Кто-то боялся, что в школе придется показывать письку, а кто-то – скукотищи и ощущения потерянного времени. Кому-то было страшно опоздать на торжественную линейку, а кому-то – подавиться посреди обеда, когда никто не постучит по спине. Мы и наши партнеры, Инклюзивный культурный центр Тверская15 и Комитет Гражданское Содействие, попросили наших читателей рассказать о том, чего они боялись в детстве перед 1 сентября. В ТВЕРСКУЮ15 ходят дети с различными нарушениями социализации, а Комитет «Гражданское содействие» занимается в том числе доступом к образованию для детей с опытом миграции. Мы понимаем, что у таких детей может быть много страхов связанных с обучением. Но если задуматься, то страхи перед школой были или есть почти у всех. Огромное спасибо тем, кто поделился с нами своими историями.
Мне не успели дошить пафосный белый фартук (зачем его вообще надо было шить?!), и я шла на свое 1 сентября в простом покупном с четкой уверенностью, что буду самой уродливой во всей школе. На линейке оказалось, что я совершенно нормальная, но зачем я не спала и прорыдала ночь, спрашивается? (Yulia Pernitsky)
Боялась всего — учителей, незнакомых детей, остаться без бабушки на весь день (в садик я не ходила). И не зря боялась. (tantamareska)
Я ходил в приготовительный класс, и там учили только писать. Я был левша и уже умел к шести годам писать, разумеется, но тут меня начали переучивать, и это был ад. Почерк у меня был страшный, меня постоянно ругали, и я шел в первый класс с четким ощущением, что буду двоечником, и с абсолютным ужасом перед школой. В результате я стал отличником, но ужас перед 1 сентября сохранился. (Ю. Г.)
Я реально боялась не перейти в следующий класс. Училась нормально, не хулиганила, словом, никаких причин остаться на второй год не было. Однако меня иногда грызло подозрение, что я не дотягиваю, что в один прекрасный день это вскроется, и тогда… С окончанием школы и института это чувство не пропало. Так и живу со своим большим обманом и не зарекаюсь ни от сумы, ни от тюрьмы. (Valeriya Aguibalova)
Просто очень боялась идти в школу первый раз. Боялась так сильно, что меня тошнило, есть не могла совсем… мама очень переживала, что ребенок голоден, пыталась меня заставить есть, но было только хуже. Прошло все примерно за месяц хождения в первый класс, привыкла. Когда впервые утром попросила завтрак, радости мамы не было предела. (Ирина Бобылькова)
Вообще ничего не боялся. В нашем детском саду все хотели в школу, не знаю, кто боялся. Даже когда начали переучивать из левшей в правшу, воспринял как должное, хоть и не понимал, зачем. (Тимур Деветьяров)
В конце четвертого класса моя учительница Ирина Алексеевна сказала, что первого сентября в пятом классе, во-первых, проверят чистоту портфелей, а во-вторых, проверят, как быстро мы на слух записываем длинные числа, типа миллион сто тысяч двести восемнадцать. Оба пункта на момент сообщения были абсолютно провальные. На тот момент у меня в портфеле уже давненько лежала сгнившая хурма, а числа я писала очень медленно, потому что не знаю почему. Просто не могла сообразить. Так что 31 августа была в ужасе. Впрочем, это никто в итоге не проверял, и хурма не стала последним сгнившим фруктом в моем рюкзаке. (Catherine Tortunova)
Вообще не боялась. Конец августа был волшебным временем. В воздухе пахло прохладой и переменами, совершенно особый запах. Я заранее подписывала все тетрадки и в школу прибегала за неделю до, встречаться со случайными одноклассниками, которых тоже тянуло в школу. Читала на обложках свежеполученных учебников названия новых предметов и предвкушала, как это будет интересно. Через неделю неизменно оказывалось, что совсем не интересно, но вот это очарование конца августа и магия новых предметов почему-то все равно повторялись каждый год, и в университете тоже (с тем же печальным результатом). (Оля Ко)
Очень боялась, что приду 1 сентября, а мне сразу после линейки поставят двойку! (Кристина Сафонова)
Боялась неизвестности, что и как будет, с кем посадят и т.д. (Anna Lamin)
Перед 1 сентября боялась того, что в классе тридцать человек, все сидят парами, и мне придется сесть с кем-то, а не в одиночку. И что вокруг будет много людей. И что из-за этого я ничего не смогу, потому что в толпе невозможно учиться, а сесть под лестницей с книжкой никто не даст. Это был всегда лютый ад, с ожиданием этой толпы. Мечтала об одноместной парте и пустом классе. (Eli Weiss)
Боялась, что вместо длинных георгинов мне родители дадут букет с астрами с дачи. (Tatiana Zubova)
Я очень хотела рассказать стих про первое сентября. Там были какие-то слова про часы. То ли 8:15, то ли 9:30. И я почему-то решила, что этот стих нужно обязательно рассказать именно в это время. Учительницу предупредили. Но я все равно очень боялась, а вдруг она забудет или сместит время. Какая катастрофа из-за этого случится, я не знала. Но мне ради этого действа выдали бабушкины позолоченные часы на черном ремешке с надписью «17 камней». Я их потом все школьные годы носила. (Ирина Рогозенко)
Не то чтоб боялась, но опасалась, что вся семья опять проспит и я опоздаю. Частенько так и было. Родители удивительно пофигистично относились к школе, ибо чему хорошему может научить советская школа? а я потом получала люлей от учителей. (Евдокия Лапина)
Боялась потерять бантики, державшиеся на честном слове. Бантики нужно было носить не только 1 сентября белые, но и ежедневно коричневые, иначе у учительницы была истерика с переходом на личности, завершавшаяся выставлением тройки за поведение в дневник. За это и многое другое, надеюсь, она горит в аду. (Юлія Гончарова)
Ничего не боялся, надеялся, что будет не так уж плохо. При всем отвращении к школе должен признать, что все было именно не так уж плохо. (Michael Y. Medvedev)
Боялась, что в школе придется по-прежнему показывать письки, что мальчики придумают, как и где. Мы пошли сразу во второй класс, нулевой был в садике, где мы не спали, но тихий час был и все должны были показывать письки. Я всегда зарывалась в одеяло и говорила, что не покажу ничего. Почему-то меня уважали и не заставляли меня делать это против моей воли. (Anastasya Zdanevitsh)
Боялась, что не высплюсь и буду страшненькой, и это увидит один старшеклассник. Так всегда и было. (Анна Логвинова)
Что придется туда таскаться каждый день. (Евгения Риц)
Было мне лет семь. Перед первым сентября я крутилась на какой-то перекладине во дворе и упала, разодрав себе все лицо. С воем шла в школу, боялась осуждения и насмешек одноклассников, очень стыдилась. Рыдала накануне долго. Но ничего из этого не оправдалось, спросили, что случилось, и забыли об этом. А вот в 15 было хуже: подверглась изгнанию из компании девчонок, очень страдала от своего аутсайдерства. Перед 1 сентября очень стрессовала, боялась, что просто психологически не вывезу этого всего, не знала, как я буду смотреть им в глаза, с кем я буду общаться в школе, как себя вести, чтобы не потерять достоинства (вернее, его крохи). Усилившийся тогда депрессивный эпизод я смогла разгрести только 10 лет спустя. (Алина Стецова)
По факту хуже, чем в школе, мне было только в детском саду, но перед 1 сентября я ничего не боялась, разве что — что в школу не возьмут. Я из беби-бума 1973, так что в год олимпиады школы были переполнены, нас сажали по три человека за парту первое время. А поскольку мои родители были довольно безалаберны, они себе придумали, что я пойду во французскую спецшколу, куда они в подготовительный класс смогли собраться и свозить меня за год пару раз. Вот они удивились, когда в школе сказали, что классы уже переполнены и меня не возьмут. Вот тут-то я и испугалась, а папа побежал со мной по школам. Я умела уже все: читать сложные тексты, немного писать, считать… но не брали. Повезло, что директор нашей школы жила в одной коммуне с приятельницей родителей и матерью моей детской подруги. Ну и школа была по микрорайону. Так мне повезло получить образование. (Николь Толкачева)
Я левша, и меня не переучивали. Ничего не боялась, по крайней мере так, чтобы запомнить. Вообще по жизни обычно делаю глубокий вдох и вхожу в страшную ситуацию. И разгребаю. (Лилия Лозовая)
Перед 1 сентября я не боялась операции аппендицита. Валялась неделю в коридоре Филатовской больницы без тапочек, вот это действительно была проблема. Потом мне нашли тапочки, потом перевели в палату, где двое мальчишек 8 и 9 лет меня пугали операцией, а я все равно не боялась. Потому что глупая была. (Ирина Солодухина)
Не боялась ничего. В целом была не в восторге от школы, но первое сентября было праздником. Все новое: школьная форма, учебники, чистые неисписанные тетради, учеба в первые дни ненапряжная, погода еще не испортилась и снега не навалило, еще не надо таскать в школу лыжи и надевать страшные колготки и гамаши, а можно красоваться в белых гольфах. (Natalia Tkacheva)
Страха не было. Была тоска. Она накатывала в конце августа, а 1 сентября исчезала, и наступало грустное смирение и ожидание хотя бы весны. (Dasha Koyfman)
Трудно сказать, чего конкретно я боялся перед 1 сентября, видимо, «вот этого всего». Но я хорошо помню, что когда в августе начинались осенние ветры и холодные дожди, у меня появлялось почти физическое тягостное чувство «скоро опять в долбаную школу». Забавно, что на этом рефлекторном ощущении я ловил себя где-то до тридцати с лишним лет. (Pоман Перченко)
Я была в четкой уверенности, что с меня будут спрашивать материал за 10 класс, ночь не спала, и вот это все. Не знаю, как меня вообще довели до школы. (Helena Dorsht Krolique)
Я ничего не боялась, а вот мой сын каждый раз шел как на заклание, его ноги не несли. (Alla Kazakevich)
Ничего не боялась. Мне нравилось быть среди одноклассников. Училка была садисткой — била, складывала ладони в рупор и орала в уши, обзывала, издевалась, унижала, ломала ручки и линейки, вечно все четыре угла в классе у нее были заняты: в них стоял кто-то из нас. Но другого опыта у меня не было, да и у моих одноклассников тоже, поэтому мы все воспринимали как данность. (Natasha English)
Я не спала всю ночь, таким огромным и значительным казался мне этот день. До сих пор помню себя такой важной и взрослой. Теперь понимаю, что мне очень повезло с учительницей, любящей, чудесной и уважающей нас, первоклашек. Спасибо Вам, Наталья Павловна! О! Вспомнила, что боялась забыть, как зовут учительницу. (Анна Быкова)
Боялась, что меня засмеют из-за портфеля (коричневый с алфавитом, и не ранец), что не донесу гладиолусы размером с меня, что меня не отпустят пИсать посреди урока, вдруг приспичит, и что я окажусь глупее всех. (Anna Baikeeva)
Я боялась, что я приду, а в школе никого нет. А те, кто будут приходить после меня, не вспомнят, как меня зовут. А еще боялась, что мне не хватит места за партой. (Svetlana AmiRek)
Ничего не боялся. Наоборот, был в восторге. Новые канцтовары! Новые (но уже наполовину прочитанные) учебники! Новые учебные предметы! What’s not to love! (Dmitry Rubinstein)
Я школы не боялась и в первый класс пошла как на праздник, потому что я заранее познакомилась со своей учительницей — она учила мою старшую сестру, и когда мы с мамой приходили за нею, была со мной приветлива: моя сестра училась очень хорошо, была прилежной (хоть и левша, и руку ей привязывали дома, когда она делала уроки), аккуратной, читать научилась в 5 лет. Ираида Ивановна, так звали учительницу, думала, что и я такая же, и взяла меня в свой класс, а она была лучшей учительницей младших классов в школе. Но не тут-то было! Выяснилось, что у меня проблемы и с обучением, и с поведением. Читать я научилась только к 9 годам (но зато сразу взялась читать собрания сочинений в родительской библиотеке, что тоже никому не нравилось). Писала я грязно, мазала чернила по рукам и прописям, вела себя слишком свободно, в том числе дралась на уроке с Сережей Ивашенко, с которым просидела четыре года младшей школы, и все эти годы мы делили с ним парту, и с задними, когда они меня дергали за косы. Дело в том, что меня не водили в садик, мама потеряла работу после переезда, и так я получила счастливое детство. Учить меня родители тоже не стали, хихикали, что ставят на мне эксперимент (думаю, им просто в лом было), сестру же выучил дедушка, когда мы жили вместе с ним и бабушкой. В общем, начался вечный бой с «любимой» учительницей, который продлился до 5 класса, к которому она отпала естественным путем. Были двойки, постоянные записи в дневнике, родителей распинали на собраниях, и это, конечно, мне неприятно аукалось. Больше всего я не любила папин сарказм в мой адрес: «Ну что, дочь, станешь маникюршей», и именно его насмешки заставляли меня прилагать усилия, чтобы доказать ему, что в «моих глазах тоже есть интеллект». (Людмила Альперн)
Я знала, что эта бодяга на 10 лет, и просто тупо не хотела идти туда, чтоб вот это все.
Научишься читать! — я умею с 3 лет. Считать! — я покупаю еду с 5 лет. Друзей! — это те же самые люди из моего двора. (Eleonora Balandina)
Ничего не боялась. Так и не боялась, пока в институт не пошла учиться. (Nataly Nerpa)
Ничего не боялась, наоборот, ждала очень. Читать-писать-считать давно умела, хотела каких-то еще новых «гитик». И, в общем-то, ждала первого сентября каждый год, хотя со временем школа уже обременяла, особенно в старших классах, когда я уже ждала поступления в институт. Но первое сентября все равно оставалось праздником. (Надежда Пикалева)
Боялся, что все симпатичные девчонки за лето выросли больше, чем я. (Andrei Sen-Senkov)
Ничего. Я любила 1 сентября. А сейчас, когда дети выросли, грущу. Но они не любили этот день, как, собственно, и школу, в отличие от меня. Вот и радоваться бы, а я грущу, именно 1 сентября. То есть сейчас я боюсь немного своей этой грусти. (Марина Трушникова)
Боялась, что это будет очередной напрасно потраченный год жизни. (Екатерина Писарева)
Мама меня готовила в школу сразу во второй класс, но я боялась быть единственной новенькой в классе и настояла, чтобы меня записали в первый. Потом — в старшей школе — пожалела: я должна была пойти в очень дружный класс, где было много отличников и просто интеллигентных ребят. В моем же классе этот коэффициент был близок к нулю. (Alessia Kours)
Боялась адского ежедневного хождения в школу. Ненавидимого раннего пробуждения, когда мама меня сонную почти с унитаза стаскивала. Ненавистных учителей и учебу. Справедливости не было. Дружбы между одноклассниками тоже. Остались сейчас некоторые мальчики. Девочек не припомню ни одну хорошую — без зависти, вредности и прочего. Ни разу не собирались после. Да я бы и не пошла. Не боялась. Не хотела просто. Как можно отсидеть от звонка до звонка 11 лет? Не понимаю. Когда школа закончилась, написала трогательную песню, которую спела на гитаре вместе с одноклассницами (с которыми не было теплых чувств). Есть снимки: все плачут, только я одна смеюсь. (Inna Kulishova)
Боялась, что приду в 1 класс 1 сентября, а там вся подготовительная группа моего ужасного садика. И с ними я проведу еще 10 лет. Но так не было, к счастью. (Nina Milman)
В первый класс было не страшно, а весело. Осенью в 4 классе мы переехали, перевели в другую школу (максимально центровую, но тогда меня это мало волновало), и родители меня уже не сопровождали. Было жутко страшно, про преследования и буллинг новичков я не знал подробно, но догадывался. (Anton Karpov)
Боялась, что сделают «человеком». (Алина Витухновская)
Я была левша и в 1 классе писала справа налево. Переучивали тогда строго и мучительно. Мать моя была учительница в той же школе и самое страшное для меня было «стать позором семьи». Я хорошо помню, как шла в школу и совсем, в отличие от других детей, в нее не хотела. И с этой левой рукой, «ты что, хочешь, чтобы тебя выгнали, позоришь мать», дергаешься из-за любой погрешности, матери доложат, хуже каторги. В итоге позором семьи я все же стала, но в возрасте более сознательном и даже с неким садистским по отношению к себе удовольствием, но это уже не про 1 сентября. (Nata Antonovich)
Папа был военный врач, и мы часто переезжали. Так что боялась массы незнакомых людей, новых учителей, даже новые запахи, типа краски на стенах и запаха паркета, у меня вызывали тревогу. Боялась неизвестности, которую приносит очередной год учебы в школе. Целый год! Это все и эти все так надолго теперь в моей жизни. (Yana Lyapunova)
Мне 34 года, и я боюсь первого сентября — меня пугает система обучения и выставления оценок, принятая в РФ, делающая детей невротиками и не оставляющая свободного времени, чтобы перевести дух… меня бесит нынешняя школа с совковыми учителями и выставлением оценок за поведение, пение, рисование и прочий бред (ОДНКНР)… а, и моя школа, я ее ненавидел, гопническая, убогая, с полами, намазанными маслом, и неинтересными уроками… учился на 4 и 5. (Николай Васильев)
Ничего не боялась, но люто ненавидела 1 сентября за то, что на 9 месяцев заканчивалась моя свобода и начиналось бесконечное принуждение и насилие над детством. До сих пор счастлива, что выросла и не надо ходить в школу, — самая настоящая травма. (Masha Krilova)
Перед 1 сентября ничего не боялась, а вот после 1 сентября в 1 классе боялась громогласной учительницы и толпы 40 детей в классе (в сад не ходила, дома было тихо и спокойно). (Ольга Волгина)
Я просто боялся идти в школу, потому что мой друг аутнул меня. Геем вообще страшно быть в школе. Хотя я любил учиться и у меня были отличные преподаватели. (Аркадий Казанцев)
Ничего не боялась перед 1 сентября, у меня днюшка в этот день. В школу хотела, чтоб наконец-то порисовать мелом на доске. (Анна Берг)
Боялась, что поставят двойку — в первый день в первом классе. Поэтому на фото я белом фартучке, с букетом гладиолусов и с перепуганным лицом. (Marisanna Shteynman)
Неть-неть, не любила я школу, хоть и училась хорошо. И у сына школу не люблю. Душно, дурацкие правила, нудятина. (Наталья Клипацкая)
Очень хотела пойти в школу, и запал продержался класса до 6-го, где его отбила учительница алгебры (не сама алгебра). (Катерина Ласкина)
Просто боялась первого сентября. Ненавидела школу, и до сих пор иногда снится, что надо туда идти. Просыпаюсь в холодном поту… (Maria Dubova)
Я не боялась, просто ненавидела ранние подъемы, чертовы фартуки, которые надо было шить хрен знает из чего в начале 90-х, и физкультуру. (Марина Терехова-Торохова)
Ничего не боялся. Умел читать и писать. Бездельничал в основном. (Леонид Кременецкий)
Я ничего не боялась, я дождаться не могла, так в школу хотела. Хе-хе. (Маша Степаненко)
Было страшно, что захочется в туалет и все увидят это. Четыре года не могла зайти туда, бегала домой, благо близко. Никогда не поднимала руку: «Можно выйти?» — так как все начинали хихикать, а училка всегда говорила: «Невтерпеж, что ли?» (Наталия Ким)
Ничего не боялась, обожала своих подружек и ухажеров. Только дачного лета было жаль и грустно, что все имеет способность заканчиваться… (Татьяна Ратуш)
Боялась скукотищи, ощущения потерянного времени и «куда себя деть», и недовольных гримас учителей. (Янина Коновалова)
Каждый год перед 1 сентября боялась проспать, начиная со 2 класса (первый был в саду, так называемая «нулевка», после которой мы дружно пошли во 2 класс), собственно, была практически бессонная ночь перед 1 сентября ежегодно до 11 класса включительно. В институте перед 1 сентября первого курса было страшновато знакомиться с новым коллективом (группой), переживала. Страхи оказались напрасными. (Ирина Ремизова)
Первое сентября было хоть сколько-то интересным. Тоска наваливалась второго. (Olga Prokhorova)
Почему-то всегда было ощущение беды, которое проходило ко 2 сентября. Прошло много лет, случился Беслан. (Евгения Чикурова)
Боялась, что будут заставлять есть противную столовскую еду, и не зря! В школе кормили отвратно, до сих пор помню серые склизкие котлеты. (Юля Купченко)
У меня нет трех пальцев на левой руке, и еще я была (есть) крохотного роста, прям половина от полноценного семилетки. Дико боялась, что будущие одноклассники будут меня травить, но они оказались вообще норм и защитили меня от учительницы начальных классов, которая решила выставить мою руку на всеобщее обозрение. Цепко ухватившись, она подняла мою руку вверх и протащила так меня между рядами по всему классу со словами: «Это Флиман, у нее нет пальцев». Я пыталась вырваться, но тщетно. А одноклассники (еще совсем незнакомые люди) стали кричать: «Мы знаем, знаем, опустите ее руку, ей же больно!» В общем, после этого я уже ничего не боялась. А класс у нас был фантастически дружный. (Yolka Flyman)
Всегда с нетерпением ждала 1-го сентября. Как Нового года. Мне казалось, что вот оно наступит, и все изменится — в классе будет интереснее, друзья новые появятся… 1-е сентября проходило, а ничего не менялось… (Yana Briskman)
Я ничего не боялась, и на линейке мне все ужасно нравилось. Но уже в классе я подумала: «Я же уже в первом классе! Как время-то летит! Вот и детство прошло», — и поплакала немного по этому поводу. (Юля Коровски)
Боялась, что придется петь в хоре (я театральный ребенок). (Алена Шварц Аношина)
Ждала 1 сентября как манны небесной. Училась с удовольствием. Всем учителям благодарна, даже тем, кого не за что благодарить, кроме полученного опыта. До 30 лет была уверена, что учитель — непогрешимый идеал человека. (Юлия Верзилина)
Я ничего не боялась, но испытала глубочайшее потрясение — нас всех поставили парами, чтобы вести в класс, и мне дали нести горшок с цветком (очевидно, некоторые родители принесли их для класса). Одна девочка, видимо, этот цветок принадлежал их семье, обернулась и страстно и витиевато выругала меня. У нас в семье никогда при детях не ругались, и дети друг с другом тоже (такими словами), поэтому я оторопела! Но уже второго сентября все «такие слова» я методически выучила, как учила все подряд, и больше проблем не было! (Анастасия Воскресенская)
Боялась идти в школьный туалет, они вселяли страх даже в самых сильных духом. А так вообще всего боялась, и была права! (Маша Нестеренко)
Я в детстве ничего не боялась перед 1 сентября. А вот сейчас боюсь. (Ксения Наумова)
Я почему-то представляла себе школу как мрачное полутемное помещение с высокими потолками (возможно, во сне видела так), и мне не хотелось в такое место. Но когда нас построили по парам и завели в школу, я увидела, что она не такая уж и страшная, а класс — вообще вполне уютная светлая комната. Страх сразу прошел. (Елена Зеличенок)
Боялась школьного туалета и одноклассников. И что будут ругать дома за оценки. (Heather Hermit)
Переживала до слез, что все придут с красивыми покупными букетами, а я одна с астрами с нашей дачи. (Yuliya Chesnokova)
Боялась, что фотограф пострижет кривыми ножницами мой «сессон» перед фоткой. С левой на правую меня переучивать стали чуть позже, и это уже было не так страшно. Почерк красивый, но появилась дисграфия — за нее травить стали только в фб реально. (Екатерина Мурашова)
Боялась, что дома придется сидеть пару недель до 1-го — чтоб обувь последнюю не разбить, а то не в чем будет идти. (Наталья Гончарова)
Боялась, что меня не заметят, потому что была ниже букета гладиолусов. Однако помог случай. Девочка, которая должна была звенеть колокольчиком с плеча десятиклассника, вдруг заупрямилась. Увидев это, я немедленно выскочила вперед и крикнула: «Давайте я!» (Нелли Шульман)
Боялась только один раз — перед самым первым 1 сентября. Было как-то неуютно от того, что там будет очень много незнакомых детей и с ними надо будет знакомиться, возможно, еще и общаться (в нашем 1В классе было 40 учеников). Еще и цветы дарить незнакомой женщине, ну и что, что она учительница. Я никого не знала, все мои подружки были или старше, или младше. Одна радость — меня одна из мам поставила в пару к своему сыну и угостила жвачкой-сигаретой. Я такую видела в первый раз, и это как-то меня расслабило. (Светлана Евецкая)
Я боялась, что эта шняга теперь на 10 лет. И таки да. (Анастасия Булай)
Ничего не боялась. И очень хотела в школу. Была сильно разочарована. В течение всех десяти лет. (Julia Trubikhina)
Боялась потеряться в толпе. До сих пор боюсь толпы. Потом стала бояться уроков физкультуры и одну стерву-математичку. А в остальном… так закалялась сталь. (Алла Борисова-Линецкая)
Все лето перед первым сентября мои родители меня всем гордо демонстрировали: «Вот! в школу пойдет! в 6 лет!» А все в ответ всплескивали руками: «Ой-ой! в 6 лет?! такая маленькая??» И вот 1 сентября меня вдруг накрыло: «Я же такая маааленькааая! Там все будут огромные!!! Давайте не пойдем!» Родители, шокированные моим плачем (очень редкое дело у нас), готовы были все отменить! Но я «собралась» и им велела: «Ладно, собирайтесь, пошли уж, хоть посмотрим!» На месте оказалось, что я не слишком меньше окружающих. Согласилась остаться. И заверте… (Мария Маханова)
Бабушка накрутила мою нервную систему так, что я думала: в школе очень высокие требования, я не соответствую, я точно не справлюсь и меня выгонят. Хорошо помню, что на самом деле я всего лишь не могла осилить написание большой прописной буквы А, не давалась мне петля посередине. За это на меня орали, давили и довели до таких мыслей. (Олексіна Дорогань)
Перед самым первым 1 сентября — ничего. Взрослая, ранец, новые друзья, учительница, форма, интересно. Перед остальными — тягостное ощущение «опять начинается», все эти холодные классы (ну топили, ну заклеивали, но), ледяное ведро с водой для дежурства, постоянное ожидание чего-то неожиданно неприятного, постоянная готовность отреагировать, зарядка зачем-то. (Юлия Максимцова)
В первый раз боялся, что это когда-нибудь кончится; остальные 9 раз — что это не кончится никогда. (Олег Лекманов)
Перед 1 сентября — ничего. Садик был так ужасен, что школа оказалась явным облегчением. Вот смена пяти школ в течение десяти лет… тоже оказалась не такой страшной. Опыт миграции в детстве здорово помог во взрослой жизни. (Светлана Смирнова)
В основном я боялся наступления 1 сентября. (Roman Shevchenko)
Я ничего не боялась, но очень расстроилась, что по физре у нас учитель — не подтянутая крутая Сара Коннор, а усатый мужик с пузцом. (Irina Nikiforova)
Я была домашним ребенком, поэтому перед школой боялась приблизительно всего. Обстановка была торжественная, на моих коротких волосах первый и последний раз в жизни восседал бант (из серии «как прибили, так и держится). На единственном уроке учительница незатейливо описала буквы м, и, р, предложив моему новому коллективу составить из них слово. Оглянувшись на молчащий класс и подумав, что я, очевидно, ошиблась, ведь не могут все быть идиотами, кроме меня (первый урок, как вы помните, назывался урок мира), на ватных ногах прошла к доске и написала искомое. Выйдя с урока, разрыдалась от напряжения. (Наталья Коптева)
Я ничего не боялась, с радостью шла в школу. Видимо, кому как повезло в детстве. (Rasamat Debora)
Я боялась, что в школу просто не попаду. Что я снова не буду туда ходить. С шести до десяти лет я постоянно болела, очень много сидела дома, и ходить в школу было моей мечтой — сияющей и несбыточной, как и положено мечтам. (Nadia Shakhova-Mkheidze)
Ничего не боялась. Но всегда хотела в этот день выглядеть красиво. (Лариса Хуцишвили)
Боялась, что проверят летнее задание. Книги-то не прочитаны, пьесы-то не выучены! Ужас. (Марина Тихонова)
Боялась, что придумают причину и не отдадут купленный за год до этого глобус, который обещали выдать, «как станешь школьницей и если будешь хорошо себя вести». Глобус год стоял в коробке на шкафу и манил. А, ну и боялась, что двойку схвачу и папа пороть будет. Вышло совсем наоборот — после первой двойки папенька поржал и сказал: «Ну наконец-то ты как настоящая школьница!» (Анастасия Бондаренко)
Дорогу в школу изучила за три года до первого класса. Раз в неделю вызывала маму учительница за поведение старшего брата. Шла, как в родные стены, к хорошему учителю, без подготовки. Меня уже никто не провожал. Времена были другие, другая страна, менталитет. (Лилия Антонова)
Ничего не боялась. Было чувство эйфории от того, что меня ждет что-то новое. И так было каждый год. Обожала новые тетради, книги, ручки и все такое. (Inna Łukasik)
Боялась, что снова будут бить. (Maria Batova)
Мне зачем-то на предварительной встрече дали бумажку с гимном Советского Союза, я была уверена, что меня вызовут перед всей школой к микрофону и будут спрашивать, боялась всю линейку. (Анна Черепнина)
Я боялась встретить внука бабушкиной приятельницы, с которым отношения еще в песочнице не заладились, и что же? Он стоял на линейке напротив меня, и я все время пыталась спрятаться за своим букетом из астр. (Nina Galan)
Перед 1 сентября не боялась. На месте уже напугали, постфактум. У нас первая учительница была психопатка и садистка, у нее на доске ремень висел. И были у нее в классе пара любимчиков и вся остальная скотобаза. Хорошо, что она с нами недолго проработала, и потом наш класс отдали чудесной женщине и педагогу, в нарушение всех правил, второй сменой учиться. По прописям отлично видно, на каком моменте была смена учителя. (Тата Петровская)
У меня было жутко мрачное настроение, как сейчас помню свои мысли: «Вот какого … детство кончилось?! Чему они радуются?!» К тому же я опоздал на самый первый урок, поэтому с букетом и в колючей и жаркой школьной форме мне пришлось продираться сквозь лес из ног родителей, заткнувших дверь класса потными телами. От давки букет пошел в жопу, и я сунул его под последнюю парту и поставил на него горевшие в шерстяных брюках ноги. Все уже выслушали установку класснухи, сидели и втыкали в буквари почему-то на букве «Ш». Я вывел букву в середине листа, с четырьмя «палками» вместо трех, потом мне стало опять тоскливо, и я дорисовал из нее шапку-ушанку. Подумал и добавил на нее красную звезду. Проходившая по рядам учительница посмотрела на меня странно. Я заметил это и, кажется, подумал что-то вроде: «Б***! Во попал!» (Александр Ивлев)
Ненавидела все, что было после 1 сентября. Ну, за исключением каникул, конечно. А непосредственного первого всегда боялась проспать, поэтому шла в школу сонная и никакой радости не испытывала. (Екатерина Пригорева)
Боялась, что гладиолусы, которые лежали три дня в ванной, не расцветут, и я пойду в школу не с букетом, а с зелеными палками. Они чуть-чуть расцвели, и меня за ними практически не было видно. Жаль, почти все мои детские фотки пропали при переезде в Израиль. (Ксения Светлова)
Я начала бояться ребенкиной школы ровно с того момента, как увидела две полоски на тесте. Даже родов так не боялась. (Оля Гринкруг)
Ничего не боялась, наоборот — рвалась в школу. (Катерина Александрова)
Я несколько лет подряд боялась, что за лето мои школьные подруги изменились и им будет со мной скучно, я останусь одна, стану изгоем, буду сидеть на последней парте у окна. (Olga Lukas)
Мы жили в доме, предназначенном для педагогов, так как мама учитель. И везде во всех квартирах были учителя, и кто-то мне сказал, что если я буду плохо учиться или хулиганить, то моя мама всегда будет знать обо всем об этом. Поэтому я была послушной отличницей все школьные годы. Было тревожно и стыдно сделать ошибку. Хотя мама совсем не тиран, напротив. (Natalia Shemelina)
Пока была в детском саду, очень хотела в школу. Быстро поняла, что это за сахар. Боялась репрессивной образовательной системы. Боялась и ненавидела. (Янина Пруденко)
Боялся, что моя любимая девочка перейдет в другую школу! (Герман Виноградов)
Меня записали в гимназию в первый класс и ничего не объяснили, и до первого сентября я думала, что там мы будем заниматься гимнастикой, а спорт я ненавидела! Была очень обижена за это на родителей. Первого же сентября учительница объяснила, что к чему, но осадочек остался. (Alona Malakhaeva)
Ой… кажется, я боялась опоздать на торжественную линейку. В смысле «проспать» школу. Я до сих пор боюсь «проспать». Но если серьезно… ничего так особо страшного не вспоминается. Наоборот, радость от встречи с друзьями. Было интересно. (Masha Yelagin)
Я боялась, что у меня не будет чего-то нужного из тетрадей, учебников и канцелярки. И не зря боялась, как оказалось (у меня родители — раздолбаи), и я пол первого класса проходила с целлофановым пакетом вместо ранца. Но со второго класса я стала сама следить за тем, что нужно, и стало лучше. Хотя страх, что у меня чего-то нужного нет, остался. (Eva Jenya M)
Боялась, что выяснится, что я какая-то особенно тупая, я не смогу учиться в школе, а следовательно, и поступить в МГУ (о чем мечтала лет с семи точно). Не сбылось. (Julia Poleschuk)
Не перед 1 сентября, а вообще лет в пять почему-то стала до слез бояться, что не смогу научиться писать письменные буквы, мне казалось, что это ужасно сложно. (Ирина Лащивер)
Я очень боялась школы, детей. Не понимала, как это будет. И всю школу страшно боялась вызова к доске. И не могла попроситься на уроке в туалет. И вообще с туалетом было много проблем. (Вера Костина)
Стеснялась писать в туалете для девочек. (Elena Nonono)
Боялась, что будет скучно и что учителя будут злыдни. Не зря боялась, реальность сильно превзошла ожидания. (Daria Mozel Lakshina)
Я боялась потеряться в толпе детей, не понимая, куда дальше идти и что делать, нарушить какие-то правила и не найти туалет. (Julia Maximeiko)
Я в младших классах боялась, что опять меня начнут бить одноклассники и что мне опять придется общаться с большим количеством агрессивных детей. В восьмом классе перешла в новую школу, там были совсем другие нравы, никто ни над кем не издевался. С одноклассницами из новой школы дружу до сих пор. (Анна Мурадова)
Боялась, что я забыла всю математику за лето. Когда мы перешли в 4 класс, в среднюю школу, первым уроком была математика. И Тамара Федоровна сразу вызвала меня к доске и велела считать, 90+35, помню спустя 40 лет. От страха я ошиблась. Она повернулась к классу и громко сказала: «Магомедова у нас разучилась считать!» Так мы с ней и провоевали до конца школы. (Заира Абдуллаева)
Боялась начала. Это как боязнь чистого листа. Одиночества по утрам. Но больше всего общения с одноклассниками. Выхода в реальность, повинность, неизбежность. Увидела сегодня астры, и в груди похолодело. Раньше такое было с гладиолусами, но сейчас перекинулось на астры. Самое неприятное, что начиналась учеба именно первого, именно в первый день осени, когда хочешь еще немного подумать о только что ушедшем лете. (Аня Гумбольт)
Вообще не понимаю. Объективно первые восемь лет меня как-то не очень любили в классе. (После 8-го класса я ушел.) Но я этого не замечал все восемь лет. Впервые проанализировал свою школьную жизнь лет через десять после окончания. И… трудно подобрать слова… Не простил, нет… Скорее, простил себя. Я себе не очень нравился… А тут отпустило. (максим чайко)
Самое — не страшное, а тоскливое — первое сентября было в восьмом классе. Два дня в Петербурге, на новом месте, и сразу школа — холодное, туманное, чужое утро первого сентября. Скорее ступор, чем страх; резкое ощущение взрослости и того, что такое чувство долга и необходимости. Первый месяц я плакала по ночам, засыпая. До невозможности себя жалела, но ни с кем это не обсуждала. Потом попривыкла, обросла щетиной, но то чувство («так вот ты какая, жизнь») со мной навсегда. (Светлана Бодрунова)
Боялась самого первого сентября! Это было начало какого-то тотального неприятия, как быть не должно. Ходить строем. Петь хором. Читать, что велено. Сидеть истуканом, сложив руки, одна на другую, и не шевелиться. Не подсказывать тому, кто не знает или растерялся. Доносить друг на друга, если кто-то что-то нарушил. И лозунги, лозунги, лозунги… (Евгения Лещинская)
В детстве я много болела, к тому же была странноватой девочкой: интроверт с набором аутичных черт. Мама, помнится, переживала про школу: «Пусть хоть на тройки учится». У нее был не очень позитивный школьный опыт. Папа же — отличник-медалист по жизни. Я сразу пошла по папиным стопам. Правда, много дралась, особенно в младших классах — отчасти со страху и от неумения разбираться по-другому. Потом научилась и этому. Круглая отличница, вполне адаптированная, закончила-поступила… До недавнего времени (я 1960 г.р.) мне снились школьные кошмары. Там фигурировали забытые учебники, потерянные сумки, неправильный класс и (дедушка Фрейд, ау!) недоодетость. Натурально: хорошо, если платье есть. А то и вовсе в ночнушке, без, извините, трусов. Никакой эротики, сплошные переживания и попытки как-то скрыть прискорбный факт. Уйти почему-то нельзя. Еще один вариант кошмара: не могу из школы добраться до дома. Причем вот такое ощущение вселенского одиночества: меня скорее не видят, чем обижают. Я — чужая, и все у меня не так. И вообще я непонятно где. И еще эти лампы дневного света — лиловатые такие. А за окном либо темно, либо пасмурно. Просыпаешься — и понимаешь, что давно не в Москве, не в России, и даже дети мои сто лет как не школьники. (Tanya Steinberg)
Я боялась подавиться во время обеда и того, что никто не постучит по спине, боялась, что не будет туалетной бумаги в туалете, это страхи первого класса. Потом и до конца учебы жуткий стресс и страх, что я забыла всю школьную программу… Вплоть до 38 лет жутчайший стресс перед первым сентября меня не покидал… Только последние два года как отпустило. (Инна Белькова)
Ничего не боялась. Мчалась, как подорванная. Обожала школу, особенно первую. (Мария Ковина-Горелик)
Сначала боялась, что нужно будет петь на уроке пения. На всякий случай заблаговременно залезла под парту, чтобы меня не заметили и не повели на пение. Потом оказалось, что пение не страшно и у меня есть слух, а страшно, когда сосед сталкивает с парты в проход и кричит: «Еврейка, езжай в свой Израиль». Я в первом классе (в 1972 году) не знала про Израиль, и что такое еврейка, не очень понимала. А ему папа все уже рассказал. На переменах дети открывали журнал, проверяли 5-й пункт и орали, чтобы мы втроем убиралась в Израиль. Это было настоящее просвещение и приобретение нами идентичности. Двое из троих “убрались» довольно быстро. Мне пришлось научиться отвечать на реплики соседа: «Я вот чистый русский, а ты еврейка», — «Вымажу гуталином, будешь грязный негр». (Виктория Францева)
Боялся жестокости от одноклассников, унижения от учителей. В основном эти страхи были в голове и не имели под собой реального основания, но не становились от этого меньше, а исключения, к сожалению, лишь подтверждали правило. (Владимир Максаков)
Ничего не боялась. У меня была отличная школа, друзья одноклассники, 1 сентября ждала с замиранием сердца и ожиданием встречи. (Ирина Велькова)
Перед своим первым «первым сентября» совершенно точно ничего не боялась, но не подозревала, что впереди жизнь подсунула мне второе «первое сентября», когда женские школы соединили с мужскими. Это был вселенский ужас (что такое мальчики, я знала не понаслышке: их путь в свою школу пересекался с нашей школьной тропой). И вот этот ужас не подвел своего названия, помню до сих пор, а я, как вы понимаете, не молоденькая. (Пуцима Лидия)
Боялась первый раз надеть очки. Это было во 2 классе, никто очков не носил, а в детском саду был мальчик, и его дразнили. Помог сосед по парте, уверенно сказал: «Надевай!» (Elena Gorelik)
В июле месяце пошли с подружкой Ленкой в школьный сад есть яблоки. Такой сорт, у которых и зеленухи не кислые. Рвем мы эти яблоки, набиваем карманы, и тут идет высокий мужик с седой прядью в чубе. Мы дали стрекача. Нас заприметили старшеклассники, вернувшиеся со свеклы, заулюлюкали нам вслед. И вот накануне первого сентября я не спала всю ночь, переживала, что не примут нас в первый класс, воровок яблок. Ну ничо, пришли. Стоим на линейке. И тут я замечаю в толпе учителей этого мужика с седой прядью. Чтобы он меня не запалил, спряталась за гладиолусы и из-за них пробурчала свой стишок. И тут моя первая учительница подходит сзади и шепчет — подари букет воон тому мужчине. Валентинвалентинычу. Этому. Седопрядому. И я падаю в обморок в прямом смысле. Ленку, оказывается, ничо не терзало. (Ноня Джонс)
До школы умела хорошо читать и считать. Боялась, что меня что-то спросят, а я не знаю… плохо прочитаю или сосчитаю. Мне долго объясняли, что сначала будут учить, а потом спрашивать. С трудом успокоили. (Maryana Tsvetkova)
У меня день рождения в начале января, родители хотели отдать меня в школу до 7 лет, но тогда так детей уже не брали, однако согласились провести собеседование с психологом, чтобы выяснить, готова ли я к школе в неполные 7 лет. В первый класс не взяли, потому что на собеседовании на вопрос о том, что бывает после дождя, я ответила, что в воздухе появляется озон. В итоге пошла в школу в первый класс почти в 8 лет, но до этого год проходила в подготовительный класс. Боялась плохих оценок. Родители были строгими. (Olga Bercut)
Я боялась перепутать слова в стихотворении, которое мне выдали, чтобы зачитать перед всей школой. И я, конечно, их перепутала. Вместо «мы теперь не дошколята — ученики», я в микрофон на весь район произнесла: «Мы теперь не кошколята!» Молодец, короче. Хорошо, с крыльца школы не было видно, как ржут все родители и учителя. (Дина Школьник)
Боялась, что «повторится все, как встарь». Нудные уроки, домашка, плохие оценки и вот это вот все. (Lusya Yangirova)