследно пропали, а брошь с женским профилем на белом камне моя бабушка сохранила. В моем детстве мама носила ее на вороте бархатного белого платья из Чехословакии и выглядела максимально антисоветски. Я камею так ни разу не надевала (куда? с чем?), зато пару лет назад чудом нашла сестру бабушки, дочь одной из сестер, получивших камеи там же в Иркутске. Просидела у нее три часа, слушая рассказы про то, как выросли цены, и рассматривая ее вышивки крестиком. И к поиску корней резко охладела. (Elena Racheva)
Вышитая сорочка моей прабабушки, больше 100 лет ей. (Svitlana Vyshnevska)
Швейная машинка моей прабабушки, которой она досталась от ее мамы. Ручной Зингер с горизонтальным челноком. В детстве я обожала играть, что это кораблик, и расставляла на нем маленьких куколок. А в отрочестве я именно на ней училась шить и шила все — от шифона до джинсов и брезентовых рюкзаков. (Ася Штейн)
Бриллиантовое кольцо тети моей прабабушки. Она в 1920 году подарила его своей племяннице (моей прабабушке), чтобы та продала его и купила муки себе. Кольцо не продали. Прабабушка подарила его своей дочери (моей бабушке Вите); в конце сороковых годов, когда моего деда выгоняли из института (врач, еврей), они его закладывали в ломбард, но выкупили. Когда я в Израиле вышла замуж в 1987 году, моя бабушка контрабандой вывезла его из СССР и подарила его мне. Когда моя внучка выйдет замуж, то получит его в наследство. (Miriam BenSander)
Дореволюционные ноты для фортепиано — прабабушка мужа была из аристократического семейства, играла вальсы модные и «Марсельезу». (Ольга Олейникова)
Ладанка. Со стертыми ликами Марии и Иисуса. Знаю, что от матери к дочери передается (маме точно от бабушки досталась), но сколько поколений уже прошла — и не знаю даже. (Maria Balytska)
Двухсот- и трехсотлетние подделки 2-3-тысячелетней китайской бронзы и глины. Мебель 130-летняя и японские гравюры того же времени и чуть пораньше. (Marina Smirnova-Philidor)
Официально шляпа самурая 18 века, но есть еще корейская керамическая коробочка с хризантемами. И не исключено, что она может быть на несколько веков старше. От бабушки досталась. (Ульяна Доброва)
Она не самая старая, но самая дорогая. Перед войной дедушка, который был главным инженером обувного завода, сделал вручную бабушке туфельки. Она была врач, и у нее болели ноги. Он погиб в блокаду. От него остались пара фотографий, часы и эти туфельки. (Alisa Nagrotskaya)
Акварель середины 19 века — военный гобоист. Купила на блошином рынке в Швейцарии. Издание «Фауста» Гете того же времени, немецкое, готическим шрифтом — подарок Евгении Филипповны Куниной. (Maria Batova)
Обезьянка — детская игрушка моей мамы и моя (года в три я ее уронила в ванну, и она расползлась), мама 1956 года рождения, и вроде уже тогда обезьянка не была новой. Я с 18 лет живу отдельно, и обезьянка всегда сидит на какой-нибудь книжной полке. (Зоя Фалькова)
У моей прапрапрабабки были толстые пальцы, поэтому ее обручальное кольцо 1888 года стало передаваться младшему сыну. Я с ним женился в 1995 году и потом отдал отцу. Где-то лежит дома теперь. (Тимур Деветьяров)
После того, как потерялся том Овидия без обложки, изданный в 1915 году (но это была случайная книга, где-то подобранная, easy come easy go), самая старая вещь у нас — сборник задач по геометрии для средней школы Рыбкина. 1935 год. Списана или украдена из библиотеки-читальни УВЗ. По ней мой дедушка учился в вечерней школе, будучи уже отцом четырех детей. Семилетку он закончил в 1940-м, год техникума, завод. Так всю жизнь потом и доучивался, как мог. (александра пилецких)
Затрудняюсь сказать, что самое старое. Есть серебряная рюмка начала 20-го века, книги конца 19-го. Но я стараюсь подарить или продать такие вещи коллекционеру или любителю и почитателю старины. Сама же освобождаюсь от вещей. Пока не очень успешно. (Алла Соболевская)
Чашечки Кузнецовские, наверное, свекровь задарила, но они не семейные, она просто любила комиссионки (как и я). А люблю я старый бабушкин шкаф из 60-х, «гардероб». Хотя он ужасно не функциональный, низенький, ящики с трудом вытаскиваются, но в его зеркале я отражаюсь с рождения и такая красивая! (Eleonora Balandina)
Волос мамонта. Тетя жены была в 1949 году в экспедиции, откопавшей таймырского мамонта. (Yuri Albert)
Кусочек византийского мозаичного пола. Муж принес с раскопок — там такое шло в отвал как новодел. (Ирина Лащивер)
Серебряный набор для кидуша. Начало прошлого века или конец позапрошлого, не помню. Пережило две страны и 15 переездов в общем числе. Это при том, что я второе атеистическое поколение. (Dina Reichstein)
Среди старых вещей, живущих в нашем доме, наиболее ценны для меня две: томик Чехова 1904 года и прабабушкина деревянная шкатулка, в стиле «модерн», но совсем неприметная. Обе всегда принадлежали моим прадеду и прабабушке и обе пережили блокаду Ленинграда. А из «курьезных» вещей — перламутровые пуговицы, оставшиеся от прадедовых кальсон, и дореволюционные батистовые панталоны одной дальней-предальней родственницы, которые попали ко мне относительно недавно, и я храню их как образец швейного мастерства. (Екатерина Демидова)
Очень много всего — посуды, шкатулочек, украшений, елочных игрушек, даже мебели (стол, шкаф) — конца 19 века. Личные отношения есть со всяким предметом. Но скажу о деревянной полированной юле. Вроде она была детской игрушкой бабушки. Очень простая штука, в диаметре 2,5 сантиметра. Всюду вожу ее с собой. Когда нужно было написать непростой закадровый текст по тяжкой теме (про смерть детей) в телевизионный проект о психологии — я попросила выстроить кадр с этой юлой, мы его сняли, и я строила текст на этом образе. Конечно, к тому моменту уже вышел фильм «Inception» Нолана, то есть я как бы и его цитировала. Но, думаю, всякий знает или чует, что юла — она как жизнь, ага. Моя юла маленькая, деревянная, полированная, простая, легкая. Ей гораздо больше лет, чем мне. (Nadia Shakhova-Mkheidze)
Икона 15 века, Георгий Победоносец. Старообрядческая, передается по женской линии только. Московское княжество, Урал, Сибирь, Новгород, Смоленск, Вятка…. Дважды распиливалась, чтобы спрятать и увезти в вещах (в раскол и в советское время), спасла пра-пра от смерти, когда раскулачивали: отскочила пуля, люди испугались и отпустили ее в чем была и с иконой под тулупом. Всегда живет на почетном месте в доме. (Anne Neittheime)
Щепка от корабля Беринга. Я ее сперла в краеведческом музее села Никольское на Командорских островах. Стыдно, конечно, но там этих щепок, до гладкости обкатанных волнами, была целая куча, а витрина открытая. Может, она и не от того самого корабля, но все равно старая. (Юлия Боровинская)
Статуэтки Инка, век 16-й. Куплены в антикварном магазине в Перу, где я жил и, в общем-то, разбирался, где китайские подделки, а где нет. (Alexey Petrov)
Энциклопедия Гранат 1890 года и примерно этого же времени прабабушкины серьги. (Ksenia Yanko)
Вилка с польской блошки. Люблю такое. Вычистил и прочитал клеймо. Берлинец Карл-Вильгельм-Александр Кач в первой половине 19 века основал в Петербурге мельхиоровое производство столовых приборов с серебрением. Фирменное клеймо. Поставщик Двора. Магазин на Невском. Моя вилка появилась в каталоге 1866 года и стоила там 85 копеек. Зарплата рабочего в тот год составляла около 70 копеек в день! Фирма рухнула в 1914-м на волне антинемецких погромов. Как эта вилка оказалась в Щецине? Дореволюционный сувенир из русской столицы? Имущество русских беженцев Гражданской войны? Последняя ценность пассажира с «философского парохода», который швартовался как раз в Щецине? Личная добыча немецкого солдата из какого-нибудь условного Петродворца?.. Сюжет для грустной сказки. (Андрей Меркушев)
Сначала подумала, что это книга 1797 года «Приключения Олаудаха Экиано, им самим писаные», но потом вспомнила: у меня же есть чешуйка — древнерусская монетка. Кажется, века 16-го, не помню точно. Подарил мой первый МЧ, с которым мы вместе шарились по всяким чердакам и шурфам, раздобывая не то чтобы древности, но старости — аптечные флаконы, изразцы, монетки, вот это вот все. Отчасти из них потом составился самодеятельный Музей городского быта. (Мария Пастухова)
У меня это гвоздь из часовни 1732 года на берегу р.Сюма в Архангельской области, в которой мой прапрадедушка был последним священником в начале ХХ века. Прапрадедушку репрессировали в 1921, моего прадедушку тоже репрессировали как сына священника и расстреляли в 1938 году. Часовня была отреставрирована с полным перебором архитекторами и плотниками-реставраторами в 2016-2018 годах. Ездила помогать как волонтер и выпросила себе этот гвоздь на память. Иногда смотрю на него и четко ощущаю связь с предками, которых никогда не видела и о судьбе которых мы ничего много лет не знали, пока не нашли их дела в архивах. (Anastasia Sobornova)
Магнит для холодильника, нарисованный на черепке средневековой керамики из раскопок в Белгород-Днестровском. Там такое разрешают брать для поделок на продажу туристам в виду многочисленности и малой ценности. (Тата Петровская)
«Что это за бревно у вас под шкафом?» — изумился мой будущий муж. «А, это… Это, видишь ли, бивень мамонта», — ответила я. (Unikate Uni)
Большая самодельная банка для муки, которая всегда была в доме родителей. Теперь она у нас. Ее бабушка привезла из эвакуации. Банка изготовлена из консервных банок с американской тушенкой, которую присылали по ленд-лизу. (Федор Сваровский)
Монета 5 копеек времен Екатерины II. Дедушка когда-то давно нашел эту огромную монету на лугу. (Sergey Malakhov)
Фрагмент метеорита Альенде, который древнее Земли. (Gleb Simonov)
Половинка глиняной тарелки для рыбы из храма Артемиды. Привез мой преподаватель культурологии с раскопок. Я старых богов не кормлю рыбой, просто держу на тарелке денежки. Никому покровительство Артемиды не лишнее. (Svetlana Ivakina)
Горлышко с ручками от греческой амфоры, поднято со дна Черного моря в 70-е. (Katerina Kh)
Кусок глиняной вазы примерно 1-го тысячелетия до н.э. из археологической экспедиции (с раскопок греческих колоний под Керчью). Те, что с печатями, собирали и хранили, те, что без печатей — отдавали всем желающим на память. (Diana Surikova)
Если прям вещь-вещь, то одна из двух: или польского литья шкатулка конца 19 века, подаренная моей бабушке ее бабушкой, или хлебная тарелка «Хлеб наш насущный дай нам днесь», вырезанная еще прапрабабушкой приблизительно тогда же. А так есть пара медных монет времен древнего Рима. (Влад Богомолов)
Осколок античного кувшина с раскопок под Керчью. Отношений с ним нет. Кулон из римского стекла, привезен из Иерусалима, дорожу как залогом возвращения в любимый город. Кое-какие старинные мелочи, например, безделушки с перегородчатой эмалью, которые достались от кого-то из прабабушек, приехавших из деревни в горничные: увы, боюсь, что это плоды экспроприации. Очень ценю кованые и литые пряжки, ситечки и прочее в стиле модерн, свои и дружеские находки на просторах города: странно думать, что это считалось дурновкусным ширпотребом. Однажды приятель, охотник за осколками прошлого, подарил мне латунный вензель, накладной замок со старинной шкатулки 18 века, который я ношу как кулон, и принес буковый стул, такие делали только в краткий период, лет пять перед Первой мировой. Все эти вещицы греют и я ими пользуюсь. (Вера Полищук)
Прабабушкино кольцо… (Инна Лаврищева)
Горлышко греческой амфоры, примерно 2-3 века нашей эры, если я не ошибаюсь. Подарил одноклассник, после того как поступил на истфак и съездил на раскопки в Танаис. (Андрей Чегодаев)
Думаю, что самая старая вещь — это фотографии/открытки: там точная дата проставлена. Увы, не удалось установить, кто на них изображен, но известно, что мой дедушка родился в Варшаве в 1906 году и что девичья фамилия его мамы была Прейгер. (Dmitry Rubinstein)
Коллекция древних окаменелостей в коробке из-под диафильмов с подписанными названиями и местами находок и кусок застывшей вулканической лавы. Появились в нашем доме, когда на мой десятый день рождения любимая тетка, кандидат геологических наук, спросила, что подарить, и я неожиданно ответила: «Твои любимые камни». (Галина Серова)
Кусочки амфор с раскопок в Кейсарии. (Alla Zemlyansky)
Сумочка и кошелечек из бисера прапрабабушки. И мельхиоровая десертная ложка, протертая до металла, с монограммой прабабушки. Эвакуация моих бабушки с маленькой мамой и моя с мамой же иммиграция не располагали к сохранению крупных семейных раритетов. А, еще несколько тарелок со львами от прабабушкиного сервиза, чудом тогда сохранившихся. (Irina Chernyakhovskaya)
Не уверена, что там найдется при археологических раскопках московской квартиры. Но мой любимый старинный предмет, вечная принадлежность нашего дома,— бабушкина старинная китайская фигурка из нефрита: она всегда стояла у нее на столе. Это Шоусин, божество долголетия в даосизме. Он всегда с круглой головой и с посохом с драконом в одной руке (Дракон — небесная мудрость, а посох упирается в землю, как бы связывая небеса с землей). В другой руке у него всегда персик, символ долголетия. Бабушку я очень любила, мы были очень близки (и похожи). Она была мудрой и прожила 98 лет. Сейчас ей было бы 111… Мне столько не прожить, но фигурка стоит, и я не забываю. Помню, одна знакомая, американская коллега и фотограф, делала любопытный «женский» проект «про бабушек». Не у одной меня, по-видимому, бабушки сыграли ключевую роль в жизни и судьбе. Каждая участница рассказывала о своей бабушке и ее роли в своей жизни, а также показывала какой-нибудь предмет, который был особенно важен для ее бабушки или же ее «представлял» и который они хранят как память. Авторка проекта нас с этими предметами фотографировала; потом проект был опубликован. Я как раз показывала бабушкиного нефритового старика. (Julia Trubikhina)
Прабабушкин сундук. Пра привезла его из Владика в 1943 во время переселения корейцев в Казахстан. (Ирина Шевко)
Ракушка из гор под Ташкентом со дна древнего моря, 10 млн лет назад. (Евгений Скляревский)
Зуб мегалодона, 2 млн лет. И монетка кодрант, 2 тысячи лет. (Наталия Ким)
В 1917 году мой прадед-коммунист приехал в Россию из Англии вместе с женой и двумя маленькими детьми, чтобы участвовать в революции. В 1936 году он нас покинул (умер от инфаркта, когда за ним пришли, и тем самым спас семью от гибели, тюрьмы или же просто ссылки в отдаленные места). Английское прошлое нашей семьи тщательно скрывалось до 1972 года, тогда умерла его жена, прабабушка Лиза, и после ее смерти нашлись документы. От прадеда остался портсигар с мундштуком в стиле art nouveau и это, пожалуй, самая старая вещь в нашем доме. (Leah Borovoi)
Горсть белемнитов. Из более «свежего» — позвонок кита (40 миллионов лет), окаменевшее дерево. Янтарь опять же — есть из совсем старых месторождений, есть поновей (с включениями! доисторические мушки там тоже есть!). Из того, что «с человеческим лицом» — древнегреческие и древнеримские монеты (2+ тысяч лет), кусочки металла черняховской культуры, черепки из Херсонеса, фрагменты керамики славянского городища 7-9 века… да много чего, на самом деле. (Катерина Войлова)
У меня есть кусочек окаменелого дерева. С виду просто деревяшка, может, только что она светлее обычной, дырочки даже есть, древоточцами проеденные. А берешь в руки — неожиданно тяжелая, как камень. Я так понимаю, таким «камням» может быть не один миллион лет. Может, об это дерево динозавр терся. Или хоть мамонт. (Симуля Шнейдерович)
Кусочек пепла Везувия с раскопок в Помпеях. (Артем Андреев)
Елочная игрушка. Красная Шапочка. Дедушка привез из Берлина. Практически единственный трофей, который он оттуда вывез. Есть кое-что более древнее. Два офорта Пиранези, найденные в буквальном смысле слова на помойке. (Игорь Лайнер)
Грубо штампованная кастрюлька из тонкого авиационного алюминия, бабушка говорила, что это была первая вещь, которую она купила после блокады. (Дмитрий Пиликин)
Конституция Французской Республики 1793 года издания. (Алексей Гусев)
Одна страница из «Нюрнбергской хроники» 1493 года, на странице гравюра с изображением тогдашнего Папы Римского и Фридриха III, который провел последние месяцы своей жизни в моем доме, так что стены еще старше. Собственно, потому я эту гравюру и купила — как будто Фридриха в гости пригласила. (Elena Tobisch)
Маленький аммонит, который сын нашел на детской площадке, в привезенной во двор земле для газона. (Elizaveta Serova)
Брусок от точильного круга — я его стащила из дома родителей, но был он первоначально у Аташки (деда), я его видела в глубоком детстве — как о него точили косу, я точу ножи. Когда я думаю о том, что этот камень ни разу (при моей жизни) не мылся (не видел воды), я буквально благоговею от этого. (Kulshat Medeuova)
Каменные наконечники — родители-геологи привезли с «поля». (Татьяна Бегайкина)
Керамика из Тель-Явне. Маленький кусочек. Ему примерно 2000 лет. Еще был нуклеус (камень для производства каменных лезвий) каменного века, но я его отдал в ложу. (Alexandre Rybalka)
Я сменила уже три страны проживания… переезды, переезды… самое старое в моем доме — это семейные фотографии, а еще папины записочки, которые он писал маме в роддом, когда она лежала там со мной. (Ekaterina Privalova)
От деда остался резной шкафчик, абрамцевская мастерская. И еще сборно-разборный дорожный набор. От бабушки остался ее аттестат начала века, выданный в Вильно, несколько шкатулок. Ну и еще несколько мелочей. Все это я видел с самого раннего детства, кроме аттестата бабушки, и никаких особенных эмоций не испытывал. (Sergey Trubkin)
Опять же кусок окаменелого дерева, которому несколько десятков миллионов лет. Купил на Удельной у потерпевшего геолога, распродающего свою коллекцию. Часть лежит просто так, а часть я внезапно включил в небольшой пейзаж, к холсту да маслу. Он до сих пор у меня почему-то. (Владимир Соловьев)
Учебник математики White’s NEW COMPLETE ARITHMETIC, New York, 1883. Найден на барахолке, в прекрасном состоянии, с чудными задачками. (Julia Orlova)
150 лет. Просто не смогла отказать себе в удовольствии завести в доме две тарелки с грифонами — под тортики. (Екатерина Симонова)
У нас два таких предмета.
1. Маленький металлический слоник, начала ХХ века, а может, и раньше — часть подвески от часов моего прадедушки или что-то вроде того. Слоник крошечный, размером с фалангу пальца, как бабушка его сохранила — не представляю.
2. Скалка, которую другой мой прадедушка сделал для моей прабабушки, когда они перебрались в Питер. Скалка по сей день используется, она очень удобная. (Olga Lukas)
Большое ожерелье из серебряных дореволюционных монет, купленное в Москве в антикварном в 1991 году. (Good Natasha)
Обломок мозаичной тессеры, подобранный в траве на вилле Адриана и подаренный мне Славой Швец. Ношу с собой. Янтарь и аммониты не в счет. (Sasha Grigorieva)
Деревенский диван (это такая скамья со спинкой, ничего в нем нет мягкого), срубленный моим прадедом из-под Пошехонья. Он в 1942 году вернулся на одной ноге с войны и продолжил жить, не отчаялся. Я не слышала, чтобы кто сказал о нем «калека». Этот диван сначала служил в деревне Опрячково где-то на севере Ярославской области, потом его моя бабушка перевезла в Пошехонье, он стоял служил. Потом мои родители перевезли в Ярославль, стоял служил. Потом я перевезла его в Москву, и мой дом даже был спроектирован так, чтобы этот диван ровно встал в прихожей. Стоит служит. 9 мая я говорю детям: вот — воевал, вернулся, трудился. Этот диван не просто красивый и гармоничный сам по себе, но еще и все время напоминает — это материальный результат честного четкого труда, работа рук сильного человека. (Анна Ярославна)
Пожалуй, бабушкино украшение — кулон из агата на цепочке толстой, мама сказала, одно из любимых ее было. (Katerina Maslova)
Свадебное платье моей прабабушки, она выходила замуж в 1909 году. Ручная работа, не белое, а светло-светло-кремовое. Питер. Как оно пережило войну, я примерно понимаю — оно хранилось на высоких антресолях, а лестницу сожгли в первую же блокадную зиму. Но вот как оно пережило революцию, гражданскую, разруху, голод, репрессии — ума не приложу. Я передала это платье своей дочке на ее свадьбе. А сейчас я уже сама бабушка, и платье повзрослело еще на одно поколение, и оно теперь пра-пра-прабабушкино. (Olga Maevskaia)
Азулежу 18 века. (Екатерина Мурашова)
Кусок аммонита — нашли на Кавказе, я его перла домой, отец с друзьями расколол аммонит на несколько частей. Все потерялось при переезде, кроме одного куска, который я утащила с собой. (Марина Семенихина)
Картина никому не известного малого голландца. Но зато начала 18 века. (Natalia Marshalkovich)
Моим двум самым старым вещам — 540 миллионов лет! Это авторские украшения, серебряное кольцо и подвеска с самыми настоящими трилобитами. (Галина Горовая Педерсен)
Сам дом, 1907 года постройки. (Vera Hillen)
Компас и икона XIX века. (Анна Асмолова)
Обручальное кольцо прабабушки 1916 года. (Lola Mons)
Муж жил в Магадане и привез оттуда красивые статуэтки из бивня мамонта. благоговею! Я вообще люблю старые вещи. Есть немецкая статуэтка, еще довоенная, брошь ар-деко, купленная на развале. (Simona Kushnir)
Разделочная доска. Она, возможно, не самая старая, но старше дочери, по поводу чего дочь испытывает Много Чувств, а вся семья с этого умиляется. (Evgeniya Zyryanova)
Чехова «Остров Сахалин» дореволюционное издание, очень люблю. (Михаил Просмушкин)
Хабеас корпус акт. С примечаниями Кромвеля. (Валерий Дроздов)
Черепки из раскопа. Амфорные ножки-ручки, I в до н.э. — I в. н.э. (Анна Савиных)
Кусочек Джгантии (Мальта). 3600–2500 гг. до н. э. Да, я знаю, что нельзя было брать, но взяла. (Татьяна Арефьева)
А мы, уехав в другую страну около десяти лет назад, ничего «старого» и не имеем… даже за эти годы много раз избавлялись от накопившегося материального, все ни к чему… наверное, какой-нибудь рукописный дневник мой окажется самым старым, из «прошлой жизни» еще. (Ollie Skyba)
Нож для разрезания страниц в книге. (Svetlana Koreya)
Машинка Zinger, каким-то чудом оказавшаяся в станице в 19 веке. Бабушкина бабушка купила ее, уже б/у, за 3 рубля, по цене коровы. Три поколения модисток в нашей семье обшивали всех модниц, и я застала, как к бабусе приходили с отрезами ткани с другого конца станицы, шить на заказ. Забрала машинку себе, муж, реставрируя, хотел заменить столешницу, мол, расслоилась, но я неожиданно расплакалась, — как это, в этом дереве, навеки впитавшем запах машинного масла, отшлифованном руками женщин моей семьи, — самая соль. Он все понял без слов. До сих пор подхожу к машинке, закрываю глаза, вдыхаю — и вот я уже маленькая девочка, летний закат после дождя освещает веранду, где сидит бабуся и договаривается со старой машинкой, чтобы строчка перестала петлять… (Ирина Прилепская)
Римская фибула. Начало нашей эры. Люблю и ношу на шнурке, как кулон. Часто думаю о том, кто носил ее в те времена. (Maksakowa Olena)
Трилобита подмосковных два. (Александр Баунов)
Московские и подмосковные окаменелости. Самые старые палеозойские, 300+ млн лет. Но их любой может найти без особого труда. (Алексей Тиматков)
В 1947 году мой прадед, деревенский столяр, приехал в гости к дочке в свежевыданную им с дедом комнату в горьковском семейном общежитии. Там была кровать, стол и шкаф, на время обеда и учебы стол придвигался к кровати. Прадед такого уюта не перенес и быстро смастерил две табуретки. Табуретки эти переехали из общежития в квартиру, потом в другую, в которой я и вырос. В 2003 я увез их из Нижнего в звеняще пустую съемную квартиру в Москве, потому что денег не было даже на Икею. Потом они были со мной в Израиле, а сейчас стоят на веранде варненского дома — неказистые, но до сих пор идеально крепкие и невесомые. На самом деле самые старые — несколько купленных дедом за неведомой надобностью у букинистов карманных французских нравоучительных книжек для девочек, но к ним не прилагалась личная история, так что не считается. (Владимир Ермилов)
Венские стулья дореволюционных времен и осколок немецкого снаряда из потолка августа 1941. (Илья Иткин)
Не считая всяких разных камней, кусков лавы, древних окаменелостей и прочих метеоритных крошек, самый старый и заметный предмет нашего дома — рояль. Ему сильно больше ста лет, он занимает полкомнаты, этот дряхлый прадед. Мы все прошли через его руки. Точнее, наоборот, он прошел через все наши, оставившие на нем тайные надписи отчаяния и царапины быта. На него ставили цветы, а под ним играли в пещеру. Когда в доме рояль, дети неминуемо попадают в музыкальную школу, а на чем же еще играть? Конечно, на рояле, он-то уже был. Даже когда детей наших еще не было, нас самих, наших родителей и даже прародителей. (Anna Lukyanova-Kustanovich)
Не считая разного по умолчанию старого сырья в украшениях, самое старое у нас в доме — секстант, старинная вещь. Он был подарен моему мужу, когда тот был младенцем, как такой личный артефакт. Про его историю и происхождение неизвестно решительно ничего. Отец у мужа — моряк. Видимо, поэтому секстант был актуален. У дочки личный старый артефакт — красная лампа-ночник в виде кабриолета, которую еще мой папа купил в тогдашнем Арзамасе-16 для себя. Лампе примерно столько же, сколько моему мужу. У меня личных артефактов нет, но есть сам муж, 37 лет. Все остальное вроде бы новее. (Анастасия Линнала)
Случайно найденная в результате капремонта екатерининская монета. (Anna Lander)
Кусочки керамики из Пантикопея, 2-3 тыщи лет. Один с черной глазурью, другой — с запекшимися отпечатками пальцев гончара! (Polina Kuznetsova)
Не самая старая вещь, но памятная. Серебряная монетка 1915 года. Когда родился мой дед, прадед пробил в ней дырку и носил как брелок. После его смерти носил сам дед, потом мама, потом я. Носили с ключами. Самое интересное, что в какой-то момент мне вдруг стало безумно жалко затирать эту монетку в сумке, и я ее сняла с ключей. Вскоре у меня украли сумку, а монетка осталась. (Надежда Веденяпина)
Если свекор не приврал, то бабочке в янтаре три с половиной миллиона лет. Он у нас охотник за древностями, натуральный Индиана Джонс. (Ann Morozova)
Привык считать самой старой вещью добытую из раскопа кабанью кость, которую глодали примерно варяги в Новой Ладоге, но окаменелости всяческих моллюсков и трилобитов, конечно, старше. (Michael Y. Medvedev)
Сахарница. Она моей няни. Очень красивая, яркая, в виде тыквы. Выпросила ее в детстве. Уже почти 40 лет со мной. В моем доме, с сахаром и воспоминаниями. (Наталия Любшина)
Коралловые бусы, две нитки с золотой застежкой. Я была беременна дочкой в 90-е, муж улетал во Францию и спросил, что мне привезти. Попросила коралловые бусы. Но это ж Франция, не Египет, не Филиппины, где много кораллов. Принимающая сторона в Париже сочувственно отнеслась и сопроводила мужа на знаменитый рынок. Бусы были найдены. Оказались антикварными. Работа начала 20 века. Это определила экспертиза по огранке кораллов и застежке. Бусы ношу до сих пор с удовольствием. (Irina Steshina)
Купила за 20 евро у букиниста во Франции маленькую Псалтирь в стихотворном переводе на французский. Потом уже дома пригляделись, а там год издания 1608, место Ля Рошель. (Liza Miller)
Серебряная брошка с камеей 1920-х годов. Увидела в магазине, где продавали всякие антикварные вещи, и потратила на нее всю квартальную премию. Ношу редко — боюсь повредить или потерять. Просто тактично люблю на расстоянии. (Mervyn Quant)
Трофеи, привезенные дедушкой с фронта. Томик Гейне на немецком языке, набранный каллиграфическим шрифтом с завитушками, и эбонитовая шкатулка с росписью (дедушка был человек непрактичный). Они, конечно, старше 1945 года. Я думаю, дед их и выбрал за то, что они выглядели антиквариатом. У шкатулки хорошо подогнанный металлический замок и внутри до сих пор сохранился запах их дома, дома моего детства. Сейчас я в ней старые письма храню. (Ирина Радина)
«Hill’s Manual Illustrated» — издание 1906 года. Американский справочник по разнообразным направлениям — этикет, письмовник, экономика разных штатов и стран и проч. (Evgueni Tchetchetkine)
Окаменелый зуб акулы. Из Кызылкумов. (Наталья Полежаева)
Самые старые вещи в доме? Когда мои друзья-сноубордисты постарели и переквалифицировались в черные археологи, они стали дарить мне всевозможные бронзовые зеркала, наконечники копий и псалии… А вы знаете, что такое псалии?
Что до самых старых вещей в семье, то нам несказанно повезло. В двадцатые, когда разоряли архив прадеда, его не рассыпали по многим единицам хранения, а бóльшую часть перевезли в Ленинку, где он существует именно как самостоятельная единица. Картины, понятно, в Третьяковке. Например, моя пра-пра…бабушка кисти Рокотова, 1770 год. Между прочим, двоюродная бабушка Пушкина… (максим чайко)
Самая старая из сделанных человеком (потому как есть пара окаменелостей) — книга об оккультных науках Джона Селдена, эльзевир 1636 года. (Евгений Гендельман)