Беременная божья коровка, кубинский революционер, розово-голубой период Пикассо, профессор-зомби, мухомор, улитка, трешовая лиса, Синяя Птица и Коломбина. Мы попросили наших читателей рассказать о самых удивительных, смешных, нелепых, прекрасных и запоминающихся маскарадных костюмах, которые им приходилось носить. Большое спасибо всем, кто поделился своими историями.
Все мое детство я была чертиком. Хвост у меня был из настоящего каракуля (почему-то мне это было очень важно), мой гимнастический купальник заменял трико, колготки красили для этого дефицитным чем-то, а рожки к сшитой в ателье шапочке делали из поролона (крашеного тушью). Я была счастлива, делала сальто и ходила колесом. Потом мне на пути встретился один-единственный человек, который в детстве тоже был чертиком: мой муж. (Л).
На дико пафосный маскарад, который мы на НГ с друзьями и семьей устраивали на вилле в Италии, пригласив 70 человек, я была Свинкой Пеппой, мой муж был Бибизяка, а мои родители были Крош и Бараш. Я была самая красивая после папы. (Пеппа Таня)
У меня на свадьбе был маскарад. Мои гадские подруги все нарядились невестами. Я рыдала и не хотела никуда идти. Вытащили за руки. (Unnamed)
Для елки в первом классе (1976 год, между прочим) костюм шила бабушка. Она купила на рынке у мясника настоящие кроличьи уши и хвост, белые. Из белой простыни сшила чепчик как у младенца с завязками, к нему как-то пришпандорила кроличьи уши. К рейтузам пришила хвост. Я была в восторге и чувствовала себя настоящим зайцем. В этом волшебном костюме сидела ждала с работы маму. И вот… Звенят ключи, мама заходит, раздается вопль, и мама, схватившись за сердце, сползает по стенке. Ей из коридора показалось, что у ребенка вся голова перебинтована. (Абузова Алена)
5 класс, пыльная елка в школе… Была Мухомором — мама купила такую маску. Так началась моя галлюциногенная жизнь и продолжается до сих пор. (Ира Мазилкина)
Детский сад, новогодний утренник. У меня роль медведицы, которая выносит подарок Деду Морозу. Я ролью очень недовольна, ведь остальные девочки — снежинки. Меня уговаривают, что снежинку я надену потом, в группе, на чаепитие. И вот разгар утренника. Из нашей группы есть проход в актовый зал. Меня в костюме медведя (коричневый комбинезон и шапочка) заранее выводят в раздевалку, чтоб я вышла под свою музыку. А в шкафчике-то жгут сердце снежинка и корона! Ну не вынесла душа, и за пять минут ожидания на коричневый комбинезон было напялено верхнее прозрачное платье от снежинки, на медвежью башку кое-как прилажена корона. Вот такое чудо и вывалилось в зал, опаздывая под музыку. Я произвела фурор! Взрослые так ржали, что меня даже не ругали, только музрук настойчиво попросила воспитателей роли в дальнейшем с Полиной согласовывать. (Полина Овсянникова)
Самый удивительный маскарадный костюм у меня случился в прошлом году! Живя в Израиле и имея возможность праздновать Пурим, я пустилась во все тяжкие. Я сварганила себе кокошник с косой до пояса и душегрею! Все это дополнила юбкой в пол, белой рубахой с вышивкой и бусами. Подруга сделала роспись лица, и стала я живой городецкой игрушкой. (Лидия Хаит)
Я как-то на новогоднем корпоративе была Дамой с горностаем. Средневековое платье (напрокат) и хорек из Икеи, пришитый к груди. (Natalia Knorre)
У всех Петрушек мамы сделали стоячие колпаки, а моя — висячий. Я с ней был согласен. (Dmitry S. Melnik)
В 1995 году я была мышью (в преддверии года Крысы, конечно же). Причем дело было не просто на утреннике: я, третьеклашка, была некрупной приглашенной звездой на КВН шестиклассников. Майка с Микки у меня была, серые штаны тоже, дело было за малым — и тут мама не растерялась и сделала мне из колготочной ноги шикарный хвост, и еще и бантик на нем завязала. Даже жаль, что костюм засветился только один раз, я в нем чувствовала себя крайне правдоподобной мышкой. (Нина Скрипкина)
В 80-е годы в начальной школе на новогоднем утреннике была Стариком Хоттабычем. Проводился конкурс на лучший костюм, я хотела быть снежинкой, лучшей снежинкой в классе, ну или вьюгой на худой конец. Но старшие сестры убедили, что среди тюлевых одинаковых снежинок вряд ли удастся взять приз, поэтому будем сражать жюри нестандартным подходом к костюму. На самом деле наряд мой был прекрасен: дядя дал напрокат шикарный вышитый халат из Средней Азии, тетушка сшила фиолетовые шаровары, мама расшила бисером заостренные чехлы на чешки. На голову водрузили чалму, бороду прицепили из мочалки, естественно. И наказали мне ходить вокруг елки и исполнять желания, выдергивая паклю из бороды… В день костюмированного праздника, как и предполагалось, все девочки были снежинками, мальчики — зайчиками да медведями. И тут я! Помню, что сердце замирало от предвкушения победы… Но она досталась не мне, а девочке-снежинке в платье даже не из тюля, а из марли, расшитой пластиковым снегом! Это было первое детское разочарование, и с тех пор я больше никогда в жизни не участвовала в костюмированных праздниках. (анна корнева)
В нашей студенческой тусовке была девочка, которая училась на модельера. И вот к Хэллоуину она сделала учебную коллекцию костюмов. Наша задача состояла в том, чтобы служить для этой коллекции моделями, да не простыми, а такими, которые еще и на сцене клуба разыгрывают какое-то представление. Мне достался костюм бля-бабочки — прозрачная эластичная сетка с какими-то оборками на спине, клок органзы на голове, все это кислотно-розового цвета, а чтоб было уж не совсем срамно, соски заклеили крест накрест черной изолентой. В таком виде мне предстояло выйти на сцену, попасться такому же авангардному пауку в сети, страдать и быть им съеденной. Волновались мы все страшно, поэтому пока нас красили и наводили трехэтажные начесы, было выпито изрядное количество шампанского. Кончилось дело тем, что мой паук, точнее, паучиха, вышла на сцену и сразу грохнулась. Что там творилось в зале ее не интересовало абсолютно, она лежала, запутавшись в своей же паутине, и смеялась. Мне пришлось с трагическим видом запутывать саму себя, а потом так же трагически умирать. В итоге на удивление и публика, и организаторы остались нашим перформансом очень довольны. (Margarita Karlinskaya)
Восьмой класс, елка в школе. Старое ситцевое платье оклеила вырезками из журналов и газет, а волосы подвязала лентой с надписью «Пресса». Получила первый приз — толстый сборник прозы Василия Аксенова. (Жанна Свет)
Я мечтала поучаствовать в Хэллоуинской вечеринке, и вот однажды подружка меня позвала, сказав, что будут друзья ее сестры. Неделю я мастерила костюм зомби. Получилось роскошнейше: на выпадающие кишки я пустила ценные красные колготки, разжилась отрубленным пальцем в магазине грима, сделала полноценные трупные пятна. Облачилась во все это великолепие, и оказалось, что кроме меня в костюме не пришел больше ни один человек. И сестра, и ее друзья были программистами. Они просто сидели на кухне и обсуждали какие-то свои дела про то, кто на чем кодит. Моя подружка, которая меня позвала, была в красной водолазке и черных джинсах и сказала: «Я чертик!» Эта душевная травма отныне со мной навеки. (Marja Pimenova)
Самый грустный мой маскарадный костюм был — банальная Снежинка. Дедушка сделал мне корону снежинки, но он совершенно не представлял, как должна выглядеть снежинкина корона — и сделал именно что корону, как у императрицы какой. Как в фильме «Корона Российской Империи». Разве что без креста сверху. Другие снежинки надо мной ржали, я плакала, а воспитательница делала мне новый убор из проволоки и мишуры. А самый поразительный… Ну не знаю, я в кино и ивентах отработала достаточно лет, так что больше костюмы таскала, заказывала, шила, чем носила. Но было восхитительное ощущение, которое, кажется, про костюм. В какой-то момент предновогодней лихорадки внезапно поняла, что еду в машине, в сумочке у меня два пистолета, пачки денег, золото в слитках и изделиях — и ни одного документа, даже прав и паспорта (оставляла в залог за костюмы и реквизит). А в багажнике — пулемет. А еще мне коллега и подруга для одного проекта делала костюм четырехрукого мутанта из двух блузок и двух протезов руки. (Светлана Орлова)
Однажды сшила костюм улитки. (Marja Vladimirovnaa)
В детстве я был очень пухлым мальчиком. Как говорится, широким в животе. И очень прилежным. Мне даже кажется, что пухлость моя и была от прилежности, от привычки опережать ожидания взрослых и старания все делать лучше всех. В довершение всех бед я хорошо учился. Диагноз мой был ясен, бабушки умилялись, родители гордились, учителя пользовались. В итоге к середине первого моего учебного года меня стали привлекать ко всем возможным общественным нагрузкам — чтению приветственных стихов участникам каких-то там съездов, торжественному обличению отстающих учеников, участию в постановке и проведении утренников. Так, на Новогоднем утреннике мне досталась роль зайца. Роль была ответственная, с кучей стихотворного текста, а главное, заяц по сценарию помогал Деду Морозу раздавать подарки. Всего зайцев было штук пять, но в помощь Деду Морозу привлекался только один, и всем было ясно, что этим единственным зайцем стать был обязан я. Раздавал заяц подарки из огромной картонной морковки, хрупкой и ценной, требующей нежного к себе обращения и ответственного подхода. Никому из детей, кроме меня, эту морковку доверить не смогли. И я стал зайцем. Пока шли репетиции утренника, все выглядело вполне прилично, предсказуемо и вполне себе скучно. Ну, утренник и утренник. В финале репетиции я выходил на сцену со скрученной в трубку картой Советского Союза на плече и читал самый длинный в мире стих. С картой Советского Союза — это потому, что на репетициях картонную морковку не доверяли даже мне.
— Потом, — говорили, — на утреннике с морковкой выйдешь.
Из соображений недоверия и костюмы до утренника нам мерить тоже не давали. На утреннике с самого начала все пошло не так. Костюм, который на остальных тощих зайчиках висел мешком, как маскировочный халат на финском лыжнике, мой широкий торс обтягивал наподобие трико гимнаста. На груди костюм просто отказался сходиться и не застегнулся. Чтобы как-то скрыть мою футболку, костюмеры взяли кусок картона, приклеили на него ваты и картонку эту засунули под костюм мне на грудь. Так я получился зайцем с лихо распахнутой и волосатой грудью. За кулисами, в сумраке и подготовительной спешке, мне вручили морковку. Она была выше меня раза в полтора, и жопка ее открывалась, если потянуть за зеленую мочалу хвостика. Внутри морковки лежали кульки с подарками, соблазнительно пахнущие конфетами и мандаринами. Морковка оказалась тяжелой, неповоротливой и неудобной. Я таскался с ней по закулисью, как Арнольд Шварценеггер с бревном в фильме «Командо». Я стоял с ней в обнимку, как пьяный с фонарным столбом. К концу утренника я был вымотан, выдохся, взмок и призыв к финальному стихотворению воспринял с облегченной радостью. Кое-как, держа морковку за измятый конец, я выволок надоевший мне овощ на сцену, разогнулся, чтобы зачитать свой стих, и понял, что чего-то со мной не так. Замерли все — и зрители в зале, и актеры на сцене. Все смотрели на меня с ужасом, вытаращив глаза.
— Гляди, — сказал кто-то из зрителей, и слова его в тишине прогремели на весь зал, — медведя в костюм зайца одели.
— Не-а, — ответил ему кто-то. — Это заяц медведя съел. И кровищи-то, кровищи!
Зал взорвался — половина детей смеялась, половина рыдала в голос. Я оглянулся на себя и обалдел. Я был весь в кроваво-красных пятнах и разводах. Огромный, толстый заяц с волосатой грудью в кровавых пятнах по белому костюму. Оказалось, что картонная морковка имела свойство мазаться, и пока я об нее терся, таскаясь с реквизитом за кулисами, она измазала меня кровавой охрой с головы до ног. Я убежал со сцены и меня еще долго искали, пока не нашли, заплаканного и несчастного, за бюстом Ленина в красном уголке Дома Культуры. Красного за красным.
А на следующий год на Новогоднем утреннике я играл Карлсона. Но это уже совсем другая история. (Павел Белянский)
Лиса. Более трешовой лисы я никогда больше не видела и, надеюсь, не увижу. Почему-то вместо стандартных шитых шапочки и хвостика папенька решил меня нарядить в настоящую шкуру лисы. Ну то есть насколько это было в принципе возможно с учетом размеров стандартной лисы и щуплого ребенка почти шести лет. Он как -то на пьянке увидел у одногруппницы на стене шкуру лисы (я не знаю, что было в голове у этой женщины) и одолжил для моего утренника. Мне к стандартной шапочке нитками зафиксировали лисью голову, вокруг пояса завязали нижние лапы. Все это пахло очень неприятно, выглядело странно, но крутость хвоста признали все. (Анастасия Бондаренко)
Снежинка — ну это стандартно в детсаду, тогда особо не разгуляться было. Мама ночью шила костюм из марли и тюля… и потом еще его крахмалила. А вот в более зрелом возрасте мне достался костюм… козы. (Olga Markusheva)
Мой любимый маскарадный костюм был костюм королевы Мышильды. Мы ставили на работе небольшой спектакль, чуточку привязанный к Щелкунчику, но с большими отклонениями. Роль была королевская, у меня было великолепное платье с воротником Мария Стюарт. Но любимой частью костюма был парик. Черный с лиловым, прическа и хвостики, его не описать! В руках у меня была мышь. Игрушечная, конечно.(Pearl Morgovsky)
Мы несколько лет жили в Америке, на Хэллоуин мой сын-первоклассник неожиданно попросил костюм Линкольна. В этом костюме он имел оглушительный успех на фоне остальных детей, одетых в костюмы зомби и героев СтарВорз. Мы вели его в школу в этом костюме, на улице останавливались машины, к нам бежали люди и кричали: «Goog morning, mister President!» Когда мы вернулись домой в Киев, костюмчик и бороду решила надеть в школу дочь. И школьники, и учителя приняли ее за Пушкина, только одна продвинутая старшеклассница сказала: «Тю, какой Пушкин, это же американский президент. Какой, какой — Рузвельт, конечно же». (Тетяна Радченко)
У меня лет в пять был костюм гномика. Самой выдающейся частью костюма была борода — из длинной «лапши», нарезанной шредером из чертежей с завода. Завод в те годы числился секретным, кстати. (Евгения Пайсон)
На Пурим. Мы поделили роли из «Алисы» Льюиса Кэррола. Я была Mad Hatter. Но я решила не быть банальным шляпником мужского пола в покупном костюме. Я была девочкой-шляпником. Юбка, бордовые гольфы и бордовые кеды, коричневый пиджак из секонд хенда, на который я налепила купленные вышивки (те, что утюгом крепятся), цветной платок на шею, шляпу склеила за час из подручных материалов с настоящими павлиньими перьями. Подруга помогла с гримом, я даже цветные линзы вставила и взяла с собой Соню, которая, правда, не спала в чайнике. Сервиз был настоящий, и мы носили его в плетеной корзинке с клетчатой скатертью. В чайнике был мартини с яблочным соком. Мы ходили по центру Иерусалима, в произвольном месте расстилали скатерть и устраивали «чаепитие». (Полина Бунина)
Что-то мне подсказывает, что мой выход на сцену в школе запомнили все присутствующие тогда в зале. Я вышла в костюме клоуна (на самом деле на мне были просто чьи-то полосатые брюки и огромнааааая кепка с мощным козырьком, когда-то перешитая мной вручную из пальто отчима по выкройке в «Бурда-моден») и произнесла всего лишь одну-единственную фразу: «Куда уехал цирк?» — но ржали все! Дело в том, что говорила я на иврите, в самой большой школе-интернате в Израиле, это был Пурим. А прикол был в том, что несмотря на то, что иврит я уже знала, как переводится слово «цирк», мне сказали непосредственно на сцене амфитеатра — раньше я с ним просто не сталкивалась. (Ira Márgoolis)
В выпускном классе в школе мы на Новый год решили оторваться в последний раз. Нашли где-то совершенно потрясающее свадебное атласное платье, аккуратное, с тонкой серебряной нитью, но на размер меньше. Чтоб я в него влезла, боковые швы пришлось расшить и сделать вставки. Из остатков белого кружевного гипюра с помощью желатина и банки мы с мамой сваяли мне головной убор, как у феи в «Золушке». Спереди закрепили картонный полумесяц, обклеенный фольгой, а сзади из куска фаты прикрепили накидку. Получилась такая кружевная корона с загнутыми наподобие мушкетерской шляпы полями. На голове она крепилась тонной шпилек, и ходить в ней можно было только с высоко поднятой головой. Я была то ли Снежная королева, то ли Полярная ночь, но все призы за костюм собрала с удовольствием. (Elena Popova)
Во втором классе из-за роста досталась роль новогодней пальмы. Меня по плечи засунули в одну мужскую штанину, обмотали другой, лицо «спрятали» под коричневой гуашью. На голове было нечто из проволоки и гофрированной бумаги. Шевелиться, при всем желании, я не могла. Главной задачей было убедить меня, что это главная, хоть и бессловесная роль (ладно, потерплю). (Anastasia Tikhonova)
Денег не было от слова совсем, и на елку во Дворце культуры мама смастерила мне плащ. Самый простой: прямоугольный отрез голубого сатина, сверху резиночка вшита, лямочки висят. Из серебристой фольги (фольга-то у всех дома была) мы вместе вырезали большие и маленькие звезды и наклеили их на этот плащ. Но эта история не про бедные 90-е в уральской глубинке, а про то, насколько все же волшебная пора — это детство, и как легко превратить жизнь в сказку с помощью фольги и отреза сатина. Потому что на елке я была Мальчик-Звезда из любимой книги, вот прямо полное перевоплощение чувствовала. Книга и сейчас со мной, дочке сейчас ее читаю. (Irina Galimova)
У меня был костюм Мальвины! С настоящим голубым париком! А платье мама сшила из своего свадебного, добавив туда небольшие голубые элементы из обрезков красивенного голубого трикотажа, которые бабушка притащила с трикотажной фабрики. А парик сделала тетина подруга, работавшая на кукольной фабрике. Для этого взяли мою панамку и набили на нее голубые кукольные кудрявые волосы. Панталончики с кружавчиками сшили из старой белой комбинации. Все поразились моим голубым волосам, подходили, щупали, спрашивали, как меня так покрасили? А потом в этом костюме моя младшая двоюродная сестра уже в другом городе производила фурор на протяжении четырех лет, так как она каждый год оказывалась в новом садике, а потом еще и в первом классе в школе. Так что удачный наряд получился. (Анастасия Ам Ифин)
В третьем, кажется, классе мне решительно надоело на каждый Новый год быть зайчиком среди снежинок, и мама сделала костюм волшебника. Состоящий из одного главного элемента — плаща из полупрозрачной ткани, с аппликациями, которые придумывали всей семьей. Символы, созвездия, буквы из алфавитов. Ну и вдобавок волшебная палочка из фольги и что-то остроконечное на голову. Потом папа поставил точку — вырезал и наклеил черно-белый символ инь-янь, потому что он тоже в каком-то смысле волшебный. Эта нашлепка сделала костюм. Три понимающих человека в классе увидели только ее и сказали: «Ооо… это Было в Фильме. Такое носят только Мастера Карате». Потом пришли зайчики и снежинки, оторвали мне аппликации и сломали волшебную палочку. На это им понадобилось примерно семь минут новогоднего утренника. Что было моральным уроком на всю дальнейшую жизнь —- дружить надо с теми, кто Смотрел Фильм, и только с ними. (Oleg Roderick)
В детском саду я была Снегурочкой. Это 80-е, Баку. Мама сварганила костюм из какой-то адской белой синтетики, пришила к нему дождик. В день выступления я вся чесалась и жаловалась, что мне ужасно колет где-то в районе попы. Мама просила не выдумывать, списывала все на синтетику и духоту в группе. Чесаться я не перестала, почти плакала от постоянно колющего чего-то. После представления, уже в раздевалке, мама обнаружила на юбке забытую иголку. До сих пор вздрагиваю от костюмов Снегурочек. Мне кажется, они все с иголками внутри. (Alya Zagitova)
Было ровно полчаса на приготовление костюма. Придумала Sock Monster: тот самый монстр, который ворует второй носок из стирки. Пришила к одежде все одинокие носки, которые нашлись в доме, на голову — пластиковую laundry корзинку. Приз зрительских симпатий. (Катя Слу)
В середине 90-х я занималась бальными танцами. Президент нашего клуба предложил встретить Новый год всем коллективом и устроить маскарад. Я решила предстать в образе Миледи. Бросилась к маме с просьбой сшить костюм, на что она очень изумилась и предложила изготовить наряд самостоятельно. Я так хотела блистать, что буквально из подручных средств (дачной тюли, обрезков ткани, старой лебяжьей шапки и мишуры) смастерила этот шедевр. Это было натурально помутнение какое-то, потому шить я не способна категорически.(Ольга Грудцына)
На Хэллоуин я вырядилась Гретой. Дождевик, две длинные накладные косы и бутафорский нож. (Julia Fukelmann)
Дракон. Мотоциклетная каска с прикрепленными пенопластовыми челюстями, гребень на спине из поролона, хвост из поролона. Нейлоновая сверкучая блузка (жуткий дефицит по тем временам). (Александр Музланов)
Я была девочкой-ковбоем, в фиолетовой шляпе из фетра, джинсах lee и шелковой бахромой, пришитой на них. Зеленая, изумрудная жилетка. Черный ремень с заклепками и гигантской металлической тяжелой пряжкой — наследство от папы. Но чертик — вау! (Alexandra Astaf’eva)
Мне было уже 12 лет, в классе все были на два года старше, и мне очень хотелось быть взрослой. На Новый год мама мне сшила наряд из мини-мини-юбки и блузки из той же ткани. Я казалась себе жутко модной и оооочень взрослой. На елке в школе всех ряженых позвали в хоровод. Мои одноклассники презрительно фыркали. А я пошла. Сказала, что я кукла. (Евгения Лебедь)
У меня в 9 лет на городской елке был костюм черта. Сейчас бы маму вообще закидали скрепами, но и тогда прямо косились. Мне, милейшей кудрявой блондинке, мама начесала волосы, чтобы они шапкой стояли вокруг головы, и намазала лицо сажей. У меня были рожки на резинке из обмотанных черным скотчем бумажных конусов, тельняшка, подпоясанная веревкой-хвостом, и криво обрезанные черные джинсы. Я была в восторге: дергала за косички девочек-принцесс, показывала всем язык и хлестала хвостом. Так круто было! (Аля Петрова)
Я была мухомором. У меня папа инженер и, наверное, именно поэтому он придумал конструкцию — проволочный каркас, надетый на обруч из картона и обтянутый покрашенной под мухомор марлей, которая сверху была обмазана клеем и обсыпана блестками. А изнутри были вставки из гофрированной бумаги, изображавшие грибные споры. Эта шляпка была просто огромная, и она произвела настоящий фурор. Помню, мне сразу вручили коробку с подарками, которые я вручала остальным детям, и усадили на почетное место. В этой шляпе я затмила Деда Мороза. А еще помню, как картонный обруч впивался мне в голову, но я терпела, пока могла. Потом у меня дико разболелась голова, и я сняла эту чертову шляпу. До сих пор не могу забыть тот кайф, который я почувствовала. Поверьте мне — ощущения от снятых каблуков не идут ни в какое сравнение с ощущениями от снятой грибной шляпы! (Natasha English)
Моя мама всегда шила мне и брату самые шикарные костюмы на школьные новогодние утренники, а было это в 90-е, так что на костюм шло все, что попадется. Помню: костюм божьей коровки с милейшими красными с точками крыльями и экстремально короткой черной юбочкой, костюм Снежной Королевы с великолепной белой накидкой (но из-за нее, к сожалению, дурные однокашники обзывали меня невестой, а в 8 лет это было больно), есть фото меня в этом костюме — белое платье, белые колготочки и толстенные шерстяные носки (Сибирь!), еще был костюм ромашки из чудесной блестящей зеленой ткани. Брату достался от мамы однажды костюм скомороха из остатков какого-то необыкновенного оранжевого бархата — как настоящий, и двойной колпак с колокольчиками. Помню одноклассника, который пришел в завидущем костюме робота из большой коробки, но в конструкции забыли предусмотреть возможность садиться, так что бедный парень весь концерт и утренник провел стоя. (Екатерина Вихрева)
Костюм Снегурочки, сшитый мамой из розового атласа вместе с шапочкой, варежками и сапожками. В третьем классе меня за что-то назначили школьной снегурочкой.
Сверкающая красота делалась из марлевой колбасы, набитой распушенной ватой (какой синтепон в 1970-то году), сверху промазанной клейстером и обильно обсыпанной битыми елочными игрушками. Все каникулы исколотая да поцарапанная проходила. Третья жизнь уже у внучки с моим безопасным тюнингом для предыдущих поколений. (Юлия Смирнова)
Мама в 80-е умудрялась ваять нам сестрой какие-то умопомрачительные костюмы. Больше всего запомнились крылья бабочки — проволочный каркас, обтянутый сеткой (маминой свадебной фатой). Свадебное платье потом пошло на костюм Снегурочки. А еще был обожаемый мной костюм Золотой Рыбки, в котором я себя чувствовала просто бесподобно красивой — на желтое платье нашитая «чешуя» из дождика, а на голове — невероятной красоты нарисованная рыбка на обруче. (Анна Рымаренко)
Костюм лисы в детском саду. Мама сшила его после суток работы в больнице, и утром я увидела Его. Купальник (мы не знали слово боди в 1985 году) с пышными рукавами из марли, к нему трехъярусная юбка из марли же. Все это желтого цвета, но главный шик — настоящий хвост сзади и воротник из хвостика поменьше. Хвосты какая-то чудесная женщина одолжила маме накануне. Маску мне нарисовала наша соседка, тоненькой кисточкой умильную лисью мордочку. Я была шикарна. (александра пилецких)
Моя мама большая рукодельница. Все детство у нас с сестрой были лучшие костюмы, но мы не всегда это ценили. В первый класс на первую школьную елку мама смастерила мне наряд Машеньки. Там был сарафан дивной красы до пят, платочек, рубашонка, корзинка и лапти. Лапти. Как натуральные, кажется из марли, если правильно помню. Я вышла гордая на елку и увидела там 15 снежинок. В белых платьях, мишуре, коронах и некоторые даже в туфельках на каблуках. А я — Маша в сарафане. Я плакала и дулась. Обрадовалась один раз, когда хоровод из снежинок начал падать через одну, оскальзываясь каблучками на натертом мастикой полу. (Евгения Долженкова)
Во втором классе (1975 год) на новогодний школьный маскарад мы с мамой придумали для меня по-настоящему гениальный костюм. И вот среди снежинок, принцесс, ковбоев и зайчиков появился… Чарли Чаплин. Ботинки были старые папины (левый на правой ноге, правый на левой), мешком сидевшие на мне брюки старшей сестры, котелок мама мастерски смастерила из черной рогожки, тросточка папина (папа, тьфу-тьфу-тьфу, никогда не хромал, подарили на тридцать лет), усики подрисовали гуашью. Успех (хвастливо сообщу я в заключение) был оглушительный. (Олег Лекманов)
Мой друг в детстве, пришедшемся на 60-е, однажды на утреннике получил приз за новогодний костюм Гидроэлектростанции. (Сергей Круглов)
А я была Золотой Рыбкой. На мой спортивный купальник мама тщательно нашила картонные чешуйки, обернутые «золотой» фольгой. Ни единого просвета! Все золотое. Картонные плавники, хвост и голова были изготовлены таким же образом. Я была ослепительной — в прямом смысле слова — рыбкой. За этот костюм во Дворце пионеров получила какой-то приз. (Мама работала бухгалтером на кондитерской фабрике, там с фольгой проблем не было.) (Наталия Волкова)
Детские костюмы — самые лучшие. В третьем классе (1985) я была Коломбиной, сестра сшила платье: верх имитировал блузку с рукавами-фонариками и буфами «вафлями», которые она сама делала, используя вместо дефицитного люрекса елочный дождик. Юбка с корсажем из лиловой подкладочной ткани. Маску и колпачок клеила сама, картон обклеивала фольгой. А еще классе в седьмом был неплохой костюм — Звездочета. Мама взяла взаймы у коллеги с работы черную водолазку — это стало мини-платьем. А сверху сшили халат-балахон по выкройке из «Календаря школьника», обшивала его звездами и мишурой, сделала остроконечную шляпу. В этом возрасте наряжаться в костюмы вроде как было уже не круто, главное — не выделяться, ходить в рыночном, как все, а я так кайфовала от своего балахона, в общем, праздник удался! (Екатерина Иконникова)
Я была мухомором на какой-то из елок в колпинском ДК. Все были принцессами-снежинками, а у меня была огромная шляпа из картона, обтянутая красной тканью, с наклеенными на нее белыми пятнами и с ватным слоем внутри, имитирующим губчатую часть мухомора. Еще было подобие белой пижамы: штаны и рубашка — их мне сшила крестная, и зеленые пинетки, обозначающие траву, — их мне связала крючком мама. Ненавидела всей душой все это, потому что мне тоже хотелось быть снежинкой, а я всегда была то мухомор, то красная шапочка с настоящими пирожками в корзине, то еще кем-то таким. Только сейчас могу оценить творческий подход мамы. (Ya Cedaka)
В моем третьем классе (1984 год) мама у кого-то брала самодельный костюм лисы. Этот костюм состоял из коротенькой юбочки с пришитым к ней меховым хвостом, штанишек и кофточки. Все эти детали были сшиты из марли и покрашены в рыжий цвет. А, там еще была шапочка с ушками. Под кофточку надела белый пуловер, так как на голое тело кофту надевать нельзя было. В этом костюме я вышла, с горем пополам прочитала стихи про лису Алису, которые мне сочинил на скорую руку папа. Переволновалась так, что забыла добрую половину слов. Зато сейчас до сих пор этот стишок помню. Потом мы фотографировались. И все, кто видел эти фото, говорили, что я тут похожа совсем не на лису, а на зайчика. А кофта рыжая окрасила белый пуловер в рыжий цвет (я ж вспотела, мы ж бегали потом), но вроде потом отстиралось все. Вот такая история. (Елена Башкалина)
В четвертом классе я был Зверобоем по мотивам Фенимора Купера. У меня была деревянная мушкетная штука и на конце ее — красная лампочка, а в прикладе была батарейка. Восторг неописуемый. (Олег Уманец)
Так сложилось, что СНЕЖИНКОЙ я никогда не была. Еще в детском саду меня назначили Снегурочкой. И потом в школе до пятого класса я тоже была бессменной Снегурочкой. Костюм мне мама тогда сшила просто замечательный. А потом я заболела перед Новым годом, и Снегурочкой назначили кого-то другого. Я пришла на маскарад никем не узнанная, в парике, серебристой маске на пол-лица и в костюме цыганки. Это был воистину звездный час — все гадали, кто я такая, а я загадочно молчала. (Марина Максимова)
Вечеринка нашего фан-клуба на Хэллоуин в 1999 году. Я нашила на черные джинсы и черную водолазку глаза. Красными нитками пришивала белки. И еще мне лицо черным разрисовали. Через шесть лет я впервые посмотрела аниме «Хеллсинг», там самое жуткое обличье главного героя —- это тьма с тысячей глаз. В общем, я была в костюме Алукарда, еще не зная, кто это. Нормально. (Russell D. Jones)
Бабушка шьет мне костюм Матрешки: белая рубашка в синий горох, сарафан и платочек. Я не хочу быть Матрешкой. Другие-то девочки — Лисички, Ягодки. Зойка Капустина — Ночь: черный плащ из крашеной марли с блестящими звездами. Меня уговаривают: «Смотри, какой яркий сарафан, как тебе идет быть матрешкой…» — и я соглашаюсь. Да и шить другой костюм все равно поздно. И бабушку огорчать не хочется — она старалась. Но на празднике настроение снова испортилось: я прямо обзавидовалась, как увидела Зойку Капустину в костюме «Ночи», какая она необыкновенная, как она кружится в своем блестящем плаще. А я как «баушка» в платочке. Я стянула с головы этот платок, и стих, который со мной учили мои младшие тетки, рассказывать Деду Морозу не пошла. Я злилась весь утренник. Ну почему взрослые решают сами — кем мне быть? (Наташа Слюсарь)
Однажды я довольно неожиданно оказалась на Елке в музучилище, где мелкой училась на факультете педпрактики. Елка была для детей преподавателей, но меня в качестве исключения и в силу возраста пригласили. Мамиными стараниями за ночь был сделан костюм. Я была Сара Барабу из одноименной песни группы «Секрет».
На мне так и было написано: буквы из цветного картона были нашиты на свитер.
Можно не уточнять, что я исполняла под елочкой Деду Морозу. (Алина Трубицина)
Собрал образ Барона Субботы на корпоративный Хэллоуин из реквизита праздничной лавки и чего попало. Вышло вроде неплохо. (Станислав Барышников)
80-е, начальные школьные годы, СССР — костюмы Синей Птицы и Коломбины (по мотивам картин Сомова, любимейший был альбом). Синяя Птица была в коротком платье с широкими рукавами, украшенными серебристыми блестками для елки. Сшито из ярко-синего атласа, полиэстерного по происхождению. Коломбину уже не помню в деталях. Точно был прекрасный, «настоящий», театральный берет — бордовый, бархатный, с лихим пером и пушинками. Скорее Д’Артаньян, чем Коломбина. Откуда берет — не помню. Костюмы шила мама. (Katya Oicherman)
В 8 классе я взбрыкнула и сказала, что мы устраиваем в классе не просто Новый год, а маскарад. И я хочу что-то уххх. Пришла к своей учительнице рисования (я тогда уже год рисовала по воскресеньям), и мы с ней придумали костюм Королевы ночи. Черный плащ, черное платье, черные колготки и туфли, на плащ были нашиты звезды из фольги. Черная маска на глаза, как у Летучей мыши, тоже в блестках — я вырезала из картона и покрасила гуашью, мама дырявила бумагу от упаковки чая дыроколом, для ровных серебристых кружочков. Сделали корону — черная корона по голове с картонными завитками у висков (а-ля двадцатые), блестками же и большой звездой во лбу из бабушкиной брошки. И серебристый плюмажик над ней из той же чайной бумажки. А плащ из старой подкладочной ткани закреплялся другой бабушкиной брошкой. Это было такое ухххх для 14 лет, что просто отвал башки. Если бы не отношение ко мне в классе, все бы упали, а так как меня не любили, то просто похвалили. Учительница была в полном восторге. Потом на празднике в универе на втором курсе повторила костюм, с тем же успехом. (Саша Смоляк)
На Новый год мы нарядили собаку Снегурочкой. Ей не понравилось, по характеру она Маленькая Разбойница. Вот такое получилось несоответствие.(Анастасия Булай)
Единственный почти костюм, который помню —- какой-то летний карнавал в Судаке, я изображала русскую красавицу, мою черную стриженую голову обмотали туалетной бумагой и из этой же бумаги сплели длинную косу, рулон извели, тогда это был дефицит. (Галина Ельшевская)
Запомнились два костюма — Снежинка и Красная шапочка. Мама сделала из проволоки каркас шикарного кокошника, обтянула тюлем и весь расшила бусинами и люрексом. Платье было под стать — из белого атласа, фаты и бусин. Второй костюм был еще круче — шапочка из фетра, с вырезанным ажурным краем в дырочку, фетровая же жилетка, обвязанная крючком и с завязочками-помпонами, и связанная красно-черная юбка. (Ксения Лебедева)
На Хэллоуин 2001 в Америке я была тыквой. На десятом месяце беременности это выглядело правда забавно. (Екатерина Кадиева)
Самый сложный маскарадный костюм, который я делала, — фейский наряд, когда я затеяла праздновать Новый год с друзьями в образе феечек и эльфов. Я мастерила себе настоящие эльфийские крылья. Покупные меня не устраивали размером и внешностью, поэтому я купила какую-то очень толстую стальную проволоку, и мы с дедушкой вдвоем ее гнули, чтобы можно было сделать каркас, который бы вписывался в костюм, а не вот эти вот лямки как у всех, чтобы смотрелись естественно. Потом обтянула проволоку золотым шнуром и пришила какую-то изумительную шторную ткань, которая переливалась от золотистого до изумрудно зеленого цвета. Получилось невероятно красиво. И крылья, кстати, получились мощные и неубиваемые, я их потом еще много кому одалживала на всякие праздники и представления, и в какой-то момент они затерялись.(Daria Rosen)
Я ходила на новогоднюю милонгу в костюме фрактального зайца — у меня был ободок с ушами, а на жопе в качестве хвостика — маленький пушистый игрушечный зайчик. (Марина Костина)
Я была пиратом. Мне папа с мамой в первом классе (1988) где-то добыли тельняшку и пистолет и нарисовали синяк под глазом. Ни у одной девчонки не было такого костюма. Парни меня страшно зауважали. (Neanna Neruss)
Беременная божья коровка. (Olga Siromakho)
Стандартно, в 9 вечера:
— Мама! У нас завтра Новогодний утренник! Я — заяц!
Сестра за одну ночь сделала. (Андрій Мельник)
Я была лисой в садике. Но костюма я не помню! Зато с тех пор наизусть помню песню «В глухомани, в лесу, несмотря на красу, жизнь проводит Лиса Патрикеевна». Помню, что моего друга, который играл петуха, упаковывали в мешок под елку. И это было страшно, а его хвост в мешок не лез. Все потом говорили, что я была идеальная лиса. И дело, боюсь, не в костюме. (Светлана Бодрунова)
Я хотела сделать костюм цыганки. Мама выдала свое платье из панбархата с оранжевым чехлом и шаль, в длинные тогда темно-рыжие пышные волосы воткнули розу. Я получила приз, но за костюм Бабы-Яги. Конечно, фамильный шнобель и все такое. Но было обидно. Выражение «когнитивный диссонанс» тогда мне не было знакомо. (Надежда Стрельцова)
Любимый костюм был в пионерлагере, где меня заставили агитировать против курения. С приятелем за два часа соорудили из ватмана костюм окурка, внутри которого я дымил сигаретой. (Михаил Богомолов)
У меня в младшей школе был шикарный костюм цыганки. Длинная юбка, шаль с бахромой и куча бус! А еще мы с сестрой-двойняшкой были Солнцем и Луной. Наша мама астроном, поэтому и костюмы придумывались тематические. (Валерия Пригожина)
1981 или 1982 год, маскарадный вечер в МАРХИ. Я и друг надели зеленые хирургические балахоны, шапки, маски. Руки измазали алой гуашью. Было весело. (Владимир Воробьев)
А я была мышкой-норушкой в сером, естественно, плаще без рукавов, вывернутом наизнанку, и даже без хвостика. Я должна была сказать всего пару слов в нашей дворовой пьесе: дескать, это я, мышка… И никем другим быть не могла, ибо всегда была самой маленькой по росту в любой группе или классе. И только повзрослев, узнала, что это называется — миниатюрная девочка. А в моем случае так оно и было. (Наталья Розенберг)
Не могу выбрать между лягушкой и деревом. Лягушка в возрасте 17 лет на отчетном выпускном спектакле, костюм собирала заранее: резиновые ласты, резиновые перчатки в пупырышках, лосины, а над ними — камуфляжный пуховик, на лице — очки для бассейна. Все — зеленое. В ластах, кстати, прикольно ходить. И квакание изображать. А дерево — мне просто нравилось им быть: стоишь себе на заднем плане, в руках веточки, и вот ты как бы на ветру. Без слов. Так все и было. (Наталья Гончарова)
С юных лет мечтала о том, чтобы поучаствовать в Хэллоуине, но как-то не было должного размаха. Пришлось еще немножко подрасти, придумать костюм с настоящим корсетом, в черно-красно-белой гамме, назвать его «Пролетарка уходит с Антантой» и поехать в незабвенный клуб «Апшу», что в Климентовском переулке. Имела успех, да. Все хотели потрогать талию.(Элла Захарова)
В четвертом классе у меня был костюм кубинского революционера из перешитой папиной гимнастерки с кубинским флажком на кармане и революционным беретом. В шестом я была натуральным мушкетером. На короткие шароварчики вертикально нашили желтые шелковые ленты, у меня был голубой плащ с красивым гербом на спине и шляпа с натуральным страусиным пером. В девятом и десятом классе я ходила на маскарад в Архитектурный институт. Оба раза мой костюм был сделан из маминого коктейльного платья из жатого шелка с очень пышной юбкой. Один раз я была итальянской цветочницей в красном корсаже со шнуровкой, в белых гольфах и корзиночкой с цветами, а другой раз барышней на балу XIX века с гладкой прической, кружевами, перчатками, жемчугами и настоящим веером из страусовых перьев. (Ирина Солодухина)
Уже 42 года горжусь костюмом, который от и до смастерила мне старшая сестра. Только парик — мамин. Кукла наследника Тутти из «Трех толстяков» на елке в Таллине. (Илона Невинская)
На новый 1961 (!) год мне соорудили сложный костюм космонавта. Муж сестры, умелец, баловал меня бесконечно. Всю ночь старался. В шлеме была лампочка, а в перчатке включатель. В разгар праздника убежала из зала, переоделась незаметно для всех, шлем закрывал лицо, никто не узнал, кроме одного мальчика, что объяснимо. (Ольга Свенцицкая)
10 лет назад мы с отцом моего ребенка нарядились на Хэллоуин старательно, причесались, накрасились, пришли в клуб, где была обещана тусовка, а там никого, только бармен стаканы натирает, увидел нас — стаканы побил и сказал: «Ребята, вы реально страшные». (Eva Poonsh)
Я была водяным в 13 лет, бабой-ягой и пиратом в 14 и 15. (Alina Roginkina)
Я в 14 лет и с ростом 170 см была гномиком на утреннике в детском саду. (Таня Панфилова)
Я пришла в костюме водолаза. В папином водолазном костюме и ластах. (Erika Krauze)
Пришел в школу в костюме снегурочки — халат светло-голубой атласный, женская светлая зимняя шапка, коса из серебряной мишуры, накрашенное лицо (мама помогла). Произвел фурор. 1986 год, 6-й класс, Петропавловск-Камчатский. (Макс Красков)
Я когда-то была шахматной королевой. А потом Солохой. А потом мертвой невестой. (Iuliia Normanska)
Я был одет женщиной, и меня не узнал родной брат. (Victor Sonkin)
Не маскарадный, но костюм. В школьном спектакле о подводной жизни (это все, что я о нем помню) мне досталась роль морского конька. Я классе во втором-третьем, на дворе 1982-83 год, ну, в общем, ассортимент магазинов можно себе представить. Мама вышла из положения так: взяла черный гимнастический купальник, на спину ему, вдоль позвоночника, пришила гребень из черного полиэтиленового пакета, внутри которого были треугольные куски губки или поролона. Лихой костюм получился. (Александра Ливергант)
У меня была история с костюмом цыганки на Хэллоуин. Мы пошли в Артефак, еще процветавший тогда, и один парень говорит — погадай мне. Я как профессиональная ясновидящая быстро его осмотрела, за что зацепиться , вижу кольцо, ну и говорю — разведешься. Так он так озверел, чуть на меня с кулаками не набросился, матом обложил, говорит — говори, что не разведусь. Я просто в шоке была, еле от него отделалась. Оказалось, попала в точку, ну есть, значит, талант, (Olga Uvarova)
В начальной школе я могу вспомнить только костюм кузнечика из Мухи-Цокотухи, с картонно-марлевыми «крылышками», для которых не нашлось другого красителя, кроме зеленки, и как мы его красили — это отдельная история. А классе в третьем или четвертом я умудрился напроситься на роли сразу в двух спектаклях, попа в «Сказке о попе и работнике его Балде» (там-то было просто, черный халат с подушкой и картонный крестик на цепочке) и волка (вот спектакль не помню, может, и «Теремок»), и вот со вторым пришлось придумывать. Маску-голову не помню, а вот хвост как-то изобразили из старого воротника, и на перчатки нашили «когти» из толстого кебрика.
Казалось бы ничего мудреного, а вот запомнилось же. (Дмитрий Грачев)
Мы с братом на утреннике были очень концептуальными, робот и рептилоид. На мне юбочка из крашенной гуашью в зеленый марлевки (к ней пришит хвостик из поролона, обтянутого такой же тканью), зеленый свитерочек и советская маска крокодила из прессованных опилок. На брате нагрудник из серебристого картона, на котором наклеены «Моментом» пластиковые штучки и проводочки. А на голове у него хит вечера — огроменная прямоугольная банка из под селедки, в которой прорезаны отверстия (их мама обклеила тоже поролоном, чтобы закрыть острые края). Большой прямоугольный рот и, конечно, проводочки, пластиковые штучки и прочий стафф. В садике все было традиционно, все девочки снежинки, «все мальчики клоуны» (с) — то бишь зайчики. А так как время было суровое, конец восьмидесятых, я на всех новогодних фотографиях в одной и той же юбочке и одном и том же пластиковом серебристом кокошнике. Но так как я росла, каждый год менялся — у юбочки появлялись новые ярусы, дополнительные кружева, край из серебристой мишуры и т.д. В последний год детского садика мама просто перекрасила все в синий, и я была синим-синим инеем. (Anastasiya Nikiforova)
У меня лет в семь был костюм Кота в сапогах: полосатый свитер, спортивки-шаровары, шелковый плащ из маминой юбки и такая смешная складная шляпа с полями, которая хитрым движением скручивалась и засовывалась в маленький круглый чехол-сумочку. Ах да, и в завершение ко всему этому великолепию — совершенно волшебные дорогущие лаковые полусапожки с пряжками, которые мама привезла из Еревана. (Инна Слуцкая)
Я была мухомором… (Катя Останина)
Школьные каникулы. Новый год. Мы в походе по Среднему Уралу в далекой деревушке. Морозы -45. Подбивая ватин в огромные лыжные ботинки, приложила ватин к носу и поняла, что могу сыграть Деда Мороза. Рост 160 см. Договорились с другом 192 см, что будет Снегурочкой, к белым аноракам приладили красные мешки от палаток, за вечер костюмы были готовы. После выхода и дарения подарков раз пятнадцать выходили на бис, причем Снегурочка выносила Деда Мороза вверх тормашками под аплодисменты. (Галина Серова)
Костюм ведра, из новогодней вариации сказки про Емелю. (Ольга Сафонова)
В детском саду всем раздали роли белочек и снежинок, а мне выпало быть… ежом. У мамы была всего пара дней, чтобы что-то придумать с костюмом, и в итоге она просто разрезала толстую зеленую грелку с растопыренными пальцами и закрепила у меня на голове. (Мария Авдеева)
Я была упитанной рослой девочкой, примерным октябренком, и мечтала встречать Новый год снежинкой. Но по габаритам скорее подходила для костюма снеговика. Как ни странно, по-моему, во втором классе, меня включили в снежиночный хоровод, и где-то с месяц мы разучивали танец, кружились под музыку и так далее. Костюмы нам раздали без примерки перед самым выступлением — и я в свой не поместилась. И ни в чей не поместилась. Помню мои рыдания, сопли, девичье хихиканье… В конечном итоге танцевала в своем синем платье с какой-то намотанной белой мишурой. Полное фиаско и крушение всех надежд. С тех пор воздушных белых платьев и не ношу. И фотографии той у меня нет — то ли не хватило, то ли пожалели меня. (Yulia Kuznetsova)
Тетя-художник в школе шила мне потрясающие костюмы на елку, все дети были снежинками, красными шапочками или еще кем-то, а у меня был костюм стрекозы — откуда-то взятая маскарадная маска с перьями, цветастая накидка, к которой были приделаны накрахмаленные крылья из тюля, ощущала себя звездой. (Aleksandra Grek)
Костюм профессора-зомби. Не особо интересный, но вишенкой на торте в нем был мозговой слизень из синей советской резиновой шапочки для бассейна. Элегантно крепился к волосам на невидимку. (Nina Milman)
В основном предпочитаю абстрактные костюмы: однажды сшила себе из голубой ткани простую длинную рубаху в пол, прилепила к ней рандомно пучки синтепона, в руках был пульверизатор с водой, из которого я время от времени пшикала на других гостей. Костюм назывался «Облачно с кратковременными дождями». На следующий год отпорола от той же голубой рубахи облака и намотала на себя вкривь и вкось длинный розовый шарф. Костюм назывался «Розово-голубой период Пикассо». (Nadiia Altukhova)
Мама смастерила мне костюм Руслана: сшила рубаху, из картона сделала кольчугу (всю ночь красила и скрепляла детали, чтобы они походили на звенья). Был и шлем, и деревянный меч (пацаны дико завидовали). И приз мне дали за этот костюм — елочную игрушку. (Марина Тихонова)
Не у меня, а у дочери и племянницы объявили в танцевальном коллективе, что будет празднование Хэллоуина. Они оделись в черное, и я им сделала венки и грим «санта муэрте». На празднике остальные девочки были максимум в шляпках ведьм и ободках с рожками. (Gai Nat)
В танцевальном лагере под Киевом был тематический маскарад «Украинская ночь». Все девушки надели веночки, а я, как солидная дама тридцати лет, нарядилась Солохой: белая «крестьянская» блузка, красная юбка, передник, бусы и платок, завязанный впереди на лбу. Произвела фурор, особенно с учетом того, что среди юношей нашелся один, который, независимо от меня, нарядился чертом. Так и ходили с ним вдвоем. (Лариса Шемтова)
В детском саду я была снежинкой, как все (берется обычное белое платье и на него пришивается мишура), а в школе родители начали подходить к этому вопросу более креативно. Помню два костюма: лисички (мама сшила юбку и блузку из оранжевого хлопка, к юбке крепился натуральный лисий хвост, не знаю, откуда его взяли, + маска) и золотой рыбки (сутки все вместе клеили на черное трико чешую из фольги, к этому всему мама пришила плавники и хвост из разноцветных полупрозрачных полосок ткани, на голове была типа корона из мишуры, с блестящими картонными рыбками, которые на елку вешались). На фоне сплошных снежинок смотрелось оригинально. (Юлия Шагельман)
Мама на Новый год в первом классе или даже в детском саду сшила мне костюм золотой рыбки. Он был невероятной красоты — золотая струящаяся рубашка из мелких блесточек, напечатанных на ткани и переливающихся зеленовато-синим, тонкие трикотажные золотые брюки, но не сияющие, а матовые, с широкими штанинами, с редко нашитыми золотыми блестками, длинные нарукавники из тяжелой золотой бахромы — такая же была нашита на штаны, и настоящая золотая корона из плотнейшего золотистого картона. Все вокруг были снежинки и белки, а я сидела под елкой, сияла и плавно водила руками. Я до сих пор могу почувствовать прохладную ткань рубашки, пересыпающуюся под пальцами бахрому и тяжелый плотный трикотаж брюк. Я была самая красивая. (Catherine Tortunova)
Обычно у нас в садике на Новый год Снегурочкой была Надька Васильева — блондинка с голубыми глазами, но уже не помню, в какой группе, впервые эта роль досталась мне — кареглазой шатенке. Возможно, потому, что блондинистая Надька умудрилась где-то заработать фингал (его даже видно на фото, где мы танцуем танец снежинок). Мама все мое детство была мастер из ничего сотворить нечто. Но этот костюм был апофеозом ее фантазии и одновременно практической сметки. Она взяла простыню, покрасила ее синькой в небесно-голубой цвет и накрахмалила, из этого материала была сшита шубка и шапочка (обычно Снегурочка была в кокошнике, но у мамы было свое видение этого образа). Из ваты была сделана опушка на подоле, рукавах и планке шубки и оторочка шапочки. Все этапы работы над костюмом осуществлялись по ночам, и наутро я заставала что-то новое. Верхом маминой изобретательности стали снежинки — из битых елочных игрушек, наклеенные по всей поверхности шубки и опушке шапочки. Когда я увидела свой костюм в законченном виде, меня охватило ощущение сказочного чуда! Эти снежинки сразили, кажется, всех. Я была невероятно горда и счастлива! И чувствовала себя лучшей Снегурочкой на свете! (Елена Рындина)
У меня был костюм мушкетера и одновременно Кота в сапогах. То есть это были плащ и шляпа, практически как в соответствующем кино, но к шляпе был пришит толстенный серый хвост. К этому еще прилагалась «настоящая» учебная рапира. (Артем Андреев)
Лет эдак надцать тому назад нас с мадам Хают пригласили на свадьбу, прям в Пурим. И на приглашении было написано «costumes welcome». Ну, мы и нарядились — я был Пеппи Длинный Чулок в рыжем парике, веснушках на морде, мини-юбке и рваных колготках на волосатых ногах, любимая была феей или еще чем-то таким воздушным, полуголым, с крылышками. Как водится, в «веселых» костюмах пришли только мы. Все остальные гости были при параде, с элегантными масочками, едва прикрывающими глаза. Ну, знакомые нас слегка избегали или просто не узнавали (?), еврейские бабушки показывали пальцем и качали головами, и апогей случился под конец праздника, когда уборщица пыталась выгнать меня из мужского туалета со словами: «Вон отсюда, б*** пьяная». Костюмчик Пеппи я запомнил надолго. (Алекс Хают)
В Ясной Поляне на Рождество мне выдали костюм тульской крестьянки, самыми теплыми в нем были мои родные литовские варежки, в нем было нереально взобраться на лошадь, к моему огорчению, сарафан по подолу был узкий. Я распустила волосы и себе страшно нравилась в отражении окон автобуса с водкой и расстегаями. Зато мой поклонник был во фраке, цилиндре, изящных английских сапогах для верховой езды и с тростью, в седле держался прекрасно, ускакал в поле и яйца себе отморозил будь здоров. Спасибо тебе, узкий сарафан, от имени всего, что ты прикрывал. (Alena Shwarz)
Мама сшила мне платье звездочки. Из плотной белой ткани с золотыми нитями. Шикарное, тяжелое, держащее форму. Очень красивое и торжественное. А самая главная деталь (которой я, кстати, не помню) — сложнейший воротник с остроконечными лучами, который мама кропотливо шила ночами. Но у меня была подруга и ее младшая сестра, которые пришли на праздник в простеньких платьях из марли, украшенных дождиком. И вот он, идеал! И дело не в «декоре», как мама тогда подумала, а в легкости и прозрачности этой самой многослойной марли. Хотя мое платье тоже помню с нежностью. (Elizaveta Serova)
Во всяких детских студиях я точно была мышью и ЧАСАМИ (это был шикарный костюм из коробки, я могла руками поворачивать стрелки у себя на животе), вообще мои родители делали отличные костюмы. Потом на каких-то школьных мероприятиях я изображала: морковку, кукушку, какую-то волшебницу (в обалденном темно-синем платье со звездами, которое передали израильские друзья), средневековую даму. А просто на Новый год в школе я успела побывать индийской женщиной в сари, цыганкой (кажется, все считали, что я просто ведьма), кикиморой (вся одежда и лицо зеленые, парик из каких-то диких полиэтиленовых хвостов) и МОРСКИМ ПРОМЫСЛОМ. Моя подруга была золотой рыбкой, и я ловила ее в сеть. (Ирина Шестопалова)
На летнем маскараде была Медузой Горгоной. Три дня не мыла голову, просоленные морем волосы отлично торчали в стороны. Из алюминиевой проволоки сделала каркас и собственно змей, головы которым обмотала фольгой. Очень понравилось всех убивать взглядом. (Вера Пророкова)
Самый удивительный костюм был в 8 лет в пионерлагере. Мы играли в принцесс — наматывали на себя всякие куски ткани, сооружали красивое на голове, а в качестве теней для глаз использовали голубую побелку, которую соскребали со стен корпусов. И вот пошла я такая вся из себя принцесса прогулять свой наряд и встретила самого красивого мальчика, и он сходу признался мне в любви. (Ирина Лащивер)
Костюм кошки во втором, что ли, классе на Новый год. Мама одолжила мне свою чудесную белую юбку с воланами, к ней был прикреплен пушистый хвостик из мишуры, а на лице у меня красками были нарисованы черный нос и усы. Что еще на мне было надето, не помню. Юбка была так прекрасна, что вытеснила из памяти все остальное. Думаю, из меня получилось первое гламурное кисо на нашем раене. Заняла второе место на конкурсе новогодних костюмов, кто был первым — не помню. (Mervyn Quant)
Я всегда хотела быть мальчиком, поэтому новогодние костюмы у меня были соответствующие — Том Сойер, мушкетер, пират… Вот однажды, будучи пиратом (на глазу повязка, ватная борода, косички спрятаны под шляпой), на елке в Доме ученых я всю дорогу успешно выдавала себя за пацана, участвовала во всех конкурсах в мальчишеской команде и получила офигенный приз — набор юного столяра (лобзики там и прочие напильники), который долго потом служил мне верой и правдой. Это был счастливейший день. Не из-за приза, а потому что я наконец-то чувствовала себя на своем месте. И меня так и не разоблачили! (Алина Позина)
А я была ковбоем! Кажется, в третьем классе. У меня были джинсы, клетчатая рубашка от двоюродного брата, шляпа-сомбреро (папа сделал из картона и бархатной бумаги), накидка черная, на которой были звезды из фольги. И за поясом пистолет! (юлия титова)
Из детсадовского детства помню костюмы снежинки, японки (шили кимоно и делали веер из бумаги), Красной шапочки — вдобавок к костюму у меня была плетеная корзинка, и бабушка напекла мне настоящих пирожков. (Татьяна Скопинцева)
Цыганская юбка с пробитыми и пришитыми советскими медными пятикопеечными монетами. Это была адова запрещенка на один час выступления. Папа говорил, что за такое могли и привлечь. Но образ был сногсшибательный. (Татьяна Монастырева)
Мне было года три, и на Новый год нужно было в детский сад нарядиться зайчиком. Зайчиковых костюмов в Киеве не нашлось, и папа привез из Москвы — но и там не нашлось естественного окраса, так что костюм оказался голубой. Я в те годы был решительным сторонником реализма и разрыдался: «Таких зайцев не бывает!» По счастью, мама припомнила стихотворение Душана Радовича (мне сейчас пришлось погуглить имя): «Голубой и прекрасный заяц, / Самый лучший заяц на свете!» Я отлично знал, что я прекрасный и самый лучший — и согласился быть таким же зайцем. Рукавички от костюма, кажется, до сих пор лежат на антресолях. (Mikhail Nazarenko)
В садике костюм шился под «что воспитатели велели», поэтому впервые чего я хочу, меня спросили в первом классе. Я сказала, что хочу быть паучком Ананси. Родители покачнулись, но выстояли, костюм из ватмана был сделан — но не судьба, за час до выхода меня свалил грипп. Условно добрый африканский бог, видимо, решил мягко отстроиться (спасибо ему). Родители ничему не научились! Во втором классе процедура повторилась, я сказала, что буду черным дятлом желной, и показала изображение в журнале «Юный Натуралист». Дятел после паука зашел не в пример легче, были крылья, был нос, была красная шапка. НИЧЕМУ не научилась я сама. Спросила дочку в ее четыре года, кем она будет. Она сказала — Драконом Фэйри из 3 Хироса (Heroes of Might and Magic 3). Костюм шило человек пятнадцать — кто натягивал органзу на проволочные крылья, кто нашивал фиолетовые чешуйки-пайетки на сиреневый брючный костюмчик, а самая ловкая швея из нашей компании шила драконью голову с длинной зубастой мордой. Ребенок был счастлив. А когда она каталась на карусельке с друзьями внутри фойе театра, рядом со мной чья-то бабушка долго-долго всматривалась в мелькающую фигурку и наконец с недоумением спросила меня: «Вы не поможете? Я вот не пойму, ребенок кем наряжен — летающим слоником?» (Asya Mikheeva)
Встреча 1985-го. Алжир, Бумердес. Конкурс: посмотреть в зеркало и, не засмеявшись, сказать: «Я самая красивая девочка города Бумердеса!» Зал ржал. Я вьіиграл. (Андрій Мельник)