Идти пешком под снегопадом и опоздать на два часа, ввалиться в аудиторию с дичайшего похмелья, нести ахинею про «Метафизику» Аристотеля, княгиню Ольгу и миттельшнауцеров, с чувством прочитать Маяковского на немецком, исполнить оперу Стравинского и в итоге услышать от преподавателя: «Идите уже, “пять”». Все начали готовиться к экзаменационной гонке – а мы по такому поводу собрали
Когда мы рассказываем про иностранцев, мы рассказываем про то, каким оказывается «большой мир» по сравнению с «нашим миром», — и про то, каким он оказывался для нас в 60-е, 70-е, 80-е годы и по сей день. Про то, что было странным и страшным, экзотическим и повседневным, пугающим и привлекательным одновременно, — и что все еще
Hадо просто сыграть ровно девять раз, и будет плюшевый медведь! А в «Морском бое» бить вниз и влево! А в «Пиратах»… Для стольких из нас игровые автоматы были волшебным миром и огненной страстью задолго до Doom, Ultima VI и «Братьев Марио». Мы с нашими коллегами, «Музеем советских игровых автоматов», собрали истории про этот волшебный мир
Взорвать комсомольский билет, кричать с горшка «Не хочу Горбачева!», требовать солидарности с народом Чили или мешать оперуполномоченным искать в доме самиздат — твой первый политический поступок может быть очень неожиданным, но, во-первых, ты гарантированно запомнишь его надолго, а во-вторых, он точно окажется не последним: пойди сверни с этой скользкой дорожки, однажды на нее ступивши! Огромное
Кто успел поработать вожатым – тот в цирке не смеется. Как бы ты ни любил детей – ответственность за двадцать с лишним карапузов (или за двадцать с лишним почти-взрослых, что ничуть не легче) способна кому угодно вынести мозг. Мы сделали спецпроект ко Дню ребенка: про плохих вожатых и про «плохих детей» в летних лагерях (привет,
Для кого-то летний лагерь был райским местом с дружбой, кострами и избавлением от родителей с их гиперопекой, а для кого-то – ужасным испытанием с незнакомыми людьми и дурацкими порядками вдалеке от родного дома. Но и те, и другие с легкостью оказывались «плохими детьми»: кто-то – от скуки, дерзости, жажды жизни и тяги к трикстерству, а
Умер тот, и тот, и тот, и тот, и тот. Смерть вождя может вызывать экзальтацию, горе или полное равнодушие, но непременно остается в памяти как коллективное переживание, способное объединять и разделять поколения. Огромное спасибо переводчику Екатерине Ракитиной, поэтам Николаю Кононову, Геннадию Каневскому, Илье Кукулину, Сергею Круглову, Хамдаму Закирову, Льву Оборину и Федору Сваровскому, издателю Игорю
Есть те, кого сделал верующими людьми знаменитый богоборец Зенон Косидовский, а есть те, чья первая встреча с верой оказалась скорее познавательной, нежели эмоциональной, — но, так или иначе, все истории, которыми читатели поделились с нами в ответ на просьбу рассказать об этой самой первой встрече, кажутся нам важными и бесценными. Огромное спасибо поэтессам Анне Русс
«Мороженое» из манки и свеклы, вермишель со сгущенкой, салат из соленых огурцов и лука и «ленивые пирожки» из хлеба и дикой смородины… Что-то из «блюд нашего детства» (а мы попросили читателей рассказывать о том, что готовилось только и исключительно у них дома, то есть не встречалось им больше нигде) — явное наследие тяжелой истории ХХ
«Заказные убийства», перепродажа шампуня, написание статей в журналы и «холодильник номер шесть»: истории о том, чем мы занимались в детстве, объединяет довольно четкое представление о справедливости; даже если наша работа оплачивалась не деньгами, мы отлично понимали, что такое «товар-деньги-товар». Огромное спасибо всем, кто делился с нами историями, — во многих из них мы узнали себя.
